готов вышибить из него мозги.

И пусть меня потом арестуют. И – судят. Я готов предстать перед дюжиной присяжных. Я ничего не страшусь.

Я ни словом не обмолвился про сегодняшний триумф. Сидя бок о бок с Келли в тиши её полутемной комнатки и глядя, как Джон Уэйн гарцует на статном вороном жеребце, я напрочь обо всем забываю.

И мечтаю лишь об одном – быть рядом с ней.

Покончив с пиццей, мы прижимаемся теснее друг к дружке. Как дети, держимся за руки. Я ни на секунду не забываю об осторожности – Келли покрыта синяками с ног до головы.

Фильм заканчивается, подходит время десятичасового выпуска новостей. Меня вдруг охватывает волнение – упомянут ли о деле Блейков? После непременных изнасилований и убийств и первой рекламной вставки ведущий торжественно возвещает:

– Сегодня в одном из залов суда Мемфиса произошло историческое событие. Жюри присяжных, рассматривавших гражданское дело, вынесло вердикт, согласно которому страховая компания «Прекрасный дар жизни» из Кливленда, штат Огайо, должна выплатить в порядке возмещения морального ущерба пятьдесят миллионов долларов. С подробностями вас знакомит Родни Фрейт.

Я не могу сдержать улыбку. На экране возникает Родни Фрейт, который, зябко поеживаясь, переминается с ноги на ногу перед давно опустевшим зданием суда округа Шелби.

– Эрни, около часа назад я беседовал с Полин Мак-Грегор, судебным секретарем, и она подтвердила, что примерно в четыре часа дня жюри присяжных по делу, которое вел судья Тайрон Киплер вынесло вердикт о выплате двухсот тысяч долларов в порядке возмещения материального ущерба и пятидесяти миллионов долларов в качестве компенсации морального ущерба. Мне удалось также побеседовать с судьей Киплером, который отказался давать интервью перед камерой, но сообщил, что рассматривавшееся дело касалось обмана доверия клиентов со стороны компании «Прекрасный дар жизни». Подробностей судья не рассказывал, но добавил, что для штата Теннесси вынесенный сегодня вердикт – рекордный за всю историю. Несколько известных адвокатов, с которыми мне удалось побеседовать, подтвердили это. Лео Ф. Драммонд, представлявший сторону ответчика, от комментариев отказался. С Руди Бейлором, адвокатом истца, поговорить пока не удалось. Эрни?

Эрни благодарит его и переключается на крупную аварию, случившуюся на шоссе 55.

– Так ты выиграл? – спрашивает Келли. Она ещё не уверена, изумляться ей или нет.

– Да.

– Пятьдесят миллионов долларов?

– Да. Но деньги ещё не в банке.

– Руди!

Я небрежно пожимаю плечами, словно речь идет о будничном деле.

– Мне просто повезло.

– Но ведь ты только едва закончил учиться.

Что мне ей ответить?

– Это было нетрудно. Присяжные были на моей стороне, а факты – вообще конфетка. Комар носа не подточил бы.

– Ты говоришь так, будто такое случается каждый день.

– Увы, нет.

Келли берет пульт дистанционного управления и приглушает звук телевизора. Ей не терпится продолжить этот разговор.

– Ты просто делаешь вид, что тебя это не волнует. Не притворяйся безразличным.

– Ты права. Я гениальный адвокат. Остальные мне и в подметки не годятся.

– Вот, так оно лучше, – говорит она, пытаясь улыбнуться. Я уже настолько привык к её синякам, что перестаю замечать следы побоев. Не то, что сегодня днем в машине, когда я не мог от них глаз отвести. Ничего, не пройдет и недели, как Келли снова станет красавицей.

Эх, попался бы мне Клифф!

– И сколько же достанется тебе? – интересуется Келли.

– Тебе так не терпится знать?

– Просто любопытно, – отвечает она, по-детски хмурясь. Мы держимся за руки и воркуем, как влюбленные голубки.

– Мне следует одна треть, но – ох, как не скоро.

Келли поворачивается, чтобы прижаться ко мне, но лицо её искажает гримаса боли. Я помогаю ей лечь на живот. Келли с трудом сдерживает слезы, стиснув зубы от боли. Лежать на спине она не может.

Я ласково ерошу её волосы и нашептываю ласковые слова, пока нам не звонят по переговорному устройству. Это Бетти Норвилл. Наше время истекло.

Келли сжимает мою руку, а я осторожно чмокаю её во вздувшуюся щеку и обещаю снова заехать завтра. Келли умоляет меня остаться.

Преимуществ у моего триумфа на первом же судебном процессе хоть отбавляй. Единственный же пока недостаток настолько очевиден, что бросается в глаза: отныне мне суждено только катиться вниз по наклонной плоскости. Ведь каждый клиент будет теперь ждать от меня золотого дождя, а я вовсе не кудесник. Впрочем, убиваться из-за этого я не намерен.

Субботним утром я сижу в конторе и дожидаюсь прихода репортера с фотографом, когда звонит телефон.

– Это Клифф Райкер, – рычит мне в ухо хриплый голос, и я поспешно включаю запись.

– Что вам нужно?

– Где моя жена?

– Скажите спасибо, что не в морге.

– Я тебе надеру задницу, гаденыш!

– Говори, приятель, – великодушно дозволяю я. – Магнитофон включен.

Клифф мгновенно вешает трубку, а я задумчиво таращусь на телефон. Это уже другой аппарат, дешевая модель, купленная Деком в «Кей-марте»[14]. Пока продолжался процесс, мы иногда, когда не хотели, чтобы Драммонд нас подслушивал, подменяли им старый аппарат.

Я звоню домой Мяснику и рассказываю о краткой, но содержательной беседе с мистером Райкером. У Мясника руки чешутся проучить Клиффа, который накануне, получив судебное предписание, высказал моему посыльному пару ласковых. Даже по поводу его матери проехался. От кровавой расправы Клиффа спасло только присутствие двоих дружков. Мясник ещё вчера сказал мне, чтобы я непременно известил его, если Клифф начнет угрожать. Его приятель Роки, подрабатывающий вышибалой в одном из ночных клубов, всегда готов составить ему компанию и поразмяться. Я беру с него слово, что они только напугают парня, а увечить не станут. Мясник говорит, что они с Роки подловят Клиффа в безлюдном месте, скажут про этот телефонный звонок и доходчиво объяснят, что берегут мой покой. Еще один звонок с угрозами, и ему не поздоровится. Я принимаю этот план с восторгом. Жить в страхе мне совершенно не улыбается.

А вот Мясник обожает подобные заварухи.

Репортер из «Мемфис-пресс» приходит в одиннадцать. Пока мы беседуем, репортер отщелкивает целую катушку пленки. Репортер выспрашивает у меня все подробности дела и процесса, а я не скуплюсь на детали. Теперь уже утаивать мне нечего. Я упоминаю добрым словом Драммонда, превозношу Киплера и расхваливаю на все лады присяжных.

Репортер обещает, что статья появится уже в завтрашнем номере газеты.

Я брожу по конторе, просматриваю почту, прослушиваю на автоответчике накопившиеся за неделю звонки. Настроения работать нет, и я невольно вспоминаю, что клиентов-то у меня – раз, два и обчелся. Половину времени я снова и снова перебираю в памяти перипетии процесса, а оставшееся время трачу на мечты о нашем будущем с Келли. Эх, и везунчик же я!

Я звоню Максу Левбергу и рассказываю подробности. Аэропорт О'Хэйр был закрыт из-за бурана, и