глыбы.

– Стой! Кто идет!

– Роджер.

– Подойди друг.

Роджер подошел.

– А сам-то ты не видишь, кто идет?

– Вождь приказал всех окликать.

Роджер запрокинул голову.

– Ну все равно, как бы ты меня не подпустил?

– Как! Залезай да посмотри.

Роджер взобрался по подобию ступенек.

– Взгляни-ка. Ну? Что?

На самом верху под камень было втиснуто бревно, а под ним пристроено другое – рычаг. Роберт слегка нажал на рычаг, и глыба застонала. Если налечь как следует, глыба загремела бы на перешеек. Роджер отдал изобретению должное:

– Вот это Вождь, да?

Роберт качнул головой:

– Он нас охотиться поведет.

Он кивнул в сторону далеких шалашей, где взбиралась по небу белая струйка дыма. Роджер мрачно озирал остров, сидя на самом краю стены и трогая пальцем шатающийся зуб. Взгляд его приковался к вершине горы, и Роберт увел разговор от неназванной темы.

– Он Уилфреда будет бить.

– За что?

Роберт повел плечами:

– Не знаю. Он не сказал. Рассердился и приказал связать Уилфреда. И он… – Роберт нервно хихикнул, – и он долго-долго уже связанный ждет…

– И Вождь не объяснил за что?

– Я лично не слышал.

Сидя на грозной скале под палящим солнцем, Роджер принял эту новость как откровение. Он перестал возиться с зубом и замер, прикидывая возможности неограниченной власти. Потом, не говоря больше ни слова, полез вниз, к пещере и к племени.

Вождь сидел там, голый до пояса, и лицо было размалевано белым и красным. Племя полукругом лежало перед ним. Побитый и высвобожденный Уилфред шумно хлюпал на заднем плане. Роджер присел на корточки рядом с остальными.

– …завтра, – продолжал Вождь, – мы снова отправимся на охоту.

Он потыкал в дикарей – по очереди – копьем.

– Кое-кто останется тут, приводить в порядок пещеру и защищать ворота.

Я возьму с собой нескольких охотников и принесу вам мяса. Стражники должны следить за тем, чтобы сюда никто не пробрался…

Кто-то из дикарей поднял руку, и Вождь обратил к нему выкрашенно-мертвенное лицо.

– Вождь, а зачем они станут к нам пробираться?

И Вождь отвечал вдумчиво и туманно:

– Они станут. Чтоб нам вредить. И потому, стражники, будьте начеку. И потом ведь…

Вождь запнулся. Поразительно розовый треугольник мелькнул, мазнул по губам и тотчас исчез.

– …и потом, зверь тоже может прийти. Помните, как он подкрался…

По полукругу прошла дрожь и утвердительный гул.

– Он пришел под чужой личиной. И может явиться опять, хоть мы оставили ему голову от нашей добычи. Так что глядите в оба. Будьте начеку.

Стенли отнял локоть от скалы и поднял вопрошающий палец.

– Что тебе?

– Но разве мы… разве…

Он съежился и потупился.

– Нет!

Дикари затихли, каждый боролся с собственной памятью.

– Нет! Как мы могли… убить… его?

Успокоенные, но и устрашенные возможностью новых ужасов, дикари загудели опять.

– Итак, от горы подальше, – строго произнес Вождь, – и оставлять ему голову, когда свинью убиваешь.

Стенли опять вздернул палец:

– Я думаю, зверь принимает личины.

– Возможно, – сказал Вождь. Тут открывался уже путь к богословским прениям. – В общем, с ним надо поосторожней. Мало ли что он еще выкинет.

Племя призадумалось и содрогнулось, как от порыва ветра. Довольный произведенным эффектом, Вождь рывком встал.

– Но завтра – охотиться, и, когда у нас будет мясо, закатим пир.

Билл поднял руку:

– Вождь!

– Да?

– Чем мы огонь для костра добудем?

Краску, хлынувшую Вождю в лицо, скрыла белая и красная глина. Снова племя выплеснуло гул голосов в растерянную тишину. И тогда Вождь поднял руку:

– Огонь мы возьмем у тех. Слушайте все. Завтра мы идем на охоту. У нас будет мясо. А сегодня я и двое охотников… кто со мной?

Руки подняли Морис и Роджер.

– Морис…

– Слушаю, Вождь?

– Где у них костер?

– На старом месте, у скалы.

Вождь кивнул.

– Остальным – ложиться спать, как только сядет солнце. А нам втроем, Морису, мне и Роджеру, придется поработать. Выходим перед самым закатом…

Морис поднял руку:

– А вдруг мы встретим…

Взмахом руки Вождь отмел это возраженье:

– Мы пойдем вдоль берега по песку. Так что если он явится, мы опять… опять станцуем наш танец.

– Это втроем-то?

Снова поднялся и замер гул.

Хрюша отдал очки Ральфу, и теперь он ждал, когда ему вернут зрение.

Дрова были сырые; они уже в третий раз пытались их зажечь. Ральф встал и буркнул себе под нос:

– Нельзя вторую ночь без костра.

Он виновато оглянулся на троих стоящих рядом мальчиков. Впервые он признал двойную роль костра. Конечно, первая его роль – слать вверх призывный столбик дыма; но он еще и очаг и согревает ночью. Эрик дул на дерево, пока оно не занялось и не загорелось. Поднялся