двора… даже машину никак не соберусь купить. Все денег не хватает.

Фигура Дейзика выражала полное отчаяние. Мне показалось, что у него даже слезы на глаза навернулись. Страдает…

– Не переживай, – попытался я утешить Дейза. – Она вернется. Обязательно вернется. Иногда у женщин бывают такие бзики. Женщина как золотая рыбка, которая попалась на крючок. Перетянешь – сорвется, сильно попустишь леску – забьется под корягу, и тогда ее оттуда ничем не выковыряешь. Нужно подтягивать свою добычу к подсаку осторожно, но так, чтобы леска не давала слабину.

– Запихни свой совет, знаешь куда?… – фыркнул Дейз. – Тоже мне, советчик нашелся… Что же ты не применил свои великие познания по части женского характера в личной жизни? А? Тебя вон тоже турнули. – В голосе Дейзика неожиданно прорвались злорадно- торжествующие нотки.

– Турнули, – согласился я безропотно. – Увы, и на старуху бывает проруха. Но моя Каро – это исключение из общего правила. К ней сам черт на кочерге не подъедет.

– Почему это она исключение?

– А потому, что я не выбирал ее. Она сама мне на голову свалилась. Так сказать, подарок своенравной судьбы. А судьба отличается тем, что с легкостью раздает подарки и с не меньшей легкостью забирает их обратно. Поэтому мне грех на нее жаловаться. Sic fata tulere, – блеснул я своими познаниями в латыни.

– Все умничаешь… – проворчал Дейзик. – Переведи, – потребовал он больше из вредности, нежели для того, чтобы расширить свои познания в латинских афоризмах.

– Так было угодно судьбе.

– Кто сказал?

– Я.

– Врешь!

– Конечно, вру. Вергилий, если мне не изменяет память. Я не философ и не поэт, а посему не способен изрекать великие истины. Меня не на то учили.

– Знаю теперь, но кого тебя учили… – буркнул Дейз. – Костолом…

– А ты моль компьютерная, – ответил я с деланной обидой.

Мы долго с мрачным видом смотрели друг на друга, словно мерялись силой взглядов, затем Дейз расслабился и рассмеялся. Я последовал его примеру. И странное дело – у меня будто камень с души свалился. Судя по всему, и Дейзик почувствовал облегчение.

– Так все-таки, что там у тебя с Софьей?

– Я же сказал, она ушла от меня, – буркнул Дейз, снова нахмурившись. – Навсегда. К богатенькому Буратино.

– Я так думаю, что это всего лишь словеса. Которые она выдала тебе во время ссоры. Ты его видел, знаешь, кто он?

– Не видел, но знаю. Есть тут у нас один… козырь.

– Кто?

– Зачем тебе?

– Может, я хочу вам помочь. Как на меня, так вы с Соней отличная пара.

– Башку ему намереваешься открутишь? – с иронией спросил Дейз.

– Это как придется.

– У него там братва есть крутая. Так что, боюсь, ты можешь крупно залететь.

– Ну, это уже будут мои проблемы, – заявил я не без бахвальства. – Ты только скажи, как его кличут и где он обретается.

– Иво, ты говоришь глупости, – сказал Дейзик с укоризной. – Будто не знаешь, что насильно мил не будешь.

– Конечно, знаю.

– Так чего же ты тогда воздух сотрясаешь?

– А чтобы тебя немного подбодрить. Дабы ты в очередной раз убедился, что имеешь настоящего друга, готового по первому твоему зову прийти тебе на выручку.

Это я бросил Дейзу леща. Чтобы он хоть сегодня не выпер меня на улицу. Можно, конечно, пойти ночевать в гостиницу, но там уж больно цены кусаются. А свою пенсию я просадил на том самом паршивом «мизере», получив в прикупе два туза.

Нет, пора с преферансом завязывать…

– Спасибо, Иво… – У Дейза влажно заблестели глаза. – Друг – это действительно хорошо. Что нам эти женщины? Одна маята с ними.

– Верно, так оно и есть, – поддакивал я Дейзику.

– Давай выпьем за мужскую дружбу!

– Наливай, – решительно махнул я правой рукой, в которой держал зажженную сигарету. – Тост, что называется, в яблочко.