– Путь к сердцу мужчины, Эмили, лежит через его желудок.

Эмили едва не вскрикнула, вспомнив, как он уминал еду в «Фелиситиз». Ничего не скажешь, аппетит у него неплохой.

– Бьюсь об заклад, ни одна женщина не додумалась готовить для вас, Майкл Девлин, – громко объявила она.

За ее окном запела птица кардинал, воробьи на сосне хлопотливо чирикали. Часы на каминной полке пробили пять раз. Пожалуй, сегодня ей не суждено заснуть.

Эмили села и свесила ноги с кровати. Нужно составить меню на уик-энд. Запастись продуктами. И пригласить Рину и доктора Сэма на пятничный ужин, чтобы помочь ей преодолеть застенчивость в общении с Девлином. Подумать только, к ней приедет мужчина, которого Эмили увидит второй раз в жизни! И она задумала соблазнить его! Во всяком случае, попытается. С его репутацией… это, вероятнее всего, будет легко. Говяжьи ребрышки, хорошее красное вино. Шоколадный мусс или трюфели. Он будет мягок, как воск, в ее руках. Потому что Эмили Шански умела не только писать хорошие книги, но и прекрасно готовить.

Следуя указаниям Эмили, Майкл Девлин свернул на шоссе, ведущее в Эгрет-Пойнт. Подумать только, когда он услышал ее голос в трубке, его «дружок» тут же запульсировал и восстал, и Мик снова удивился воздействию, которое производила на него эта женщина. В августе ему исполнится сорок. Далеко не зеленый юнец.

Вскоре он увидел табличку: «Добро пожаловать в Эгрет-Пойнт. Основан в 1723 году».

Мик был очарован. От таблички повеяло духом деревеньки в Новой Англии, и все же это не Новая Англия. До города оставалось всего семьдесят пять миль.

Мэйн-стрит была обсажена древними кленами, только начинавшими зеленеть. На площади красовалась прелестная беседка. Пруд с плавающими утками мирно голубел в тени цветущих вишен. Городок изобиловал маленькими очаровательными магазинчиками. Над некоторыми находились офисы, он даже успел прочесть вывеску, гласившую: «Джонсон и Пьетро д'Анджело, адвокаты». Уличными фонарями служили настоящие антикварные газовые лампы, не те современные подделки, которые так часто встречались ему в других местах.

Девлин едва не пропустил поворота на Колониел-авеню в дальнем конце городка и мысленно велел себе быть внимательнее, чтобы вовремя оказаться на Фаундерс-уэй.

– На моей улице всего пять домов, – объясняла Эмили. – Первые два – в подлинно колониальном стиле. Следующие два – в стиле ампир, и только один – в стиле модерн. Я живу в большом ампирном доме. Это не совсем тупик, но что-то вроде. Можете припарковать машину в конце подъездной дорожки. Я буду стоять у окна.

Он добрался до конца маленькой улочки, заглушил мотор и затаил дыхание, когда она вышла из дома, чтобы встретить его. Черт, какая же она хорошенькая!

Сегодня на ней были слаксы цвета хаки, ловко подхватывающие круглую упругую попку, и кремовая шелковая блузка. И ни следа помады на губах, и это еще больше возбудило его. Очевидно, Эмили Шански не из тех женщин, кто трепетно относится к собственной внешности. Значит, она достаточно уверена в себе, чтобы не волноваться из-за подобных вещей. В отличие от многих знакомых ему женщин.

– У вас «хили»! – первое, что воскликнула она, подбегая ближе, чтобы разглядеть его машину. – Шестидесятого года?

Она осторожно провела рукой по кремовому бамперу.

– Шестьдесят первого. Я привез его с собой из Ирландии в Нью-Йорк, потом в Англию и снова в Нью- Йорк. Мне сказали, что теперь они большая редкость.

– В моем гараже стоит такая же, шестьдесят третьего года. Я нашла ее лет пять назад и отдала на реставрацию. Моя – спортивная, но стекла в ней поднимаются.

– Определенное преимущество на случай дождя, – согласился он.

– О, как я невежлива, – покраснев, пролепетала Эмили. – Добро пожаловать в Эгрет-Пойнт, мистер Девлин. Заберите вещи из машины, и я провожу вас в спальню. Надеюсь, вы не возражаете пройти через кухню, но, согласитесь, глупо обходить дом, чтобы внести сумку.

– Мик, – напомнил он. – Друзья называют меня Миком. И я предпочитаю кухонную дверь. – Он взял с заднего сиденья элегантную сумку и пошел на крыльцо кухни. Нос его смешно дернулся. – Кажется, пахнет ростбифом!

– Я надеялась, что вы не поститесь по пятницам! – выпалила Эмили. – Но если все же поститесь, в морозилке есть лососина, которую я могу быстро приготовить.

Выражение его лица вполне можно было назвать блаженным.

– Нет, я не пощусь по пятницам, и ростбиф с кровью – моя любимая еда. Вы, случайно, не догадались запечь несколько картофелин? – с надеждой осведомился Мик. В эту минуту он походил на проголодавшегося мальчишку-школьника.

– Сэр, что бы я была за ирландка, если бы не подала картофель к говядине? – поддразнила она.

– Значит, ваша настоящая фамилия О'Шански? – отшутился он.

Эмили рассмеялась.

– Моя мать была О'Майли, – объяснила она, – и я живу в доме моей бабушки. Она и бабушка Кейт научили меня готовить. Я могу даже сделать колбасу и испечь пироги.

– Да вы просто идеальная женщина, Эмили, – польстил он. – Пишете чудесные романы, да еще и готовите.

«И, бьюсь об заклад, божественно трахаешься», – подумал он, скользя взглядом по холмикам, приподнимавшим шелк блузки.

Его в жизни так не искушали, и ему придется призвать на помощь все свои силы, чтобы не дать воли рукам.