беспросветность положения Бессольцевой.

– У меня ко всем один счет, – Железная Кнопка вскочила, глаза ее загорелись неподдельным пламенем негодования. – Живешь не по правде – расплата! Никто не должен оставаться безнаказанным. И никто не уйдет от ответа. Ни-ког-да! – И тихо, почти шепотом закончила: – К кому бы это ни относилось, даже к родным.

– Точно, идейная ты. – Шмакова почему-то рассмеялась.

Прибежали Рыжий и Лохматый.

– Ну? – нетерпеливо повернулась к ним Железная Кнопка.

– Дома их нет, – сказал Рыжий.

– И на реке не видно, – сказал Лохматый. Следом за ними появился Валька.

– Разрешите доложить, товарищ Железная Кнопка, – он вытянулся по стойке «смирно». – Встретил Сомова. Одного. Спросил, где Бессольцева. Он ответил, что не знает. По-моему, врет.

– Какие-то вы все кисленькие, – с презрением вздохнула Шмакова. – Обыкновенное дело провалили – одну дурочку не смогли поймать.

Мальчишки понуро молчали.

– Смотрите, Васильев, – сказал Рыжий.

– А, перебежчик явился, – с пренебрежением произнесла Железная Кнопка. – Проучить его надо.

Они молча и неподвижно следили, как Васильев приближался к ним. А когда он приблизился, Лохматый лениво встал и толкнул его.

– Ты чего? – возмутился Васильев. – Офонарел? Лохматый схватил его и выкрутил руки.

– Ты перебежчик, – сказала Железная Кнопка. – Мы тебе делаем предупреждение.

– Я перебежчик? – удивился Васильев. – А куда же я перебегал?

– А кто ты? – Валька больно наступил Васильеву на ногу. – Ты же их выпустил?

– Лохматый, не ломай руку. Ну что ты прешь со своей мускулатурой?.. – Лицо у Васильева покраснело от натуги, на лбу выступили капельки пота, но он никак не мог вырваться из крепких рук Лохматого. – Я тоже против предательства! – пытался им объяснить Васильев. – Но зачем же ее бить?.. Она же девчонка. Мы даже не выслушали ее.

– Ну и что?! – возмутился Рыжий. – Раз попалась, гадина, получай!

– Рыжий, а ты – молоток! – Лохматый, похваляясь силой, сильно тряхнул Васильева.

– А что? – Рыжий смутился. – Меня в Москве ждали… Я ей этого не прощу.

– Его ждали в Москве! Какой прынц! Ему там встречу готовили с флагами и разноцветными шариками и обедом из трех блюд, – паясничал Валька. – Кто тебя ждал в Москве, несчастный ты Рыжик…

– А что – и ждал! – ответил Рыжий и тихо добавил: – Отец.

– Отец! – Валька задохнулся от хохота. – А что же ты тогда носишь материнскую фамилию, если у тебя есть отец?.. А-а-а, попался!.. – И торжествующим голосом крикнул Рыжему в лицо: – Трепло!

Рыжий ничего не ответил, встал и, опустив низко голову, понуро отошел в сторону.

– Заткнись! – наклонился Лохматый к Вальке.

– А чего он заливает, – ответил Валька. – Каждому ясно, что у него нету отца.

– Я кому сказал, захлопни варежку! – уже с угрозой произнес Лохматый.

Но тут из-за угла парикмахерской вынырнула долговязая фигура сияющего Попова. Все сразу забыли о своих ссорах и уставились на него. Им всем было интересно, чего он так сияет. Может, он нашел Бессольцеву?

– Ребя! – радостно сообщил Попов. – Димкин отец пригнал новенького «Жигуленка».

– А Бессольцева где? – спросила Железная Кнопка.

– Бессольцевой нету, – продолжал Попов с восторгом. – А «Жигуленок» новой модели – «ВАЗ- 21011».

– Семь тысяч двести шестьдесят один рэ! – застонал от зависти Валька. – Теперь нам Сомова не одолеть.

– Чепуха! – сказала Железная Кнопка. – Мы еще с Димкой разберемся.

– Это еще зачем? – Шмакова подозрительно посмотрела на Миронову.

– Объясняю, – ответила Железная Кнопка. – Все должно быть честно. У нас борьба справедливая. Мы предложим Сомову отказаться от Бессольцевой. Ну, а если он не согласится…

– Да наплевал на вас Сомов! – усмехнулся Валька. – Мы ему про бойкот, а он сел в экипаж и уехал… Попробуй догони!..

В этот самый момент дверь парикмахерской открылась, и совершенно неожиданно для всех оттуда выплыла Ленка. Ее нельзя было узнать – так она преобразилась. Вместо косичек у нее была настоящая прическа, волосы непослушными мелкими колечками доходили до худеньких торчащих лопаток.

Все ребята прямо обалдели от Ленкиного появления – на ловца, как говорится, и зверь бежит.

– Ничего себе выступает! – с завистью сказала Шмакова.

Первым пришел в себя Валька. Он сделал осторожный шаг к жертве и процедил, не разжимая губ:

– Заходи с разных сторон! – и они двинулись на Ленку.

Ленка тоже заметила ребят и бросилась было обратно. Только поздно: дорога отступления уже была перерезана – Рыжий стоял, облокотившись о дверной косяк парикмахерской, лущил семечки и лениво поплевывал себе под ноги.

Ленка пугливо заметалась; глаза туда, глаза сюда: где же Димка? Он ведь тут ее ждал.

Ребята подкрадывались к ней не спеша. Понимали, что ей некуда бежать, и не торопились. Один Васильев растерянно стоял в стороне.

– А кто это там стоит? – крикнул Валька. – Что это за писаная красавица?

Рыжий посмотрел из-под козырька и спросил, кривляясь:

– Игде, игде?

– Ребята, да она нас не замечает! – возмущенно закричал Лохматый, потрясая кулаками. – Какая гордая!..

– Леночка, это же мы, твои одноклассники! – пропела Шмакова.

– А мы ей сделаем больно! Мы же вооружены… – Валька вытащил из кармана стеклянную трубочку, набил ее горохом. – «Мы мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути», – пропел он, прицелился и выстрелил.

Ленка схватилась за щеку, ей показалось, что се ужалила пчела.

– Заметила! – удовлетворенно хмыкнул Лохматый. Ленка стояла как пригвожденная у белой стены парикмахерской, а Валька преспокойно ее расстреливал… в нос, в щеку, в губы!..

Ей хотелось зареветь от боли и обиды, но она почему-то продолжала неподвижно стоять, непроизвольно хватаясь за места, куда попадали горошины.

А всем от этого было смешно, что она, как заводной человечек, которого дергали за ниточки, делала самые неожиданные и резкие движения.

Дверь парикмахерской снова хлопнула, и на пороге появилась тетя Клава. Ее лицо было полно гнева. Она увидела своего сына, своего Толика, и хотела ему высказать то, что у нее накипело в душе: такой-сякой, хулиган, сбежал в кино, не попал в Москву, – но слова не успели сорваться с ее губ, потому что очередная порция горошин, предназначенная для Ленки, больно уколола тетю Клаву в руку.

– Ты что хулиганишь? – набросилась она на Вальку. – Ах ты шпана бессовестная!

– Тетя Клава, я не в вас, – оправдывался Валька, увертываясь от тети Клавы. – Я в нее! – Он показал на Ленку: – Она змея. Нашипела!

– Ничего не понимаю, – все еще раздраженно сказала тетя Клава. – Что у вас происходит?

– Она гадина, а ты делаешь ей прически! – закричал Рыжий и хотел садануть Ленку.

– Ты что?! – Тетя Клава была в ужасе. – Толик!.. – Она схватила сына за руку.

– Не мешай нам! – Рыжий вырвался из рук матери.

– Мы же просто играем! – улыбаясь объяснил Валька. – Тетя Клава!

Валька и Лохматый схватили Ленку и потащили, ее куда-то в сторону. Ленка упиралась. Она