разбора. Застегни халатик, курочка моя. Не хочу любоваться твоей рубашечкой. Мне сесть к тебе на коленки?

– Остин…

– Я не так пьян, как тебе кажется. Просто хочу разогнать тоску-печаль. Рассказать тебе сказочку?

– Бутылка пуста.

– Сказочку хочешь послушать?

– Ладно, но…

– Давным-давно жили на свете два брата. Но эта сказочка не о нас с Мэтью. Знаю, что ты именно так и подумала, но это не так. Стало быть, жили на свете два брата, и жили они на вершине высокой горы, а внизу, у подножия горы, расстилалось глубокое-преглубокое озеро, голубое, а на дне озера жила одна девица…

– Без воздуха?

– Тихо, слушай дальше. И эта девица была самой прекрасной и самой желанной на свете. И однажды младший брат сказал старшему: «Сойдем вниз и заберем себе эту девицу». А старший ответил: «Одна девица на двоих, так ничего хорошего не получится, отказываюсь от своей доли, иди и бери ее себе». И тогда младший сошел с горы, а была та гора крутая, очень крутая, и взял себе девицу…

– Как?

– Не важно. И вот когда он с девицей начал снова подниматься на гору, старший посмотрел вниз и, увидев, как они поднимаются, не смог этого перенести, взял громадный камень и столкнул его вниз, и раздавил младшего брата…

– Раздавил?

– Да, так что тот сделался плоским, как вяленая рыба.

– А что случилось с девицей? Тоже погибла или стала женой старшего?

– Вот тут-то начинается самая смешная часть сказки. Девица-то не настоящей оказалась. Из пластика, как искусственные цветы. И младший-то как раз и нес девицу брату показать, чтобы и тот тоже посмеялся.

– Значит, старший убил его напрасно?

– Тут дело посложнее. Разное рассказывают, но на деле все куда сложнее, чем кажется. Что это, Митци?

– Где?

– Шум какой-то, там кто-то на лестнице. Быстро сходи, посмотри, быстро…

Мэтью, уже несколько минут слушавший под дверью, поспешно сбежал по лестнице. Но входная дверь не поддавалась, иначе он уже был бы на улице; пока он возился с защелкой, Митци вышла на площадку и зажгла свет.

Мэтью обернулся и увидел наверху, на лестничной площадке, женщину, одетую в старый халат, высокую, с короткими светлыми волосами, окаймляющими крупное румяное лицо. В тусклом свете она возвышалась монументально, словно древняя каменная баба. Митци смотрела вниз. Там стоял плотный немолодой лысый господин с вытаращенными глазами и испуганным лицом, в руке он держал портфель. Похож на налогового инспектора. Какой-то незнакомец.

– Чего вам надо? – спросила она.

– Весьма сожалею, – проговорил незнакомец. – Я шел наверх. Звонок, наверное, не работает. И скорее всего я ошибся адресом. Мне нужен человек по фамилии Гибсон Грей, Остин Грей.

– Звонок не работает с самой войны, – пояснила Митци. – Подождите минуту. Пойду посмотрю, дома ли мистер Грей.

Наверное, решила она, какой-то судебный исполнитель за Остином явился.

Но Остин куда-то исчез. Наверное, ушел в кухню, находящуюся рядом с комнатой. Так и есть. Стоит возле умывальника и тяжело дышит. Лицо мокрое, с волос падают капли.

– Там…

– Я знаю. Это мой брат.

– Брат?

– Сейчас я к нему выйду.

– Что ты делаешь?

– Хочу отдышаться.

– Думаешь, он слышал?

– Наверняка.

– Ну и что?

– Это очень важно. Можешь налить мне немного бренди? Виски уже закончилось.

Митци вытащила из буфета бутылку и налила. Остин выпил одним глотком и закашлялся.

– Где он?

– Там, в коридоре.

– Иди глянь. А вдруг стоит под дверью?

Митци вышла и вернулась.

– Сидит внизу на ступеньках. Может, я…

Остин вышел на площадку. Очки он снял и спрятал в карман. Когда он спустился, Мэтью встал со ступенек. Остин протянул левую руку:

– Мэтью! Какая радость!

– Остин… Остин… – Мэтью сжал его руку в ладонях.

– Извини, – сказал Остин. – Мне надо сейчас выйти, срочный звонок. Не обижайся, я очень хочу с тобой поговорить, но потом. Прости, не обижайся.

– Можно пойти с тобой?

– Нет, не стоит. Я после с тобой свяжусь. Ты где остановился?

– В отеле «Браун».

– Понятно. Что же мы сидим, ведь мне срочно нужно позвонить. И разговор предстоит долгий. Рад, что тебя увидел. Мы обязательно встретимся. Но сейчас не жди меня.

Остин вошел в телефонную будку. Там, внутри, горел яркий свет. А снаружи тьма. Мэтью как и не было. От резкого света глазам стало больно. Остин поднял трубку и начал набирать номер. И вдруг какой-то страшный, неведомо откуда взявшийся порыв ветра ударил его в грудь и понес куда-то. Он сам за собой гнался по воздуху. Лежал на какой-то раскачивающейся доске, оказавшейся опрокинутой дверью телефонной будки. Еще немного – и он упал бы в черную яму, но успел из последних сил прижаться лицом к черному стеклу. И сквозь стекло он увидел два мигающих глаза, то вспыхивающих, то потухающих, будто совиные. Это Мэтью всматривался в него с той стороны. Остин хотел отвернуться, но ему показалось, что у него появилось шесть ног из резины, мягких и подгибающихся. Ах да, он же космический корабль, севший на Луне. Сел, но тут же вновь поднялся и полетел в обратную сторону. И вот появилось какое-то ярко-красное небо, усеянное искорками. Он стукнул коленом о бетонную стену, так что нога заболела. Вторую пытался засунуть в крысиную нору. Что-то странное кружилось у него перед глазами – вроде как телефонная трубка, вращающаяся по спирали на проводе. Сам он, должно быть, лежал на полу. Но где же его ноги?

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Мэтью.

В телефонной трубке тоже слышался чей-то голос. Женский. Голос спрашивал:

– Вызываете полицию?

– Да, – ответил Остин. – Произошло убийство.

«Нервы, – подумал Мэтью, – обыкновенные нервы. Обычное явление. Я не мог отложить эту встречу до завтра, так ведь? После разговора с Гарсом не составляло труда представить, о чем может думать Остин: пошел прямо к Гарсу, наговорил на меня, после чего не нашел минуты ко мне зайти, да и зачем, я же самый плохой; проводит вечера с Гарсом, а меня отодвигает в самый дальний угол, первый встречный важней меня, и никогда в жизни он не примчался бы к родному брату прямо из аэропорта, это ясно. Вот так могут выглядеть его мысли. Я могу лучше сыграть Остина, чем он сам. И вот я врываюсь взбешенный и совершаю это преступление на ступеньках. Догадался ли он, что я подслушивал? А теперь еще преступление в телефонной будке. Надо было просто тихо уйти в отель. Боюсь я его или что?»

Минутой позже Мэтью прошел в темноте мимо возвращающегося домой Людвига, но они еще не были