Никаких дел и никакой особенной цели у него не было, поэтому для начала он свернул на запад, к Ньюпорт-Бич, чтобы попасть на шоссе Пасифик-Коуст, идущее вдоль Тихо океанского побережья мимо залива, где было полным-полно яхт, через Корону Дель-Map и через Ньюпорт-Коуст с его пляжами, ласковой волной и просвеченным солнцем океаном. Радио в 'Корвете' было настроено на волну, передававшую композиции 'Бич Бойз', 'Эверли Бразерс', Чака Берри и Роя Орбисона, и Томми наслаждался любимым старым добрым роком.

На светофоре возле Лагуна-Бич Томми нагнал классический 'Корвет': серебристый 'Стингрей' 1963 года с двойным задним стеклом и обрезанным как корма лодки задом. Его водитель - тип стареющего серфера со светлыми волосами и вислыми моржовыми усами - с одобрением смерил взглядом сначала новенькую машину, потом самого Томми. В ответ Томми показал ему сложенные кольцом большой и указательный пальцы, давая понять, что 'Стингрей' - тоже машина что надо, и незнакомый водитель, улыбаясь, поднял вверх большие пальцы обеих рук, отчего Томми почувствовал себя членом клуба для избранных.

В конце XX столетия нередко можно было услышать, что Большая Американская Мечта приказала долго жить и что от Большой Калифорнийской Мечты остался остывающий пепел, но в этот теплый летний полдень эта страна все еще представлялась Томми Фану самой прекрасной, а солнечное побережье все еще манило тысячью соблазнов и ослепляло невиданными перспективами.

Странная тень и необъяснимый холодок, пробежавший по коже, были почти забыты.

Он миновал Лагуна-Бич, проехал Дана-Пойнт и уже в сумерках добрался до Сан-Клементе, где наконец снова повернул на север. Томми по-прежнему не стремился попасть в какое-то определенное место. Единственное, что ему хотелось, это поскорее привыкнуть к большой и мощной машине. Несмотря на свои три тысячи двести девяносто фунтов, 'Корвет' прекрасно слушался руля; сцепление с дорогой, как и у всякой спортивной машины, тоже было выше всяких похвал. Томми специально проехал несколько миль по обсаженным деревьями узким улочкам Сан-Клементе, пока не убедился, что радиус поворота 'Корвета' составляет ровно сорок футов, как и было написано в спецификации.

Вернувшись в Дана-Пойнт, он отключил радио и взялся за свой сотовый телефон, чтобы позвонить матери в Хантингтон-Бич. Она сама взяла трубку на втором звонке, но ответила на вьетнамском, хотя и приехала в Соединенные Штаты двадцать два года назад, вскоре после падения Сайгона. Тогда Томми было всего восемь. Он любил свою мать, но она подчас буквально сводила его с ума.

- Привет, ма.

- Туонг?

- Томми, мама, - напомнил он ей. Своим вьетнамским именем Томми не пользовался вот уже несколько лет. Фан Тран Туонг вот уже полтора десятка лет назад превратился в Томми Фана. Разумеется, он ни в малейшей степени не хотел проявлять неуважение к своим корням, просто теперь он был американцем в гораздо большей степени, чем вьетнамцем.

Его мать, поняв, что ей придется уступить сыну, печально вздохнула. Томми настоял на том, что они и разговаривать между собой должны только на английском, языке страны пребывания, меньше чем через год после переезда в Соединенные Штаты. Он был еще совсем маленьким мальчиком, но уже тогда ему больше всего хотелось походить на коренного американца.

- Твой голос как-то странно звучит, - неуверенно сказала мать Томми.

- Это сотовый телефон.

- Чей телефон?

- Не чей, а какой. Со-то-вый! Я звоню тебе из автомобиля.

- Зачем тебе телефон в автомобиле, Туонг?

- Томми, мама! Это очень удобно. Я, например, не смог бы обойтись без такой штуки. Представь, ма, что я...

- Автомобильные телефоны для больших шишек.

- Так было раньше, но не сейчас. Теперь каждый может себе позволить...

- Я - не могу. И потом, разговаривать по телефону и вести машину опасно.

Томми недовольно вздохнул - и сразу же с неудовольствием подумал, что его вздох звучит почти в точности как вздох его матери.

- У меня еще не было ни одной аварии, мама, - сказал он с мягким упреком.

- Нет - так будет, - твердо сказала она. Даже ведя машину одной рукой, Томми был вполне способен справиться с 'Корветом' и на прямых участках, и на некрутых поворотах шоссе Пасифик-Коуст. Рулевое управление с гидравлическим усилителем, задний привод, четырехскоростная автоматическая коробка передач с гидротрансформатором - он не ехал, а буквально скользил по шоссе. Что тут может случиться?

Его мать тем временем сменила тему разговора.

- Я неделями не вижу тебя, Туонг, - строго, с осуждением сказала она.

- Я был у вас в воскресенье, мама! - возмутился Томми. - А сегодня только четверг.

В воскресенье они вместе ходили в церковь. Отец Томми был воспитан в католической вере, а мать обратилась в католицизм еще во Вьетнаме, непосредственно перед замужеством. Несмотря на это, один из углов их гостиной представлял собой небольшое буддистское святилище. Там, на алтаре красного дерева, всегда лежали перед статуей задумчивого Будды свежие фрукты и стояли керамические подставки, в которых тлели палочки благовоний.

- Ты приедешь к обеду? - спросила она.

- Сегодня? Н-нет, не смогу. Видишь ли, я только что...

- У нас будет ком-тай-кам.

- Я только что купил...

- Ты помнишь, что такое ком-тай-кам? Или, может быть, ты уже все забыл? Забыл, что твоя мать готовила по воскресеньям?

- Конечно, я не забыл, мама. Цыпленок с рисом в глиняном горшочке. Это очень вкусно.

- Будет еще суп из креветок с морской капустой. Ты помнишь, что это такое - суп из креветок?

- Еще бы!

На побережье наползала ночная мгла. На востоке - над грядой холмов - черное небо было испещрено яркими звездами. На западе темнел океан. У берега он был почти черным, в белых полосках пенистых валов, набегающих на песчаные пляжи, но дальше вода казалась индигово-синей. У самого горизонта небо все еще пылало кроваво-красными отсветами умирающего заката.

Мчась сквозь сгущающуюся темноту, Томми действительно чувствовал себя немножечко Богом, как и предсказывал Джимми Шайн. К сожалению, он не мог наслаждаться этим ощущением в полном объеме, так как в то же самое время он чувствовал себя легкомысленным и неблагодарным сыном.

- Еще будет сельдерей-фри с морковью, капустой и арахисом. Все очень вкусно. И соус 'Нуок- Мам'.

- Твой 'Нуок-Мам' самый лучший в мире.

И ком-тай-кам тоже, но я...

- Может быть, у тебя в машине не только телефон, но и уок[1], и ты можешь управлять и готовить одновременно?

- Мама, я купил новый 'Корвет'! - выпалил Томми в отчаянии.

- Телефон и 'Корвет'?

- Нет, телефон у меня давно. 'Корвет'...

- Что это такое - 'Корвет'?

- Я же говорил тебе, ма! Это машина. Спортивный автомобиль.

- Ты купил спортивный автомобиль?

- Ну да!.. Помнишь, я говорил, что, если однажды мне очень повезет, я...

- Для какого вида спорта?

- Что?

- Для футбола?

Мать Томми Фана была упряма. Больше того, она была консервативна, как сама королева Английская