Чип, сказал он. – Любая система, которую Семья создала бы сама, была бы, конечно, гораздо менее эффективна, чем Уни, чем эти люди; этого ты не можешь отрицать.

– Нет не могу, – ответил Чип.

– Разве не фантастика, сколько они живут? – сказал Карл. – Я до сих пор не могу переварить то, что… посмотри на эти груди, а? Христос и Веи.

Светлокожая женщина с круглыми грудями прыгнула в бассейн с бортика на противоположной стороне.

Карл сказал:

– Давай поговорим попозже, хорошо? – он соскользнул в воду.

– Конечно, у нас полно времени, – сказал Чип. Карл оттолкнулся от стенки бассейна и поплыл, выкидывая руки над головой.

На следующее утро Чип, выйдя из своей комнаты, пошел по покрытому зеленым ковром коридору к стальной двери в конце его. Не успел он сделать и нескольких шагов, как услышал:

«Привет, брат», это Довер догнал его и пошел рядом.

– Привет, – сказал Чип. На ходу спросил:

– За мной присматривают?

– Только, когда ты идешь в эту сторону, – ответил Довер.

Чип сказал:

– Я все равно ничего не смог бы сделать голыми руками, даже если б и хотел.

– Я знаю, – сказал Довер. – Старик осторожен. До-Объединенческое сознание, – он постучал себя по виску и улыбнулся. – Только несколько дней, – добавил он.

Они дошли до конца коридора, и стальная дверь открылась.

За ней простирался белый кафельный коридор, член в синем дотронулся до сканера и прошел в дверь.

Они повернулись и пошли назад. Дверь прошелестела за их спинами.

– Ты увидишь его, – сказал Довер. – Возможно, он сам проведет с тобой экскурсию. Хочешь, пойдем в спортзал?

После обеда Чип заглянул в кабинеты Архитектурного Совета.

Маленький веселый старик узнал его и приветствовал – Мадхир, глава Совета. Лет ему, казалось, было за сотню; его рукам тоже – в общем, похоже, ему всему. Он представил Чипа другим членам Совета: пожилой женщине по имени Сильви, рыжеволосому мужчине лет пятидесяти или около, чьего имени Чип не дослышал, и низенькой, но хорошенькой женщине, которую звали Гри-Гри. Чип выпил с ними кофе и съел пирожное с кремом. Они показали ему планы, которые обсуждали, выкладки, которые Уни сделал для перестройки «городов Г-3». Они говорили, стоит или нет переделать планы по нескольким разным типам, задавали вопросы по телекомпу и не соглашались с ответами. Пожилая женщина, Сильви, объяснила по пунктам, почему она считает эти планы неоправданно однообразными.

Мадхир спросил Чипа, есть ли у него мнение, Чип сказал, что нет. Молодая женщина, Гри-Гри, приглашающе улыбнулась ему.

В тот вечер в главном холле была вечеринка – «С Новым Годом!» – «С У ни Годом»! – и Карл прокричал в ухо Чипу:

– Я тебе скажу, что мне не нравится здесь. Нет виски!

Разве это не облом? Если вино можно, то почему не виски?

Довер танцевал с женщиной, похожей на Лайлак (нет, даже и наполовину не такая красивая), и еще были люди, с которыми Чип вместе сидел за столом во время трапез и которых он встречал в спортзале и в музыкальной комнате, люди, которых он видел в одной или другой части комплекса, люди, которых он раньше не видел, людей было больше, чем накануне вечером, когда он и Карл вошли в холл – было почти сто человек, а одетые в белый паплон члены двигались между ними а подносами.

– С Уни Годом! – сказала Чипу пожилая женщина, которая сидела с ним за обеденным столом. Гера или Гела. – Уже почти сто семьдесят второй! – сказала она.

– Да, – ответил Чип. – Полчаса осталось.

– А, вот он! – сказала она и двинулась вперед. В дверях стоял Веи, в белом комбинезоне, вокруг него толпились люди.

Он жал им руки и целовал в щеки, его сморщенное желтое лицо треснуло ухмылкой и блестело, глаза потерялись в морщинах.

Чип отступил назад, дальше в толпу, и отвернулся. Гри-Гри махала ему рукой, подпрыгивая, чтобы видеть его за головами. Он помахал ей в ответ, улыбнулся и пошел дальше.

Следующий день, День Объединения, он провел в спортзале и в библиотеке.

Он был на нескольких вечерних беседах Веи. Они проходил в саду, в приятном месте. Трава и деревья были настоящие, звезды и луна – почти реальность, луна меняла фазы, но не положение «2 небе. Время от времени слышались птичьи трели и ду.» ветерок. Обычно на беседах было пятнадцать-двадцать программистов, которые сидели на стульях и на траве.

Говорил главным образом Веи, расположившись в кресле. Он толковал цитаты из «Живой мудрости» и искусно подводил частные вопросы к обобщениям. Иногда он уступал доводам главы Совета по Образованию, Густафсена, или доводам Боровьева, главы Медицинского Совета, или еще кому-нибудь из Высшего Совета.

Сначала Чип сидел с краю и только слушал, но потом начал задавать вопросы: почему хотя бы некоторым составным частям лечений нельзя вернуть добровольный принцип, почему человеческое совершенство не может включать в себя доли эгоизма и агрессивности; и не играет ли эгоизм, в самом деле, существенную роль в их собственном принятии «долга» и «ответственности», на которые они ссылаются. Некоторые программисты вокруг него. казалось, были озадачены этими вопросами, но Веи отвечал на них терпеливо и полно, он даже, казалось, приветствовал их, слышал его «Веи?» через вопросительные реплики других. Чип придвинулся чуть ближе к центру группы.

Однажды ночью он сел в кровати и закурил в темноте.

Женщина, лежащая рядом с ним, погладила его по спине.

– Все в порядке, Чип, – сказала она. – Так лучше для всех.

– Ты читаешь мысли? – спросил он.

– Иногда, – ответила она. Ее звали Деирдр, и она была в Совете по Колониям. Тридцать восемь лет, светлокожая и не особенно красивая, но чувствительная, стройная и приятная в общении.

– И я начинаю думать, что так лучше, – сказал Чип, – но я не знаю, убеждает меня в этом логика Веи или омары, Моцарт и ты. Не говоря уж о перспективе вечной жизни.

– Это меня пугает, – сказала она.

– Меня тоже, – отозвался Чип.

Она продолжала поглаживать его по спине.

– Мне понадобилось два месяца, чтобы остынуть, – сказала она.

– Так ты это назвала? – спросил Чип. – Остывание?

– Да, – сказала она. – И взросление. Принятие реальности.

– Тогда почему у меня такое чувство, что это называется «сдаться»? – спросил Чип.

– Ляг, – сказала Деирдр.

Он отложил сигарету, поставил пепельницу на стол и повернулся к ней, ложась рядом. Они обнимали друг друга и целовались.

– Правда, – сказала она. – Так лучше для всех, по большому счету. Мы улучшим жизнь постепенно, работая в наших советах.

Они целовались и ласкали друг друга, а затем сбросили простыню, она закинула ногу Чипу на бедро, и его напряжение легко скользнуло в нее.

Однажды утром он сидел в библиотеке, как вдруг его за плечо тронула чья-то рука. Чип обернулся и вздрогнул – перед ним стоял Веи. Он наклонился, оттолкнул Чипа и приблизил лицо к экрану.

Через секунду он сказал:

– Ну что ж, ты напал на нужного человека, – он еще одно мгновение смотрел на экран, затем выпрямился, отпустил плечо Чипа и улыбнулся. – Почитай Либмана тоже, – сказал он. – И Окиду, и Маркуза.