— Но бригада не входит в дивизию Пиктона! — раздражение Принца переросло в гнев и его бледно- желтое лицо налилось кровью.

— Верно, сэр, не входит, — вежливо сказал Ребек, — однако…

— Никаких однако, Ребек! Никаких чертовых однако! Они в моем корпусе. В моем! Я не отдаю приказы дивизии Пиктона и вмешиваться в дела моего корпуса не позволю! Шарп! Предайте сэру Колину Холкотту мои приветствия и пусть они выстраиваются в линию! Их задача открыть огонь, а не прятаться, будто школьникам от несуществующей, подчеркиваю, несуществующей кавалерии! — Принц взял лист бумаги из седельной сумки и нацарапал карандашом слова приказа.

— Но кавалерия…, — начал было Шарп.

— Какая кавалерия? — Принц оглянулся на поле боя, — нет никакой кавалерии.

— Она там, в мертвой зоне.

— Вы опасаетесь невидимой кавалерии слева? Но бригада справа! Вот, возьмите это, — он протянул лист с приказами Шарпу.

— Нет, сэр, — сказал Шарп.

Принц в изумлении выпучил глаза на Шарпа. Ребек прошипел стрелку предостережение, а остальные штабные офицеры затаили дыхание. Принц облизал губы.

— Что вы сказали, Шарп? — в голосе явно слышалась угроза.

— Я не буду передавать такой приказ, сэр. Это означает смерть для всех парней из этой бригады.

На секунду Принц даже потерял дар речи.

— Вы отказываетесь подчиниться приказу?

— Я отказываюсь передавать этот приказ, сэр.

— Ребек! Полковник Шарп освобождается от своих обязанностей. Передайте этот приказ немедленно.

— Вы не можете…, — начал Шарп, но Ребек взял его лошадь за уздечку и отвел от Принца. — Ребек, Бога ради! — горячо сказал Шарп.

— Это его право, — заявил Ребек. — Послушайте, завтра он уже забудет все это. Извинитесь перед ним вечером и все будет нормально. Он мягкий человек.

— Мне плевать на него, я беспокоюсь за тех людей!

— Ребек! — Принц раздраженно повернулся к ним. — Когда приказ будет уже отправлен?

— Немедленно, сэр! — Ребек пожал плечами и повернулся в поисках другого офицера, чтобы отвезти в бригаду приказ Принца.

Приказ был отправлен. Сэр Колин Холкотт поскакал к Принцу явно с намерением опротестовать его, но Принц был непреклонен. Он настаивал, что нет опасности французской кавалерийской атаки и таким образом бригада, развернувшись в каре, теряла три четверти огневой мощи, которая могла понадобиться для подавления возможной французской пехотной атаки.

— Нечего осторожничать! — читал лекцию Принц опытнейшему сэру Колину. — Осторожностью битву не выиграешь! Только смелостью. Выстраивайтесь в линию! Я приказываю!

Сэр Колин уехал, а Шарп сделал еще одну попытку переубедить Принца.

— Сэр.

Принц не обращал на него внимания. Он взглянул на Винклера, одного из своих помощников- голландцев, и специально сказал по-английски.

— Не думаю, что герцог называет своих рядовых отбросами, Винклер. Я думаю, он имеет ввиду офицеров, не так ли?

— Да, сэр, — Винклер льстиво улыбнулся.

Шарп не отреагировал на провокацию.

— Прошу разрешения вернуться в свой бывший батальон, сэр.

Принц ответил небрежным кивком.

Шарп повернулся и поскакал вперед. Позади него раздался стук копыт и он повернулся.

— Я думал, что ты пообещал Изабелле держаться подальше от неприятностей.

— Это еще не неприятности, — сказал Харпер. — Когда они начнутся, я свалю подальше, но пока их нет, я с вами.

Харпер последовал за Шарпом к нивельской дороге, куда устремился Шарп.

— Ублюдок! Маленький тупоголовый голландский ублюдок! Следовало бы снять с его сифилитичной тупой головы корону и надеть ее на королевскую задницу. — Шарп и сам снял свою шляпу и отодрал от нее красно-золотую голландскую кокарду и с силой швырнул ее в заросли крапивы. — Ублюдок!

Харпер только рассмеялся.

Они взобрались на вытоптанное ржаное поле. Справа от них была роща, хотя тут и там валялись сломанные ветки и листья, некоторые французские ядра долетали и сюда. В этой части поля было немного «военного мусора»: тела двух вольтижеров, несколько мертвых лошадей и парочка сброшенных кирас, одну из которых подобрал Харпер.

— Полезная вещь, — сказал он и привязал отполированный кусок стали к седлу.

Шарп не ответил ему. Он смотрел как офицеры штаба бригады сэра Холкотта приказывают батальонам развернуться из каре в линию. Позади бригады заиграли полковые трубы. Шарп отсалютовал знаменам 69-го, 30-го и 33-го батальонов. К 33-у батальону он чувствовал особую нежность, именно в Йоркширский полк он вступил юнцом двадцать два года назад. Он подумал, применяют ли сейчас для вербовки овсяные лепешки, нанизанные на сабли, этакий символ преимущества армейской жизни, с помощью которого шестнадцатилетнего Шарпа уговаривал вступить в армию сержант Хейксвилл. Хейксвилл уже давно был мертв, как и почти все в батальоне, кого Шарп помнил, кроме подполковника, который командовал батальоном когда Шарп в него вступил, и который теперь был известен под именем Его Светлости герцога Веллингтона.

Шесть сотен человек батальона личных волонтеров Принца Уэльского отодвинулись почти на полмили к югу от перекрестка. Стрелки Питера д`Аламбора стояли в пятидесяти ярдах спереди батальона и вели тяжелую перестрелку с превосходящими их числом вольтижерами. Очевидно, Форд не последовал совету Шарпа выставить побольше стрелков, но хотя бы выставил роту д`Аламбора. Шарп, не желая встречаться с Фордом, остановил лошадь в тридцати ярдах позади батальона неподалеку от опушки, где играли полковые музыканты. Мистер Литтл, толстый капельмейстер, первым приветствовал Шарпа улыбкой и весело сыграл «Через холмы и дальние дали», песню стрелков. Полковник Форд, только что закончивший формирование линии, повернулся на музыку. Он моргнул от удивления, увидев двух стрелков, затем судорожно снял очки и начал протирать их поясом.

— Пришли посмотреть на сражение, Шарп?

— Я пришел посмотреть, как вы умрете, — Шарп произнес это так тихо, что услышал лишь Харпер. — Могу ли я предложить вам выстроиться в каре? — более громко сказал он.

Форд явно был обескуражен. Он только что получил приказ выстраиваться в линию, а теперь его спрашивали, не следует ли ему переформироваться обратно в каре? Он одел очки и вопросительно посмотрел на Шарпа.

— Это приказ из штаба бригады?

Шарп помедлил, желая солгать, но письменного приказа у него не было, поэтому он покачал головой.

— Нет, я лишь высказывают предположение.

— Полагаю, что лучше я буду следовать приказам, а не предположениям, мистер Шарп.

— Чума на тебя, дурак, — Шарп произнес это еще тише, даже Харпер едва расслышал.

Музыканты мистера Литтла продолжали играть, полковник Форд занял место чуть позади флагов батальона, а Шарп медленно вынул длинный палаш и положил его на луку седла.

Принц встал за орудиями на перекрестке и подумал, что наконец-то проявит свой полководческий гений.

На возвышенности возле Жемонкура французский кавалерийский разведчик пораженно смотрел на длинную линию пехотинцев, стоящих перед рощей. Он долго смотрел, подозревая возможную ловушку, но ничего не увидел. Он видел только линию людей, выстроившихся для того, чтобы их вырезали и, развернув лошадь, помчался вниз в мертвую зону в складке местности.