Мартис одарил Николая недобрым взглядом и проворчал:

— Ник, твоя идея с двойником мне не кажется умной. Да, этот парень ловко подменял тебя на гонках и особенно после них, но здесь, на линкоре, Дядюшка Сальве его обязательно раскусит. Более того, он распознает подмену уже после первого же нашего с ним совещания и тогда старик точно взорвётся. Понимаешь, Никки, ну, не любит он всех этих шпионских хитростей. Разведку боем он понимает, а вот то, что твой двойник будет подменять тебя на борту его линкора, не потерпит ни за что.

— Ну, тогда давай ему об этом расскажем, Март. — Улыбаясь сказал Николай — Он же не дурак и всё поймёт, а Прапор это моё вылитое второе я и всё пройдёт, как по маслу. Он ведь и так подменял меня на линкоре целый год, хотя и бывал на нём наездами, в перерывах между тренировками и соревнованиями.

— Это не совсем одно и то же, Ник. — Отмахнувшись от слов Николая рукой возразил граф — Пойми, тогда между тобой и Сальве не было таких взаимоотношений, как сейчас. Всё изменилось, Никки, ты теперь вторая правая рука Сальве и он на тебя очень надеется. Ты думаешь если он принял дар Республики, так уже всё, стал её другом? Нет, парень, Сальве и на дух не переносит республиканцев и тебя он принял только потому, что и ты от них тоже не в восторге. Он старый консерватор и не выходит в отставку только из вредности и теперь, когда «Оффенсио» своими победами может прославить космофлот Империи, тянется изо всех сил, чтобы так оно и было. Он прекрасно понимает, что Тиберий слаб и безволен, а потому является игрушкой в руках принцев Конде, которые множатся, как тараканы. Но он свято верит в Империю, в несгибаемый дух таких её аристократов, как он сам или Братец Сумми, верит, наконец, в Прогениторов, которых знает, как облупленных. Верит он и в тебя, Никки, понимая, что ты служишь Империи не ради денег, а ради того, что она тебе даёт, своей любви за то, что ты с честью носишь чёрный мундир её легионариуса. В Республике же он уважает одних только её легионариусов, с которыми постоянно соревнуется, а всех остальных её граждан терпеть не может. Поэтому давай сделаем так, Ник, как я предлагаю. Ты сейчас пойдёшь и скажешь Сальве, что тебе нужно тренироваться и учить космических гонщиков летать на серебряных молниях, а я свяжусь с Ролло и вместо тебя на Рианон отправится твой двойник. После того, как Тиалла подарила нашему Дядюшке Сальве целую неделю любви, одно упоминание о том, что ты будешь учить её гонщиков, мигом снимет любые его возражения. Поверь, напарник, так будет гораздо лучше и намного надёжнее.

— Уговорил, речистый. — Хмуро согласился Николай — Хорошо, я согласен, хотя это и создаст мне ещё целую кучу трудностей в самом ближайшем будущем. Ох, не пойму я этого старого ворчуна, Март. Какого, спрашивается, рожна он окрысился на этих несчастных республиканцев? У вас в Империи что, своих засранцев мало? Чем, спрашивается, этот граф Вигано лучше некоторых республиканцев? Чего-то я точно не понимаю. К Улли он отнёсся почему-то, как к родному сыну, хотя тому просто редкостно повезло, что его не поставили к стенке, а на Ролло чуть ли не волком смотрит, хотя уж он то точно ни в чём не виноват.

Март снова махнул рукой и признался:

— А я почём знаю, Никки? Вот такой он у нас, Дядюшка Сальве. Хотя знаешь, если Ролло завтра вернётся обратно на Рианон, даже в том случае, если этот тип в знак протеста не наденет на себя мундира, Сальве первым примчится к нему, чтобы поприветствовать и расцеловать в обе щёки. Вот ты говоришь, что и среди аристократов встречаются выродки вроде Вигано. Да, не спорю, есть, но в том-то всё и дело, что, во-первых, их у нас не так уж и много, просто они у всех мельтешат перед глазами и потому кажется, что их так много, а, во-вторых, каждый настоящий аристократ, который имеет более высокий титул, никогда не даёт им спуску и если только заподозрит в чём-либо предосудительном моментально бьёт по роже. С тобой и князем Горацием я согласен только в одном, император Тиберий, а до него император Максимилиан, его дед, очень сильно развратили некоторых аристократов на Рианоне. В провинции, вот где ты найдёшь настоящих аристократов, Никки, а, уж, никак не в столице. Ладно, хватит болтать, пора заняться делом, корыто Хэка стартует на Крейду через три дня, а ты ещё не готов к этой операции.

Это кто не готов? Я не готов? — Притворно возмутился Николай — Ага, поучи меня, контрразведчик недобитый. Плохо ты знаешь меня и моих парней. Нам в дорогу собраться, только подпоясаться. Мы, как пионеры, всегда готовы к работе.

Гадая о том, как командир линкора отнесётся к его более, чем месячной отлучке, именно столько времени должно было уйти на предстоящую операцию, Николай отправился к Дядюшке Сальве и провёл добрых полчаса в приёмной, прежде чем смог войти в его кабинет. Космос-адмирал действительно нахмурился, услышав о том, что он собирается на пять недель отправиться на Рианон, но смягчился, узнав, что призовой пилот «Оффенсио» собирается помимо тренировок на трассе «Лабиринт Ника», самой сложной в галактике, учить космических гонщиков гонять на серебряных молниях. Благодаря его заступничеству Тиалла Кост-дэг-Рати, которая и так огребла огромный куш, ещё и смогла прикупить для своей команды серебряные молнии, которыми в срочном порядке принялись укомплектовывать имперские крейсеры и потому те были в большом дефиците.

Не смотря на добрые напутствия, Николай вышел из кабинета Дядюшки Сальве выглядя так, словно получил очередную вздрючку. Право же, пока он был призовым пилотом и простым пилотом меча, ему жилось на линкоре куда проще и легче. С того момента, как космос-адмирал эс-Аггер подписал приказ на него и графа эс-Урсуса, его могли в любое время дня и ночи вызвать на совещание или устроить ему чуть ли не самую строгую проверку на профпригодность. Более того, Николаю всё чаще приходилось испытывать на себе знаменитую убийственную иронию Дядюшки Сальве, но вместе с тем он всё же больше приобрёл, чем потерял и теперь старожилы линкора, которые раньше рукоплескали ему лишь как призовому пилоту, не стесняясь консультировались с ним по самому широкому кругу вопросов. Так каких-то пару дней назад космос-командор эс-Цертус затащил его в святая святых линкора, — пункт управления огнём, выставил на стол бутылку коньяка, вазу с виноградом, шоколад и буквально взмолился:

— Никки, мне нужна твоя помощь! Дай мне Гринписа на месяц. Всего на один только месяц, если не хочешь, чтобы я перестрелял половину этих тупых ослов, которые называют себя канонирами-техноэмпи и не пошел под суд военного трибунала. Парень, твой Гринпис способен творить чудеса. Говорят, что как канонир он сможет дать сто очков форы даже тебе, ведь не случайно ты гоняешь вместе с ним и Кинг- Конгом. Я хочу, чтобы он научил моих парней стрелять так же метко.

Николай презрительно скривился в ответ и сказал:

— Визус, тебе нужен не он, а майор Клейтон, — Майк Медведь. На «Очке» именно он главный канонир. Медведь у меня координирует огонь не только всех орудий нашего гладиуса, но и всех молний и в этом деле ему нет равных. Твои канониры отличные снайперы, Визус, но с тех пор, как отпала надобность во всём этом железе, — Николай обвёл рукой вокруг, указывая, впрочем, не на новейшие компьютеры, а на стены кабинета — Они просто соревнуются друг с другом и показывают поразительные результаты, но оно и понятно, линкор ведь не вертится в космосе, словно уж на сковородке. Если ты последуешь моему совету, то Медведь просто проанализирует действия всех твоих канониров и выберет тех, из которых можно составить команду координаторов, ну, и ещё он научит их общаться с вашим компьютером, которым ты зря теперь так пренебрегаешь, Визус. Техноэмпат он ведь только тем и хорош, что может чувствовать даже компьютер, только комп должен стать для него не продолжением глаз, рук или ног, а как бы дополнительными мозгами. Кстати, Виз, в первую очередь это дело должен освоить ты, а то вот ведь какая петрушка получается, республиканцы сделали тебя отличным техноэмпи, ты даже гладиусом управляешь не хуже любого другого пилота, а такой простой вещи не понимаешь, что это даёт тебе, прежде всего, новые возможности, как командиру.

В прежние времена барон эс-Цертус в ответ на это просто послал бы Николая куда подальше, не говоря уже о том, что никогда бы не пригласил в свой кабинет, а в этот раз он не только выслушал его очень внимательно, но и сразу же предпринял все необходимые меры. В его отсек тотчас был вызван Медведь, старший из Трёх Богатырей, и барон объявил всем своим людям о том, что они поступают к нему в ученики до тех пор, пока не научатся стрелять так, словно они один канонир, а не полторы сотни диких беллаторов, то есть партизан. Медведю же он разрешил съесть живьём каждого, кто не будет внимать каждому его слову. Видимо считая, что такое прозвище тот получил не за свою массивную фигуру, а за кровожадность.

Экипаж линкора относился ко всем людям, которые присоединились к Нику Сильверу, с двойным уважением. Во-первых, их всех уважали, как лучший экипаж гладиуса, а, во-вторых, отдельно отмечая их боевые навыки, как диверсантов и спецназовцев. После Анакаста это не вызывало ни у кого никаких