вопросов.
Дебби тоже пришла на кухню.
— Как ты живешь, Стогов? Нет, ну как ты живешь? Разве можно жить так, как ты живешь? Это же не дом, это помойка!
— Ты можешь пройти и портить мое прекрасное утреннее настроение сидя.
Она показала пальцем на один из моих лучших стульев:
— На что я, интересно, сяду? Вот на это? Оно сейчас развалится.
— А ты попробуй. Выглядишь ты вроде стройной. Не знаю, правда, сколько весит твое чувство юмора.
Дебби посмотрела на меня. Не знаю, что во мне не понравилось ей больше — опухшая физиономия или дрожащие руки. Она молча вымыла нам по чашке, блюдцу и ложке и налила горячего кофе.
— Пить-то хочешь?
— Хочу. Пива бы сейчас.
— Ты пьешь хоть что-нибудь, кроме пива?
— Как-то раз я пробовал кока-колу.
— Ты пьешь коку? Как ты можешь пить эту гадость?
— Ну почему сразу гадость?.. Нормальный напиток. А что пьешь ты?
— Я пью пепси. Не травить же себя кокой!
— Между ними есть разница?
Дебби посмотрела на меня с сочувствием. Мы молча допили первый кофейник, и Дебби намолола кофе для второго.
— Знаешь, доктора говорят, что лучше всего от похмелья помогает хороший секс. По утрам секс получается наиболее эффективным.
Я помычал в том смысле, что где это, интересно, она видела молодцов, которые в моем нынешнем состоянии были бы способны на эффективный секс?
— Легче всего свалить все на похмелье. Ты, между прочим, и вечером был тот еще любовничек…
— Я надеюсь, вчера ты не воспользовалась моим состоянием для того, чтобы…
— Воспользовалась.
— Ты хочешь сказать, что мы…
— Естественно.
— Врешь?
— Естественно.
Дебби засмеялась. Она-то чувствовала себя просто великолепно.
— Что тебя так веселит?
— Выражение твоего лица.
— Я ведь и разозлиться могу!
— Это не очень опасно.
За окном по-прежнему лил дождь.
— Это ты привезла меня вчера домой?
— Кто же еще?
— Спасибо.
Все еще смеясь, Дебби рассказала, что вчера совсем уже пьяного запихнула меня в такси и таксист с трудом отыскал нужную улицу в купчинских лабиринтах, а я всю дорогу орал, что отыщу убийцу и предам его суду Линча.
— А парни?
— Что «парни»?
— Куда делись парни?
— Поехали домой. Брайан, пока ловил такси, упал в лужу, весь перемазался. Ты не помнишь?
— Не-а.
Я решился закурить и прислушался к себе. Организм вроде бы не возражал против курения. Версия Осокина об убийце-левше была, конечно, полным бредом, однако на всякий случай я спросил:
— Знаешь, Дебби… Ты только не удивляйся… Скажи, а среди вас троих… тебя и парней… нет левши? Человека, который все делает не правой, а левой рукой.
— Есть.
Она произнесла это совершенно спокойно.
— Есть левша?
— Да. Это странно?
— Кто он? Мартин?
— Почему Мартин? Нет. Совсем не Мартин. Единственный левша в нашей группе — это Брайан.
11
Все вставало на свои места. Мне дали в руки ключ, и он с первого раза подошел к замку.
Осокин — молодец. Хоть и болеет неприличными болезнями, но — молодец.
Я вспомнил, как в пикете милиции на «Сенной» Брайан говорил капитану, что, когда погас свет, ему показалось, что я начал перемещаться. Похоже, что уже тогда он стремился бросить подозрение на как можно большее количество окружающих.
Я покосился на Дебби. Она молча прихлебывала кофе и смотрела за окно, где великий город, северная столица и северная же Венеция, тонул в потоках дождя.
Надо же, всего один маленький фактик — и вся эта история оказалась простой, как задачка для младших классов.
— Ты вообще ничего не помнишь из вчерашнего?
— Почему? Кое-что помню. Помню, как мы наперегонки пили…
— Ты, кстати, проиграл… Ты помнишь, что в час дня у нас встреча с парнями?
— Как это я проиграл? Я как раз выиграл! Только я, как джентльмен, не хочу тебе об этом напоминать. А где у нас встреча?
— И после этого у тебя хватает совести заикаться насчет выигрыша? Ты же сам вчера договаривался встретиться с ними в кафе на Литейном.
Я попытался вспомнить, какого черта мне понадобилось встречаться с ирландцами именно на Литейном. Вспомнить не получалось. Я молча пошел одеваться.
Кафе «На Литейном» было дешевой забегаловкой. Когда мы вошли, ирландцы уже сидели за столиком. Выглядели парни тоже неважно. Я заказал «Хванчкары» для Дебби и кружку пива для себя.
— Давно сидите?
— Минут десять.
— Ты, говорят, вчера упал? В лужу…
— Я?! Клевета! Я был тверд на ногах как скала!
— Черт бы вас побрал! Со всеми вашими конкурсами. Придумали тоже — пить наперегонки! Если я помру в этом сыром городе, что скажет мой редактор?
Дебби пожала плечами:
— Лично я чувствую себя абсолютно нормально.
— Может, выпьем граммов по пятьдесят водки?
— А что?! Давайте! Давайте выпьем!
— Хватит пить, ковбои. Все равно не умеете. Вы бы, guys, видели Стогова сегодня с утра.
— Я выглядел плохо?
