— О! — сказал Неклясов, — как славный город Ахтарск? Его еще не сдуло в Казахстан?

Собеседники засмеялись. Ребята из московского, «финансового», офиса взяли в привычку подтрунивать над ахтарскими. Для них далекий сибирский город, где дымились трубы, работали домны, и шипел льющийся в чугуноковши металл, — был каким-то глупым пережитком социализма, навсегда заклейменной «комсомольской стройкой», местом, где водились рабочие, медведи и тайга. Ахтарск был непонятным придатком к чистенькому особнячку, где миллионы возникали прямо из воздуха путем перевода энной суммы от «Феникса», занимавшего правую половину комнаты 219, в «Интертрейд», прописанный в левой ее половине.

Ахтарцы же (главный инженер, зам по производству и т.д.) считали именно москвичей паразитами, и Черяга, еще шесть месяцев назад сам обитатель Москвы и следователь Генпрокуратуры, ощущал себя именно ахтарцем. Черт его знает, в чем тут было дело, — может быть, в том, что Денис был по рождению все-таки сибиряком. А может быть, в том, что в Ахтарске Денис был вторым лицом после самого Сляба, полномочным визирем и палачом, а в Москве Денис был просто «новым русским» с банальным «мерсом» и мобильником, из какой-то заштатной комсомольской стройки… «Вы из Ахтарска? Так ваш комбинат же стоит!» — как-то приветствовал Дениса на конференции западный экономический светоч, прилетевший учить русских правильным основам бизнеса. «С чего вы взяли?» — поразился Денис. «Так ведь вся русская промышленность стоит», объяснил светоч.

— Привет российской металлургии! — провозгласил Неклясов, поворачиваясь и поднимая стакан с соком. Он ужасно походил на ди Каприо в роли Артура Рембо. — Говорят, тебя Сляб Заславского послал искать?

— А что, он еще не нашелся? — это спросил кто-то справа от Черяги.

— Найдется, куда денется, — подал голос один из собеседников, сорокалетний толстяк из вексельного центра. — Я ему как-то звоню: привет, говорю, ты не забыл, что завтра нам на Соколовку лететь? «Ой, — говорит, — я не могу». — «Как не могу? Нас Машкевич ждет, так тебя и растак!» — «Да ты понимаешь, я в Таиланде…»

— Он на этот Таиланд у меня две штуки баксов занял, до сих пор не отдал, — пожаловались сбоку.

— А у меня в понедельник пятьсот…

— Много он занимал? — спросил Черяга.

— Он играл много… — ответил Неклясов.

— В «Серенаде»?

— Да. Она тут в трех кварталах, где ближе, тут и ходил.

— Плохо, — сказал Денис.

— Что — плохо? — Казино бандитское, мы на их территории, деньги им не платим.

Дима Неклясов улыбнулся. Он был очень похож на вожака пионерского отряда с шелковым галстуком за двести долларов.

— Это уж, извините, по вашей части, — сказал Дима, — мы не разбираемся, кто кому платит. И почему ко мне на стоянке какие-то упыри подходят.

— Кто-нибудь знал, что Заславский — наркоман? — спросил Денис.

— Что? — Неклясов неподдельно удивился. Черяга вытащил из кармана две таблеточки с серпом и молотом.

— Это что, анальгин? — спросил кто-то.

— МДМА. Экстази. Западногерманское производство. Видите серп и молот? Разновидность называется «горби», в честь супруга Раисы Максимовны. Для прикола.

Неклясов глядел на таблетки с неподдельным любопытством, с каким девственница глазеет в щелку на пенис. Потом осторожно протянул руку, чтобы потрогать.

— Что ж они такие грязные? — растерянно сказал он.

— В ящике завалялись. Коля у нас человек богатый, ханку по притонам не кушает, что ему сотня долларов, которые в щель ухнули… Часто он под кайфом на работу приходил?

Неклясов медленно покачал головой.

— Да нет, Денис Федорыч, — растерянно сказал председатель правления «Металлурга», — никогда б не подумал. Вполне нормальный пацан… Бывали у него, конечно, заскоки, так ведь сейчас жизнь такая, поди разбери, отчего у человека шифер едет, — от дури или оттого, что его партнеры вчистую кинули… От кидняка-то еще круче мозги пробирает.

— А кто ему «колеса» мог доставлять?

— Да господь с тобой, Денис Федорыч! — сказал представитель «Ахтарского регистратора», — откуда ж мы знаем?

— А кстати говоря, — заметил человек из вексельного центра, — ты, вроде бы, бумаги Колины смотрел?

— Да.

Денис взглянул на часы: на часах уже натикало три, пора было уезжать на стрелку, и Черяга торопливо и быстро набивал брюхо.

— Можно узнать, зачем?

— Просто хотел посмотреть, какие контракты он подписывал. И на что «колеса» покупал: на те деньги, которые у нас заработал, или на другие.

— И нашел чего-нибудь?