знала, что из этого всего получится, но ей явно было интересно.
– Но ты же любишь его… – растерянно начал Кир, однако девочка перебила его.
– Откуда я знаю… – склонив голову на плечо, она холодно и расчетливо рассматривала мальчика. – Вот ты убей его, и я пойму, люблю или нет.
– Деточка, – Кир постарался привлечь ее к себе. – Но ведь тогда поздно будет.
– Зато понятно, – отрезала она.
– Ну ты, вообще, даешь, – прошипел мальчик, отодвигаясь от сестры. – С ума сошла, тоже мне, придумала, змеюка…
Кир растерялся. Он понятия не имел, чего такого сочинить, чтобы отвлечь девочку и погасить этот мстительный и холодный блеск в ее глазах.
– Знаешь, давай потом об этом поговорим, – предложил он. – Я подумаю, и мы…
Не дослушав, девочка спрыгнула с дивана.
– Куда ты?
– Не хочу здесь сидеть, – заявила она, направляясь прочь из гостиной. – Здесь ничего не происходит.
Захлопнулась дверь, Кир с мальчиком переглянулись.
– Чего это с ней?.. – спросил Кир.
Мальчик потер бровь и вдруг важно ответил.
– Ну, ты понимаешь… женщина!
И столько знания вопроса было в его тоне, что Кир невольно заулыбался. Но странные разговоры растревожили его. Он встал с дивана и собрался выйти вслед за разбушевавшейся принцесской, однако мальчик схватил его за рукав.
– Деда, не уходи, – он кивнул в сторону экрана. – Давай досмотрим про Солнце, так интересно.
Кир пригладил его растрепанные вихры.
– Ты сам посмотри и потом мне все расскажешь, а я схожу проверю, что там такое происходит с нашей девицей.
– Да ничего с ней не происходит, – мальчик не хотел отпускать Кира и тянул его обратно на диван. – Ну-у же, деда…
Но дед поцеловал его в лоб, поправил воротник рубашки и вышел из гостиной. Налившись краской, как злой помидор, мальчик забился в угол дивана.
– Ну и ладно, – прошептал он со слезами на глазах. – Подождите. Я вам всем еще покажу!
Мальчик продолжал смотреть в экран, но он уже не видел ни желтого шара раскаленной звезды, ни космических кораблей, сокрушающих тьму Вселенной.
Кир прошел по коридору, окликая девочку. Он и не ждал, что ему сейчас ответят. Раздосадованная и обозленная, она явно хотела побыть одна. Кир понимал ее чувства, но он должен был знать, за какой дверью она собиралась страдать. Хотя бы для того, чтобы встать рядом и внимательно прислушиваться к шорохам и вздохам.
К сожалению, в какую дверь она вошла, а вернее, вышла, стало понятно в прихожей. Кир выскочил на площадку и заглянул в лестничный колодец.
– Деточка, где ты? – теперь уже не на шутку обеспокоенный, спросил он.
«Где ты?.. Где?..» слабое эхо вернулось, прогулявшись по стенам, обратно на этаж.
«Только этого не хватало», – Кир помчался вниз.
Два исчезновения подряд – это слишком.
После нескольких безуспешных попыток принять участие в производственных проблемах Игнат попробовал затеять перестановку в квартире, но, почувствовав себя страдающей нервами институткой, бросил это дело. Начать выпивать прямо с утра он не мог, поэтому довольно быстро оказался на улице. Забыв о Никите, Игнат теперь самостоятельно прокладывал самые сложные маршруты в переполненном городе и был занят тем, что стоял в пробках, искал пути объезда, давал себе задание приехать в назначенное место к определенному времени и бесился, если это не удавалось. Его самого поразило то, как быстро он умудрился создать иллюзию напряженной жизни, без всякой нужды отжимая клаксон и поторапливая замешкавшихся водителей так, словно дела государственной важности гнали его вперед.
Когда на очередном загруженном перекрестке в машине зазвонил телефон, Игнат покосился на мерцавший дисплей и, вопреки желанию выкинуть аппарат в окно, взял трубку.
– Игнат, привет, – голос Зои прозвучал, как с другой планеты. – У тебя все в порядке? Я не могу до тебя дозвониться…
Игнат медлил.
– Алло… – она беспомощно позвала его. – Игнат?..
– Да, Зоя, ты где? – спросил Игнат. – Хорошо, давай встретимся. Где? У меня в ресторане.
Он повесил трубку и ухмыльнулся своему отражению. Если разобраться, и Зоя могла пригодиться в трудные времена.
Через пару часов они уже усаживались за стол в полутемном углу зала одного из его заведений. Зоя говорила не переставая. Игнат смотрел на нее и не мог вспомнить, где она работает. Кажется на радио или на телевидении? Редактором? Ведущей?
– У современного человека трансформируется представление о смерти, – трещала девушка. – Мы начинаем путать мертвых и живых. Открываешь журнал, а там фотографии вполне счастливых звезд по соседству со снимками не менее счастливых, но уже умерших. В принципе, если не следить за новостями, непонятно, кто умер, а кто еще жив. Или по телевизору: актриса умерла в прошлом году, а на экран только сейчас вышел фильм с ее участием. Ее уже оплакали и начали потихоньку забывать, а тут на тебе – бенефис покойницы.
Игнат отложил вилку. Он вспомнил, как недавно застыл со стаканом водки перед телевизором, когда увидел интервью со своим покойным университетским преподавателем. Тот как ни в чем не бывало разглагольствовал об устройстве бытия и необходимости определиться со своим местом в этом мире. Со своим он уже лет пять как определился. Игнат был на похоронах и позже в одну из годовщин навестил могилу профессора. Но тут, «смертью смерть поправ», старый еврей, активно жестикулируя и по обыкновению разбрызгивая слюну, сыпал мертвой латынью и цитировал вечно живых греков…
Зоя продолжала о чем-то с увлечением рассказывать, но Игнату это уже надоело. Он еще немного подождал, послушал, затем вынул из ее пальцев сигарету, затушил, встал и протянул девушке руку.
– Пойдем, – позвал он ее.
Игнат выпил совсем немного, но его глаза блестели, а в лице появилось что-то хищное. Зоя, немного сбитая с толку, замолчала, проводила отобранную сигарету взглядом и, рассеянно улыбаясь, встала. Игнат пропустил ее вперед и пошел следом, с удовольствием осматривая красивую спину и аппетитный зад.
Он напал на нее внезапно, едва они свернули в коридор, ведущий к туалету. Там слева в стене был устроен небольшой альков, ниша, прикрытая тяжелой портьерой. Неплотно заставленная ящиками, она была словно создана для внезапных налетов. И Игнат налетел.
Он одновременно задернул штору и толкнул девушку в темноту, закрыл ей ладонью рот и прижал к стене. То ли почувствовав смысл затеянной Игнатом игры, то ли действительно не желая совокупляться в людном месте, Зоя забилась, сопротивляясь и вырываясь из рук Игната. И тут все поплыло у него перед глазами. Это растерянное лицо, это тело, бившееся и все норовящее ускользнуть… Он потерял самообладание и резким движением рванул рубашку у нее на груди.
– Молчи, молчи, я тебе сказал! – с яростью и страстью зашипел он ей в ухо.
Зоя отбивалась не на шутку, кто-то ходил взад и вперед по коридору, а Игнат, слыша шаги и чувствуя, что прилив крови к его голове и паху становится невыносимым, всем телом навалился на девушку…
Когда Игнат, как кровососущее насекомое, отпал от своей обессиленной и затихшей жертвы, он не мог с уверенностью сказать, занял этот эпизод всего несколько минут или растянулся почти на час. Игнат отступил к стене. Он тяжело дышал, ноги гудели, руки дрожали, мокрые волосы в беспорядке налипли на лоб. Инга… нет, Зоя, не шевелясь лежала на ящиках. Она даже не пыталась изменить позу или поправить
