возвращающейся из утренней экспедиции за провизией. На плечах дамы обретался увесистый пакет. Говорю 'на плечах' в самом буквальном смысле слова, ибо руки были начисто заняты продовольственными сумками.

- Одевайся! - распорядилась Джо. - Сколько можно смотреть на жердь, вытянутую по горизонтали? Самое время простереться к потолку!

- Слушаю, сударыня.

- Сначала, - продолжила Джо, - прими ванну. Потом приведи в порядок бороду. Хотя бы щетину по краям сбрей!

- Доктор, вы уверены, что сердце мое выдержит? Очень уж большое напряжение предписываете...

- Сердце работает великолепно. И, кроме того, кардиология - не моя область... О сердце пациента беспокоиться незачем: сердечко из камня... Посему, ты не упадешь в обморок, узнав, что Мэйсону легче, и он, вероятно, поправится. Я только что звонила в Эрмосильо.

- Рад за тебя, Джоанна.

Женщина фыркнула в ответ.

Я слышал, как она возится в кухне, по левую руку от меня. Взяв стакан и наполнив его отличным виски пополам с содовой, я стоял и прихлебывал, прихлебывал и стоял, чувствуя небывалую отстраненность от окружения.

Стеклянная дверь комнаты уводила прямо в патио, обнесенный довольно высокой стеной. Имелся небольшой уютный сад, густо поросший кустарником и кактусами, которые казались вездесущей флорой. Кто-то недавно поработал там, учинил изрядную прополку, привел окрестности в божеский вид. Сколь многообразны таланты, коими наделяются детские врачи...

Меж домом и садом тянулась терраса, уставленная металлическими столами и стульями. Круглый стол, четыре стула: обстановка выглядела куда более домашней, чем холодное убранство моей спальни.

- Эгей!

Джоанна, облаченная строгим платьем и нейлоновыми чулками, обутая в черные туфли на высоченных каблуках, выглядела весьма непривычно.

- Присаживайтесь, дорогой!

Я уселся.

- Как насчет владельцев этого милого домика? - полюбопытствовал я. - Мужчины, который носит рубашку тридцать четвертого размера, и женщины, таскающей колготки неведомо какого?

- Ты что, шнырял по?..

- Дорогая, - хмыкнул я, - мы считаемся в некоем роде частными детективами... Лучше выкладывай по доброй воле.

Джо рассмеялась.

- Хэл совсем не маленький мужчина - просто сухой и костлявый. Он врач-дерматолог. Гарольд Шонфельд. Признаю: жена - Зигги, - довольно крупная особа, эдакая немецкая хозяюшка... Но тем не менее, очень милая дама.

- Где они числятся?

- При моей клинике.

- Надо понимать, при той самой, где ты лечишь малолетних?

Джо поморщилась и кивнула.

- Где располагается клиника?

- В Таксоне, штат Аризона. Больница 'Сосны в пустыне'... Еле-еле сумела убедить начальство отпустить меня по собственному желанию. Всего лишь на неделю, чтобы любезный братец пристрелил нужного человека, а безвинного оставил в покое...

Печально покачав головой, Джо сказала:

- И ведь убедила же дурачка, что перед ним не Буфф Коди. Во всяком случае, думала, будто убедила!

- Он убеждаться не хотел. Все, кому не лень было, взялись доказывать Мэйсону: ты - никчемный, смехотворный молокосос. В Кананеа я наглейшим образом презрел его пушку и повернулся спиной. На глазах хорошенькой женщины, между прочим... Старшая сестрица Джо летит в Мексику, дабы отереть братику мокрый нос и переменить ему носочки. В Эрмосильо хорошенькая - опять хорошенькая! - ровесница в два счета обезоруживает Великого Мстителя, собственноручно связывает и укладывает баиньки... Да еще на глазах у вышеупомянутой сестры... Парень был готов убить кого угодно, когда угодно - лишь бы заставить окружающих относиться к нему с должным почтением. И тут появляется громила - как его, кстати, кличут, не знаешь?

- Рутерфордом. Парня зовут Марионом Рутерфордом. Только представь: субъекта, весящего чуть ли не две тонны, обладающего мускулами Мохаммеда Али, нарекли при рождении Марионом! Он известен как Танк Рутерфорд...

- Угу... Появляется громила по кличке Танк и уведомляет: мальчик, ты держишься молодцом, только не давай этим лисам обводить себя вокруг пальца! Это же настоящий Коди, убийца твоей матери! Помоги мне обуздать сию мексиканскую фурию, а я помогу тебе! И помог.

Джо отхлебнула из стакана, задумчиво глядя на меня.

- Хладнокровный сукин сын, - промолвила она с улыбкой. - И откровенный сукин сын. И честный вдобавок... Ну-с, мистер Хелм, куда отправимся? В вашу спальню или в мою? Откровенно говоря, моя мало пригодна: это, по сути, детская...

- Сударыня, я изрядно возненавидел собственную за долгие дни вынужденного пребывания в ней. Но этот вот диван вполне способен приютить нас обоих.

И приютил...

Меня разбудил грохот. Освободившись от объятий Джо и мигом слетев с тахты, я принялся лихорадочно искать валявшийся подле постели смит-и-вессон, который очутился на полу вместе со сделавшимися временно ненужными брюками. Нашел. Обернулся в сторону приподнявшейся на локте Джо. Черное скомканное платье было почти неразличимо во тьме, но руки и обнаженные ноги белели явственно.

Угли в камине дотлевали.

Раздался новый грохот.

Я понял: кто-то наткнулся на лежащую во дворе поленницу. Во второй раз дрова рассыпал по всему патио. Это успокаивало. Ночной убийца, как правило, не бьется лбом о сложенные штабелями чурки. Тем паче, дважды.

Глубоко вздохнув, я поднялся.

Гостя было видно сквозь застекленную дверь. Остановился, перевел дух, оперся ладонью о косяк. Высоченный детина в грязном белом костюме и не менее грязном стэтсоне. Высоченный старик с коротко стриженной седой бородой.

- Господи, помилуй! - прошептала Джо. - Это же ты, Мэтт! Я хочу сказать, это Коди, настоящий Коди!

Взяв револьвер наизготовку, я отомкнул дверь и распахнул ее. Гораций Госмер Коди постоял одно мгновение, сняв шляпу и держа ее в руке. Потом повалился через порог. Белый перепачканный пиджак пропитался на спине кровью и в неверном отблеске углей показался почти черным.

Я сразу же обыскал Коди на предмет огнестрельных приспособлений, и не обнаружил таковых. Джо кинулась на подмогу, и соединенными силами Буффа Коди втащили в гостиную. Я повернул выключатель, комнату залило светом.