Его руки почти судорожно ее сжали:
– Елена. Ах, Елена…
Затем Стефан отстранился. Все вышло почти как прошлой ночью: Елена едва ли успела заметить, как между ними разверзается пропасть. В глазах у Стефана появилось что-то до тошноты рассудочное и холодное.
– Нет, – вымолвила Елена, едва сознавая, что говорит вслух. – Я тебе этого не позволю. – Целуя, она прильнула к нему всем телом.
Сначала Стефан никак не откликнулся, но затем его тело задрожало, и их поцелуй стал поистине жгучим. Его пальцы погрузились в ее волосы, и вселенная сжалась вокруг Елены. Более не существовало ничего, кроме Стефана, его рук, обнимавших ее, и огня, рождавшегося от соприкосновения их губ.
Несколько мгновений или столетий спустя они разорвали объятия, не в силах справиться с дрожью. Но взгляды влюбленных так и остались прикованы друг к другу, и Елена заметила, что зрачки Стефана слишком широки даже для этого скудного света; вокруг них оставалась лишь тонкая зеленая полоска. Юноша выглядел потрясенным, а его рот – этот рот! – казался немного припухшим.
– Думаю, – начал Стефан, и Елена опять смогла расслышать излишнюю рассудочность в его голосе, – думаю, в таких случаях нам следует быть осторожнее.
Елена кивнула, потрясенная произошедшим не меньше.
«Только не на публике, – подумала она. Не в тот момент, когда Бонни и Мередит ждут внизу. Да и наедине тоже, если только…»
– Но ты можешь просто меня обнимать, – заметила она.
Как странно, что после такого страстного порыва она испытывала в его объятиях такой мир и покой.
– Я люблю тебя, – прошептала Елена в грубую шерсть его свитера.
И почувствовала, как его охватывает дрожь.
– Елена… – снова начал Стефан, и в голосе его зазвучало откровенное отчаяние.
Елена подняла голову:
– В чем дело, Стефан? Разве в этом можно ошибиться? Разве ты меня не любишь?
– Я…
Он беспомощно на нее посмотрел – тут они услышали, как от подножия лестницы слабо доносится голос миссис Флауэрс:
– Мальчик мой! Мальчик мой! Стефан! – Похоже, старуха вдобавок барабанила туфлей по перилам.
Стефан вздохнул:
– Лучше я пойду посмотрю, что ей нужно. – С непроницаемым лицом он выскользнул из ее объятий.
Оставшись одна, Елена сложила руки на груди и невольно вздрогнула. Здесь было так холодно.
«Где то должен быть огонь», – думала она, медленно оглядывая комнату и, наконец, упираясь взглядом в комод красного дерева, который она рассматривала прошлой ночью.
Металлический ларец.
Елена взглянула на закрытую дверь. Если Стефан внезапно вернется и ее поймает… Нет, ей определенно не стоило этого делать… однако Елена уже двигалась к комоду.
«Вспомни жену Синей Бороды, – сказала она себе. – Ее погубило именно любопытство».
Но пальцы Елены тем временем уже ощупывали железный ларец. Сердце стучало оглушительно, но она откинула крышку.
В тусклом свете шкатулка сначала показалась пустой, и Елена нервно рассмеялась. Чего она ожидала? Любовные записки от Кэролайн? Окровавленный кинжал?
Но затем Елена увидела тонкую шелковую полоску, аккуратно свернутую и уложенную в угол шкатулки. Достав полоску, она пробежала по ней пальцами. Вот она, та самая абрикосовая ленточка, которую Елена потеряла на второй день занятий в школе.
«Ах, Стефан!»
Слезы жгли Елене глаза, а в ее сердце неотвратимо поднималась всесокрушающая любовь.
«Так сразу? Ты так сразу в меня влюбился? Стефан, я так тебя люблю!»
«И совершенно неважно, что ты не можешь в этом признаться», – подумала Елена.
За дверью раздались какие-то звуки. Быстро свернув ленточку, Елена положила ее обратно в угол ларца. А затем обернулась к двери, торопливо утирая непрошеные слезы.
«Неважно, что ты не можешь сказать мне это прямо сейчас. Я скажу это за нас обоих. И когда-нибудь ты ответишь мне».
Глава 10
