- Можно и так сказать… Давай, пошли…
- Знаешь, я тоже люблю, когда ты мне истории рассказываешь…
- Тоже мне история…
- С тобой часто такие случались?
- Нет. Я вообще-то предпочитаю хорошеньких!
- Нужно было пройти подальше, - ныла Камилла. - Мы его пропустим, если он поднимется по лестнице прямо к стоянке такси…
- Не дергайся… Я знаю моего Филу как облупленного… Он всегда чешет по прямой до упора, пока не ударится лбом об столб, просит прощения и только тогда поднимает глаза в поисках выхода…
- Уверен?
- На все сто… Эй, да ты что - втюрилась?
- Любовь тут ни при чем… Сам знаешь, каково это… Выходишь из вагона с барахлом, одуревший, усталый… Никаких встречающих не ждешь, и тут - бац! В конце платформы маячит знакомый силуэт… Никогда о таком не мечтал?
- Я вообще не мечтаю…
-
Он был раздавлен.
- Смотри, кажется, это он… - сказала Камилла.
Франк оказался прав: Филибер был единственным пассажиром без рюкзака и чемодана на колесиках. Одет он был не в джинсы с кроссовками, держался очень прямо, шел медленно: в одной руке у него был большой кожаный чемодан, обвязанный армейским ремнем, в другой - раскрытая книга…
Камилла улыбалась.
- Я не влюблена в Филу, но я хотела бы иметь такого старшего брата…
- Ты единственный ребенок?
- Я… Не уверена… - прошептала она и бросилась к своему обожаемому подслеповатому зомби.
Ну конечно, он был смущен, и заикался, и уронил чемодан на ноги Камиллы, и рассыпался в извинениях, и немедденно уронил очки. Конечно.
- Ох, Камилла, вы… вы… Кидаетесь, как щенок… Но, но, но…
- И не говори, Филу, - проворчал Франк, - она совсем озверела…
- Возьми его чемодан, - приказала висевшая на шее у Филибера Камилла. - Знаешь, у нас для тебя сюрприз…
- Боже, нет… Я… Я не слишком люблю сюрпризы… не… не нуж… не нужно было…
- Эй, голубки! Может, притормозите чуток? Ваш денщик устал… Черт, да что ты туда засунул? Доспехи?
- Несколько книг… Больше ничего…
- Проклятье! Филу, да у тебя этих книг - хоть жопой ешь! Зачем ты эти-то из замка приволок?
- Наш друг в отличной форме, - шепнул Филибер на ухо Камилле. - У вас все в порядке?
- У кого это у нас?
- О… ну… у вас…
- Не поняла?
- У т… тебя…
- У меня? - с улыбкой переспросила она. - Очень хорошо. Я рада, что ты вернулся…
- Я тоже… Все было спокойно? Я не увижу в квартире траншей? Мешков с песком?
- Проблемы? Ни одной? У него сейчас подружка…
- Вот как? Прекрасно… А как прошли праздники?
- Какие праздники? Праздник у нас сегодня вечером! Мы отправимся куда-нибудь ужинать… Я вас приглашаю!
- Куда это ты нас приглашаешь? - промурлыкал Франк.
- В «La Coupole»!
- Только не туда… Это не ресторан, а завод по изготовлению жратвы… Камилла грозно нахмурилась,
- Именно туда! В «La Coupole». Я обожаю это место… Туда ходят не для того, чтобы есть, а из-за декора, обстановки, публики… И чтобы побыть вместе…
- Не для того, чтобы есть… В жизни ничего глупее не слышал!
- Ну и ладно, не хочешь идти - не надо, тем хуже для тебя, мы с Филибером все равно отправимся. Попрошу заметить - это мой первый каприз в наступившем году!
- Там наверняка не будет мест…
- Будут! В крайнем случае подождем в баре…
- А как же библиотека господина Маркиза? Я что, попру ее с собой в ресторан?
- Оставим чемодан в камере хранения и заберем на обратном пути…
- Ты все продумала… Черт, Филу! Да скажи же что-нибудь!
- Франк…
- Что?
- У меня шесть сестер…
- И?
- Скажу тебе просто и ясно: признай свое поражение. Чего хочет женщина, того хочет Бог…
- Кто это сказал?
- Народная мудрость…
- Приплыли! До чего же вы оба мне надоели с вашими цитатами…
Он успокоился, когда она взяла его под руку. Они шли по бульвару Монпарнас, и зеваки расступались, давая им дорогу.
Со спины они выглядели очень авантажно…
Слева худой дылда в шубе
Она держала их очень крепко. Все ее душевное равновесие зависело только от них. Вперед, назад- ходу нет. Только здесь…
Тощий верзила шел, слегка наклонив голову, крепыш шагал, засунув кулаки глубоко в карманы потертой куртки.
Оба они, сами того не сознавая, думали в точности то же самое: вот мы идем втроем по улице, мы голодны, как волки, мы вместе, и пусть все катится в тартарары…
Первые десять минут Франк вел себя просто невозможно, критикуя все на свете: меню, цены, обслуживание, шум, туристов, парижан, американцев, курильщиков и некурящих, столики, омаров, свою соседку, свой нож и безобразную статую, которая наверняка испортит ему аппетит.
Камилла и Филибер хихикали.
Выпив бокал шампанского, два стакана шабли и съев шесть устриц, он наконец заткнулся.
Филибер, совершенно не умевший пить, все время смеялся - глуповато и беспричинно. Он то и дело ставил бокал на стол, промокал губы и бормотал, подражая знакомому кюре из деревенского прихода: «Ааа-минь, ааах, до чего же я счастлив быть с вами…» По настоянию друзей он сообщил им новости о
