— Ложись спать, Мортимер, — ответил Генрих. — Попроси кого-нибудь из слуг отвести тебя в свободную комнату.

Но заснуть Джейми не мог. Из головы не шла мысль об Эване Грее, который сейчас развлекается где-то с жен иной, не подозревая, что его заметили.

Джейми не терпелось сообщить врагу, что его вот-вот лишат непомерно нажитого богатства и титула. Хотя король и не называл никаких имен, у Джейми не было сомнений в том, кто входил в число заговорщиков.

А поскольку Грей-старший умер несколько лет назад, главным виновником оставался его сын. Ему отдал Генрих IV владения и титул погубленного сэра Кларенса.

Покинув комнату, Джейми пошел по коридорам, надеясь найти кого-нибудь из слуг. Он почувствовал, что очень голоден. Внезапно из-за неплотно прикрытой двери послышалось хихиканье. Джейми подошел ближе, увидел Эвана Грея, взгромоздившегося на обнаженную до пояса женщину, и услышал его слова.

— Моя жена в подметки тебе не годится, моя красавица. Как она ни старается меня ублажить, ничего у нее, бедняжки, не получается. Но довольно о ней.

Твой горячий ротик так меня раззадорил, что не терпится перейти к делу.

Он, не медля, осуществил свое намерение, женщина взвизгнула от удовольствия. Тут в комнату ворвался Джейми. Грей вскочил на ноги и, увидев, кто прервал его свидание, взревел:

— Какого черта ты тут делаешь?

— Я здесь по велению короля, — отвечал Джейми. — Ты проиграл. Грей.

Грей состроил недоуменную мину.

— Ума не приложу, о чем ты говоришь.

Женщина вскочила и, испуганно глядя на Джейми, бросилась вон из комнаты. Грей тоже сделал несколько осторожных шагов к двери.

— Оставь свою девку в покое. Грей, нам нужно поговорить.

— Мне не о чем с тобой говорить, Мортимер.

— А по-моему, есть. Ты знал, что Алита беременна от тебя?

1 реи застыл. Обернувшись к Джеими, он осклабился.

— Ревнуешь! Вот в чем все дело?

— Ревность здесь ни при чем, — резко ответил Джеими. — Речь об Алите и ребенке. Он твой?

— А что, ты видел Алиту? — Грей надеялся, что Джеими никогда не узнает о беременности.

— Да! — Джеими с такой силой стиснул кулаки, что побелели костяшки пальцев. Он из последних сил пытался сдержать гнев.

— Тогда сам знаешь.

— Нет, все не так просто. Отвечай прямо, не юли.

Мне очень важно знать, что ты скажешь.

Тонкие губы Грея сложились в издевательскую усмешку.

— А ты, видно, думаешь, что это твой ребенок.

Если ты ждешь, что я подтвержу или опровергну твои предположения, то напрасно надеешься. Однако я искренне благодарен тебе за то, что ты научил мою жену всем этим маленьким фокусам. Она доставила мне неимоверное удовольствие, хотя, вынужден признаться, едва не довела до изнеможения своей ненасытностью.

Кто бы мог подумать, что под личиной холодной красотки таится страстная тигрица?

Самообладание изменило Джеими.

— Ах ты, подонок! — взревел он, бросаясь на врага. — Генриху известно, что ты оклеветал моего отца, и очень скоро все, что ты присвоил ценой преступления, вернется ко мне. Ты обречен. Грей, и я счастлив, что дождался этого момента.

С этими словами он вцепился в Грея и стал наносить ему мощные удары. Джеими избил бы его до полусмерти, если бы двое рыцарей, случайно проходивших мимо, не услышали шум и не разняли дерущихся, тяжело дыша и утирая кровь, Грей бросил на противника полный ненависти взгляд и поспешил ретироваться. Когда Джеими, оправившись, бросился в погоню, того уже и след простыл.

Посылая проклятия вслед Грею, он пошел к себе.

Надо было успокоиться. Разумеется, король будет весьма недоволен, когда узнает, что произошло сегодня вечером. Как бы Грей его ни дразнил, следовало держать язык за зубами. Впрочем, сегодня им уже едва ли придется встретиться, и Джеими стал думать об Алите и о том, что услышал от Эвана. Быть может, впервые за много недель голова его работала ясно.

Король Генрих отхлебнул эля из кружки, промокнул губы и произнес с легкой укоризной:

— Вчера вечером тебе не пришлось скучать, Мортимер.

Джеими только что вошел в зал, где сумрачный Генрих заканчивал свой по обыкновению плотный завтрак.

Он покорно склонил голову, понимая, что заслужил упрек.

— Виноват, Ваше Величество, но терпеть издевательство лорда Грея выше человеческих сил.

Генрих утомленно вздохнул.

— Садись, Мортимер, а то ты нависаешь над нами, как ангел мщения, у нас от этого делается несварение желудка. — Король отправил в рот последний кусок пирога с почками, задумчиво прожевал, затем положил вилку и отодвинул от себя тарелку. — Мы бы предпочли, чтобы ты вел себя более сдержанно.

— Эван Грей много лет портит мне жизнь. Прошу вас, сир, не мучьте меня неведением. Что вы узнали о моем отце?

— Все обстоит так, как ты предполагал. Кроме отца и сына Греев, в заговоре против Кларенса Мортимера участвовали еще двое. Как тебе известно, Грей-старший умер несколько лет назад. Еще один, лорд Барлоу, скрывался, но наши люди сумели его найти, и весьма вовремя, нужно сказать. Он страдал от тяжкого недуга и преставился вскоре после того, как исповедался на смертном одре. Из его исповеди и стало известно, что лорды Грей и Сомерсет оклеветали твоего отца, ложно обвинив его в измене, и присвоили себе все его состояние.

— Но почему они это сделали? — спросил Джейми. — Ни у Грея, ни у Сомерсета не было причин ненавидеть отца.

— Наши люди дознались, что зачинщиками были отец и сын Грей, которыми руководило чувство мести за некий истинный или воображаемый проступок лорда Кларенса. Остальные присоединились, когда им пообещали долю от имущества Мортимеров. Лорд Барлоу весьма красноречиво жаловался на то, что Сомерсет и Грей его обманули и за свои услуги он почти ничего не получил.

— Значит, лорду Барлоу ничего не досталось?

— Небольшую долю получил лорд Сомерсет, после того как было решено выдать леди Алиту за Эвана Грея. Барлоу пришлось довольствоваться сущими пустяками.

Джейми озадаченно смотрел на Генриха. Он подозревал, что за явной ненавистью Грея к Мортимерам таилась какая-то причина, но не мог даже предположить, что бы это могло быть.

— Все это произошло в неспокойные времена, — продолжал Генрих. — Во время подавления восстания в Уэльсе. Когда трое уважаемых людей обвинили лорда Мортимера в разжигании бунта, королю оставалось лишь уличить твоего отца в измене. Мы прочли записи, которые велись во время суда, свидетельства и в самом деле были неопровержимы. Король хотел поскорее покончить с этим делом, и после короткого разбирательства твой отец был приговорен и казнен. Нам очень жаль, Джейми, но Генриха IV винить не в чем, его долгом было подавить восстание и наказать бунтовщиков.

— Согласен. Король не виноват. Грей, Сомерсет, Барлоу, движимые жадностью и чем-то еще, представили ложные свидетельства. Прежде чем я убью Эвана Грея, я обязательно узнаю, почему он погубил моего отца.

— Нет, Джейми, правосудие свершится, но не твоими руками. Мы приказали арестовать лорда Грея и доставить к нам для допроса. Ты должен отдавать себе отчет в том, что все произошло много лет назад и, возможно, уже не удастся найти свидетелей. С этого дня титул и все владения вновь принадлежат тебе, но мы не можем вернуть деньги. Они пошли, на страшные войны, которые измучили Англию.