Дэни постаралась не подать виду, что поняла, о чем он говорит.

Шон подмигнул ей.

— Этот мальчишка пытался выставить «Риск лимитед» чем-то вроде тайной армии Олли Порта, — продолжал Джиллеспи. — А потом он передал бы якобы утерянную копию протокола заседания бывшему однокашнику, который теперь работает в «Вашингтон пост».

Темные брови Дэни приподнялись.

— Что этот секретарь имеет против «Риск лимитед»? — удивилась она.

— Насколько мне известно, личных претензий к нам у него нет, — ответил Шон. — Перед заседанием мы не получили никаких предупреждений.

— Значит, он просто еще один будущий вашингтонский заправила, рвущийся к власти?

— Может быть. — Шон пожал плечами. — Судя по тому, что я выяснил об этом Марче, он настолько амбициозен, что ему плевать, даже если его используют.

— Используют?

— Вот именно. — Шон повернулся к Редпас:

— Ты выяснила, под чью дудку пляшет Марч?

Улыбка Редпас стала почти кошачьей.

— Нам удалось побеседовать с юным мистером Марчем, — сообщила она. — Узнав, с какой стороны булка намазана маслом, он становится весьма вежливым и сговорчивым молодым человеком.

Джиллеспи фыркнул.

— Он заинтересовался «Риск лимитед», — продолжала Редпас, — не без подсказки партнеров сенатора — Демби, Кравица и Шорра — здесь же, на Пенсильвания-авеню.

— Это не тот Джордж Демби, который прежде был председателем Демократического национального комитета? — поинтересовался Шон.

— Тот самый, — нахмурился Джиллеспи. — Официально эти люди всего лишь представляют одну из влиятельных вашингтонских юридических фирм…

— … а на самом деле являются агентами полудюжины холдинговых компаний из Люксембурга и Лиги банкиров с острова Аруба, — докончила Редпас.

— Аруба? — резко переспросил Шон, — Значит, все действительно идет из «Гармонии»?

Ни Редпас, ни Джиллеспи не ответили, и это молчание само по себе стало подтверждением.

Шон повернулся к Дэни.

— Подумать только! — негромко произнес он. — Решив вляпаться в дерьмо, вы выбрали самую большую кучу на этой планете!

Минуту Дэни непонимающе смотрела на Шона. Но мрачно сжатые губы и прищуренные глаза ясно давали понять, что ему не до шуток.

— Из всех гармоний мне известна только музыкальная, — сообщила Дэни. — Как же я могла в нее, как вы выразились, «вляпаться»?

— Вы пытались спасти шелк, — отозвалась Редпас.

— В Лхасе? — уточнила Дэни. Шон кивнул.

— Разумеется, я пыталась спасти шелк, — нетерпеливо подтвердила Дэни. — Всю жизнь я только тем и занимаюсь, что ищу, приобретаю, а потом готовлю для хранения образцы древних тканей. И за все это время я ни разу, как вы деликатно выразились, не «вляпалась в дерьмо».

Улыбка Шона оставалась холодной, словно он наслаждался тонкой и небезопасной иронией.

— Я же говорил вам: мир слишком тесен, — напомнил он.

— И что это значит?

— А то, что сукин сын, который убил Фана и пытался прикончить вас, русский по имени Илья Касатонов.

— Откуда вы узнали? — изумилась Дэни, чувствуя себя загнанной в угол. Увидев ее смятение, Шон покачал головой.

— Слишком поздно, — произнес он. — Вы увязли по самые уши.

— Касатонов, — объяснил Джиллеспи, — разжалованный ветеран спецназа.

— Советских войск специального назначения, — перевел Шон.

— Ну и что? — допытывалась Дэни.

— Проще говоря, мисс Уоррен, — растолковал ей Джиллеспи, — Касатонов опасен, как никто другой. Он начальник службы безопасности и универсальный убийца в «Гармонии».

— Опять гармония, — повторила Дэни. — Что это такое?

Джиллеспи реревел взгляд на Шона и еле заметно качнул головой, но Дэни уловила его жест.

— Потом, — пообещал Джиллеспи.

— Допустим, — отозвалась Дэни с тщательно скрытой досадой. — Но откуда мне знать, что тот человек и вправду Касатонов? Шон никогда не упоминал его имени в Лхасе.

Шон искоса взглянул на Джиллеспи.

— Я же говорил тебе: она наивна, но не глупа, — заявил он. — Помнишь?

Джиллеспи хмыкнул.

— Ты сам этого хотел, — недовольно напомнил Шон. — Ты даже требовал. Вот и получай, Джилли. Радуйся.

— Дьявольщина! — пробормотал Джиллеспи. Редпас молча переводила холодный взгляд с одного мужчины на другого.

Старший сержант вытянул длинные ноги и водрузил их на сиденье между Редпас и Шоном. Пальцы рук он переплел за головой.

На некоторое время все замолчали.

— В Лхасе мало кто говорит по международному телефону, — наконец нехотя произнес Джиллеспи.

Дэни кивнула. Она знала, как трудно в Тибете дозвониться на соседнюю улицу, не то что через океан.

— Один белобрысый здоровяк с Запада несколько раз звонил по международному за неделю до вашего знакомства с Фаном, — продолжал Джиллеспи. — А еще раз позвонил вскоре после убийства Фана. Каждый раз его абонентом был некто в зоне Карибского бассейна.

— Вы хотите сказать, что кто-то видел высокого блондина с телефонной карточкой? — скептически осведомилась Дэни.

— Все не так просто, — покачала головой Редпас.

— Это уже ближе к истине, — отозвалась Дэни. Редпас тонко улыбнулась:

— Вы должны понять: Джиллеспи не желает распространяться о секретах магии, которую они творят вдвоем с Шоном.

— Методы и средства, детка, — раздраженно подтвердил Джиллеспи. — Никогда не говори о методах и средствах.

— И светский лоск, — добавила Редпас.

— Этот светский лоск влетел мне в десять тысяч долларов, — напомнил Джиллеспи.

Дэни поморщилась, прибавляя еще одну сумму к счету за свое спасение.

— Дорого же обходится светский лоск! — пожав плечами, заключила Редпас. Она с улыбкой потрепала Джиллеспи по колену.

— Поговори с ней, — мягко попросила она. — Она нам нужна.

Твердые, мужественные черты лица Джиллеспи мгновенно смягчились. И все-таки он явно не испытывал желания вдаваться в подробности своего светского обхождения.

— Однажды я целый день провела у африканского шамана, — словно невзначай произнесла Дэни. — Он объяснял мне значение каждого амулета и снадобья, которые носил в сумке из шкуры зебры. Я ни разу не выдала его тайны, сержант. Не выдам и ваши.

Джиллеспи пристально взглянул на Дэни, словно пытаясь определить, не шутит ли она.

— Нет, она не шутит, — подсказал Шон. — Если хочешь, можешь держать ее в полном неведении, но могу поручиться: от нее ты этим ничего не добьешься.

Шон не добавил: «Я же говорил!» Это было ни к чему. Джиллеспи понял невысказанное так, словно Шон произнес его громко и отчетливо.