Она остановилась, инстинктивно схватившись рукой за стену, и задохнулась, будто ей перекрыли кислород. Кровь зашумела у нее в ушах. В эту минуту она даже не могла понять, отчего ей стало так плохо – от страха, что ее разоблачили, или же от желания немедленно выпить водки. Она сглотнула комок, вставший в горле, и прошептала:

– Ты не имеешь права…

– Имею. Имею, черт побери, Пенни! Какого черта!

Он осекся. Его трясло от ярости, и пришлось сжать руки в кулаки, чтобы овладеть собой. Надо попытаться ей объяснить, твердил он себе мысленно, она не понимает. Он сделал шаг вперед.

– Пенни! Ну посмотри на меня.

Она подняла голову.

– Пенни, нужно остановиться, тебе нужна помощь. Ты должна подумать о ребенке.

– О ребенке! – завизжала она. – Ребенок, ребенок, ребенок! А я что? Да на меня всем плевать! Кто она такая, эта Пенни! Тебе только ребенок нужен! Вот это вот! – Она стукнула себя по животу. – Вот эта вот штуковина! А до меня тебе дела нет! И никогда не было! Тебе только этот ублюдок нужен!

Она опять стукнула себя по животу. Патрик подскочил к ней.

– Прочь! – взвизгнула она и побежала по лестнице вверх. – Я знаю! Я все про нее знаю!

Она потеряла равновесие и попыталась схватиться за стену. Патрик оцепенел от ужаса. Ее сотрясали рыдания.

– Я всегда это знала! Всегда! Про все эти твои вырезки, фотографии… и Ричард говорил… Ты меня никогда не любил! Я для тебя только на вторых ролях, за неимением лучшего! Тебе только деньги мои были нужны!

Она закрыла лицо руками и затряслась от рыданий. Патрик потянулся к ней и подал ей руку.

– Пенни, прошу тебя, не надо.

Весь его гнев мигом испарился. На нее было страшно смотреть. Она раскачивалась, стоя на ступеньках, и отчаянно плакала. Он протянул руку, чтобы погладить ее. Сквозь тонкие чулки почувствовалась холодная кожа.

– Не тронь! – Она уронила руки и дико закричала, вздрогнув от его прикосновения. – Не смей!

Она попыталась отпихнуть его руку ногой и потеряла равновесие. В следующее мгновение она упала.

Патрик находился от нее за полпролета и не мог ее подхватить. Она падала неуклюже, проехав животом по ступенькам. Она не владела своим телом, как тряпичная кукла. Патрик подставил руки, но не смог ее задержать. Ему оставалось лишь беспомощно следить за тем, как она грохнулась на пол и, онемев от шока, молча смотрела на него широко раскрытыми глазами.

Потом она тихонько заплакала.

Он подскочил к ней и опустился на колени.

– Боже мой, Пенни!

Она плакала не переставая, захлебываясь от рыданий. Глаза ее побелели от боли.

– Где больно, Пенни?

Он пощупал ей пульс, потом провел рукой между ног. Началось кровотечение.

– Пенни, ничего страшного.

Он стащил с себя свитер и укрыл ее, потом побежал в кабинет за пледом. Завернув ее в плед, он поцеловал ее.

– Я отвезу тебя в больницу. Только ничего не бойся, ладно? Дыши поглубже.

Начались схватки. Пенни закричала от боли.

– Пенни, дорогая, начинаются роды. Ничего страшного. Следи за дыханием. – Он взглянул на часы. Схватки продолжались около минуты. – Держись за меня, Пенни.

Она опять закричала, потом ее отпустило, и она в изнеможении закрыла глаза.

– Пэдди, я боюсь, – прошептала она. – У меня кровотечение.

– Я знаю, – мягко сказал он. – Знаю. Ничего страшного. Я отвезу тебя в больницу.

Он поцеловал ей руку и встал. Взяв со столика ключи от машины, он выскочил из дома и завел мотор.

– Все в порядке, Пенни, сейчас едем. Попытайся расслабиться.

Он поднял ее на руки, вынес из дома, осторожно посадил в машину. Ее забила дрожь. Он вывел машину на дорогу и выжал газ.