торжества продолжались с широким размахом уже много дней. У Ричарда кружилась голова при мысли о том, во что обошлись казне все эти празднества. Знатнейшие фамилии Англии тоже не одобряли такого безудержного веселья.

Все эти пересуды, взаимные обиды, недовольные выпады мало занимали Ричарда. Его волновало настроение короля – оно способно было повлиять на решение, которого он надеялся добиться в ближайшие полчаса. Грызня баронов его не волновала. Интриги и борьба придворных за теплые места при короле вызывали презрение. Даже противодействие инквизиции потеряло для него былое значение.

Сейчас его интересовало только одно, вернее, одна женщина, та, что молча стояла рядом с ним.

Они вдвоем ждали в обитом шелком коридоре перед приемной короля, и Ричард позволил себе бросить на Мег любящий взгляд. Ради ее благополучия он был вынужден скрывать свои истинные чувства, но эта сдержанность ничего не меняла: Мег была для него всем – воздухом, солнцем, жизнью, она воплощала все светлое и радостное в этом враждебном мире. Уставшая и измученная дальней дорогой, она оставалась для него самой прекрасной женщиной на земле. Любовь к ней наполняла его душу, как благословенная весна наполняет иссохшие реки.

Слава Богу, время пришло. Еще несколько минут страданий – и все кончится самым чудесным образом. Во всяком случае, Ричард на это надеялся.

Последние дни дались ему нелегко. Мег соблюдала эмоциональную дистанцию, которую сама определила для их отношений. Ричард должен был демонстрировать сдержанность и спокойствие. Но он нашел в себе силы на это, когда понял: Мег ведет себя подобным образом, чтобы защитить его, а не кого-то другого. Она стремится уберечь его от скандала, который непременно разразится, когда станет известно об его союзе с ней, опальной дочерью графа, к тому же так скоро после смерти Элинор.

Ричард видел, что Мег не понимает его поведения, не сознает, что она для него значит, не верит ему. Даже если бы Ричард нарушил обещание и попробовал заставить ее изменить свое мнение, он не сумел бы найти нужные слова и выразить всю любовь, которую испытывал к Мег. Время для этого еще не настало. Он хорошо изучил эту девушку и понимал, что такая попытка принесет один только вред.

Искусство беседы необходимо в отношениях с любой женщиной, Ричард понял это еще в ранней молодости, но одного этого искусства недостаточно. Дела часто говорят громче, чем слова, и Ричард надеялся, что эта истина подтвердится, когда закончится бесконечное ожидание и они получат желанную аудиенцию у короля.

– Ричард?..

Голос Мег оторвал Ричарда от его нетерпеливых мыслей. Он с удивлением и радостью посмотрел на свою спутницу. Очевидно, ей нужно сказать ему нечто важное, ведь за три дня Мег впервые сама с ним заговорила. Бледное лицо Мег и широко распахнутые темные глаза выражали тревогу. Сердце Ричарда сжалось от сострадания. Ему захотелось обнять Мег, успокоить, утешить, и черт с ним, с его обещанием! Но вместо этого он осторожно спросил:

– Да, Мег? В чем дело?

– Когда мы войдем туда, – голос Мег звучал более твердо, чем ожидал Ричард, – мы окажемся лицом к лицу с будущим, которое ожидает каждого из нас.

– Это правда, – согласился Ричард.

У него дрогнуло сердце от мысли, что слова Мег могут оказаться пророческими, хотя он не был до конца уверен в благоприятном исходе своего ходатайства.

Мег расправила плечи, вздернула подбородок, выпрямила спину и заявила:

– Возможно, сейчас мы имеем последнюю возможность поговорить наедине.

«О Боже, надеюсь, что нет», – подумал Ричард, но не стал произносить этого вслух.

Еще не время, решил он.

Мег бросила быстрый взгляд на стражей у высоких резных дверей и, понизив голос, продолжила:

– Мне хочется сказать вам, что я молюсь, чтобы вы избежали любых опасностей, которые могут подстерегать вас из-за службы ордену тамплиеров. Не секрет, что я не всегда хорошо относилась к братству храмовников, но, прежде чем мы расстанемся, я хочу сказать вам, что мое мнение… во многом изменилось. Изменилось из-за вас.

Казалось, Мег хочет что-то добавить. На лбу ее, высоком и чистом, появилась встревоженная морщинка.

– Ричард, я… – Она замолчала.

Густые ресницы укрыли темноту выразительных глаз. Ричарду казалось, что у него не осталось сил молчать, он не сдержится и выкажет ей всю свою любовь. Через минуту Мег снова заговорила, голос ее звучал сдавленно, но решительно:

– Я хочу, чтобы вы знали: я желаю вам всего самого лучшего в жизни. И сейчас, и в будущем.

Сердце Ричарда разрывалось от любви. Забыв о собственных тревогах, Мег беспокоится о нем, о его безопасности. Ей предстоит встреча с отцом и неведомым будущим, а она старается поддержать его, Ричарда.

В этот миг что-то сломалось в его душе, казалось, рухнула дамба, которая так долго удерживала поток его чувств.

– О, Мег, – быстро заговорил Ричард, – я знаю, я обещал молчать о своих чувствах. Я собирался подождать до аудиенции у короля, но у меня не осталось сил терпеть. – Он взял в ладони ее лицо. Мег вздрогнула от первого за все эти дни прикосновения. Ее сердце отчаянно заколотилось, а Ричард продолжал: – Я хочу, чтобы вы знали, для меня нет в мире ничего…

Стукнув о пол жезлами, караульные расступились, и высокие двери со скрипом распахнулись. Все эти церемонии прервали объяснение Ричарда, и он не успел закончить то, что собирался сказать Мег. Раздался громовой голос:

– Его величество король Эдуард приветствует благородного рыцаря сэра Ричарда де Кантера в сопровождении леди Маргарет Ньюком, дочери графа Уэлтона. Входите, господа!