— Даже Розамунда, — решительно солгал Гленкирк не моргнув глазом. — Она англичанка, и вдобавок близкая подруга королевы. Я не хочу, чтобы ей пришлось разрываться между любовью ко мне и преданностью Маргарите Тюдор и Англии. Она покинула двор под предлогом болезни одной из дочерей. Предполагается, что я поехал следом за нею, поскольку наша взаимная привязанность слишком бросалась в глаза.

— Розамунда, — повторил герцог. — Какое очаровательное имя! Когда же ты меня с ней познакомишь?

— Поскольку мы путешествовали скрытно, нам пришлось торопиться и ехать верхом, прихватив лишь по одному слуге. И с собой мы не могли взять много багажа. В данное время для нас обоих готовят новый гардероб, Себастьян. Даже сегодня я явился к тебе в одежде с чужого плеча. Эти вещи мне впору и выглядят вполне прилично, но совершенно не отвечают моим вкусам, особенно если вспомнить, как элегантно принято наряжаться при твоем дворе.

— В последние годы меня уже не так волнует внешняя роскошь, но невестка настаивает на соблюдении приличий, — заметил герцог.

— Как поживает Рудольфо? — спросил граф.

— Он растолстел и всем доволен. У него десять дочерей и двое сыновей. Самый старший из моих внуков, Энрико, его первенец, будет наследовать титул после отца. Второй сын — он еще совсем мальчик, ему пять лет — станет, как водится, служителем церкви, если с его старшим братом все будет благополучно. Это хорошо, что между ними такая большая разница в возрасте. Роберто — последний ребенок. Но десять внучек! Пресвятая Дева! Хорошо, если мне удастся найти хотя бы пятерых мужей на всю эту ораву! Кое-кому из них наверняка придется идти в монастырь. Ну а ты, Патрик? Успел ли твой сын жениться и подарить тебе внуков?

— Да. Двух мальчиков и девочку, — ответил граф. — Правда, его жену я бы не назвал женщиной с добрым сердцем.

— И я свою тоже, — заметил герцог. — Но моя жена в молодости была мила и привлекательна, а я горел от юношеской страсти. — Он грустно усмехнулся. — Полагаю, твой сын повторил мою ошибку.

— Да, — коротко кивнул Патрик и больше ничего не добавил.

— Ты хочешь, чтобы о твоем визите в Сан-Лоренцо было объявлено официально? — спросил герцог. — У нас теперь есть даже английский посол.

— Знаю. Если не ошибаюсь, это Ричард Ховард.

— Твой посол уже предупредил тебя, конечно! — сказал герцог.

— Розамунда увидела его на улице, едва мы успели въехать в Сан-Лоренцо, и сразу же узнала, хотя и не вспомнила имени, — сдержанно ответил Патрик.

— Твоя дама принадлежит к королевскому двору? — настороженно спросил герцог.

— Розамунда провела юность в качестве подопечной короля Генриха Седьмого. И вышло так, что она подружилась с нашей королевой. Они тогда были совсем девочками. Однако с тех пор, как она вышла замуж — а случилось это в тот же год, что и свадьба наших короля и королевы, — она постоянно жила дома, у себя в поместье на самом севере Англии.

— И что же теперь с ее мужем? — полюбопытствовал герцог.

— Она вдова, — коротко ответил граф Гленкирк.

— Ах… — наигранно вздохнул Себастьян. — Женщина, чей жизненный опыт не уступает красоте! Да ты и правда счастливчик, Патрик!

— Наше пребывание здесь желательно не выставлять напоказ, Себастьян, что вполне приемлемо для человека, сбежавшего в другую страну со своей любовницей. Пусть английский посол сам узнает о нашем присутствии, поскольку рано или поздно это все равно случится. Если он сочтет, что это может заинтересовать его хозяина, то непременно напишет о нас королю Генриху. Но я не думаю, что он сочтет наше появление здесь достойным монаршего внимания. Я уже говорил тебе, что не являюсь известной персоной ни при шотландском, ни при английском дворе. Я ничем не примечательная личность, так же как и Розамунда, и именно этим был продиктован выбор короля Якова в мою пользу.

— Но здесь тебя хорошо помнят, Патрик, — заметил герцог.

— Если английский посол узнает о том, что некогда я занимал пост шотландского посла, я объясню ему, что привез сюда свою даму сердца, поскольку мне запомнилась романтичная обстановка здешних мест. Не думаю, что лорд Ховард в большом восторге от английской зимы. А ведь зима в Шотландии еще суровее! — Патрик усмехнулся. Он вдруг осознал, что ему нравится эта авантюра, хотя это было в высшей степени неожиданно даже для него самого.

Герцог, похоже, догадался о том, что кроется за этой ухмылкой, и весело рассмеялся:

— Сдается мне, Патрик, что ты вошел во вкус, хотя начал эту игру не по своей воле!

— Ты угадал, Себастьян, — кивнул граф Гленкирк. — Я уже и не помню, когда в последний раз так наслаждался жизнью. Надо мной всегда довлело чувство долга, а вот теперь я чувствую себя как мальчишка, сбежавший из-под родительской опеки. Только сегодня я вспомнил, как любил греться в лучах вашего февральского солнца и вдыхать аромат мимозы. Я не нюхал мимозы с тех пор, как уехал из Сан- Лоренцо.

— Ты всегда был в душе таким романтиком, Патрик, или на тебя так подействовала влюбленность? — спросил герцог, подтрунивая над графом.

— Я и сам не знаю, Себастьян, — искренне признался Патрик. — Но я действительно влюблен.

— С нетерпением жду, когда же ты нас познакомишь! — Себастьян широко улыбнулся. — Ты на ней женишься?

— Если она захочет, — ответил Патрик, а про себя подумал, что этому старому лису вовсе не обязательно знать все тонкости его отношений с Розамундой. Возможно, эта ложь во спасение оградит Розамунду от попыток герцога соблазнить ее.

— И кто же занимается ее гардеробом? Не иначе как Селестина! — многозначительно заметил Себастьян.

— Да.

— Я не забыл, как ты умыкнул ее у меня! — хохотнув, заметил герцог. — Да будет тебе известно, что ее первая дочь от меня. Мы отдали ее церкви, чтобы искупить свой грех, — добавил он с лукавой ухмылкой.

— Селестина всегда была щедрой натурой, — с улыбкой добавил Патрик.

— И она нисколько не изменилась. Это я постарел и уже не в силах ублажить ее, как прежде. Но тем не менее мы остались друзьями! — сказал герцог. — Я позабочусь о том, чтобы ее девочки работали как можно быстрее, чтобы ты мог появиться на небольшом приеме, который я устраиваю через три дня. Почетным гостем будет художник Паоло Передано из Венеции. Он решил провести у нас зиму, любуясь видами Сан-Лоренцо. Для нас большая честь принимать его. Я даже надеюсь заказать ему наши портреты. Он близкий родственник венецианского дожа и учился не только у Джентиле Беллини, но и у его брата Джованни. Это будет замечательный вечер, Патрик.

— Английский посол тоже приглашен? — поинтересовался граф.

— Конечно, — утвердительно кивнул герцог. — Но ты все равно не должен пропускать этот прием. Многим наверняка покажется странным, если ты не придешь. Ты ведь знаешь, что в Сан-Лоренцо невозможно сохранить в тайне такие вещи. Скорее всего лорду Ховарду уже стало известно о твоем приезде. И конечно, это только подогреет его любопытство. Ты бы мог усыпить его бдительность, явившись под руку с леди Розамундой и продемонстрировав всем свою влюбленность.

— Ты все еще не утратил вкус к интригам, Себастьян, но все же постарайся сохранить в тайне истинную цель моего визита. Стране, зажатой между Италией и Францией, вряд ли пойдет на пользу, если ее правителя одна из сторон заподозрит в измене, — многозначительным тоном добавил граф.

— Да и ты остался все таким же талантливым заговорщиком, Патрик, — усмехнулся герцог. — Как будто и не было тех восемнадцати лет, что ты просидел у себя в горной глуши! Что касается меня, я буду убеждать всех, что твой визит является именно тем, чем кажется. Пожилой джентльмен умыкнул на край света молоденькую любовницу.

— Неужели я действительно настолько стар, Себастьян? — воскликнул граф с недовольным видом.