— Да, да, — Форд снял очки, протер их своим поясом и надел обратно. Затем он посмотрел на то место, но не увидел на том месте, куда указывал Шарп, ни впадины, ни кавалерии. Он подумал, что может быть Шарп специально запугивает его, и чтобы показать, что он вполне может сам решить военные вопросы, распрямил плечи и развернул лошадь обратно к батальону. Вин и Миклвайн, как послушные гончие, последовали за ним.

— Он ничего не желает видеть, — вздохнул д`Аламбор.

— Тогда хоть ты следи за кавалерией, Питер. Они там, и их около трех тысяч. Гусары, уланы и драгуны.

— Да, Шарп, да. — д`Аламбор суеверно коснулся кармана, в котором хранились письма его невесты. — Вы получили вексель от того придурка?

Шарп только через пару секунд понял, что д`Аламбор говорит о лорде Розендейле и покачал головой.

— Еще нет.

— О, Боже. Значит, я полагаю, утром мы станем свидетелями дуэли.

— Нет. Я просто отыщу мерзавца и отрежу ему яйца.

— Великолепно! — сказал д`Аламбор. — Это должно удовлетворить вас.

В батальон пришли приказы. Бригада должна занять позицию на поле перед лесом, где их огонь должен ударить во фланг любой возможной атаке французов. Из штаба сэра Томаса Пиктона поступил приказ всем четырем батальонам выстроиться в каре на поле.

Шарп пожал руку д`Аламбору.

— Следи за стрелками, Питер! — он помахал Гарри Прайсу, который когда-то был его лейтенантом. — Жаркая предстоит работенка, Гарри!

— Я уже подумываю подать в отставку, сэр. — Гарри Прайс, слишком бедный, чтобы купить лошадь, истекал потом от этого дневного перехода. — Отец всегда хотел, чтобы я стал священником, и я начинаю думать, что зря отверг его предложение. Боже, да ведь это Харпер!

Харпер ухмыльнулся.

— Рад видеть вас, мистер Прайс.

— Я думал, что вы демобилизовались.

— Так и есть.

— Ну ты и псих! Какого черта ты тут делаешь? — Прайс был искренне изумлен. — Тебя ведь могут убить, дурак!

— Ну уж нет, я держусь подальше от стрельбы.

Прайс покачал головой и поспешил к своему батальону. Батальон, пройдя через лес на поле, выстраивался в каре, как и другие три батальона бригады Холкотта.

Шарп и Харпер поскакали обратно к перекрестку, где Принц Оранский беспокойно ерзал в седле с саблей в руке. Он был сильно разочарован неудачами. Сначала его пехотинцев скомкала первая атака французов, затем кавалерия бежала от французских пик, и ему было стыдно за поведение своих соотечественников.

— Ну вот взгляните на тех людей! — указал он на четыре батальона бригады Холкотта, которые строились в каре возле леса. — Абсурдно ведь строиться в каре! Полная чушь! — он раздраженно повернулся, выискивая своего британского офицера штаба. — Шарп! Вот вы объясните мне! Зачем они строятся в каре?

— Из-за кавалерии, сэр, — тактично сказал Шарп.

— Я не вижу никакой кавалерии! — Принц обвел взглядом поле боя. — Где же она?

— Там, сэр, — Шарп показал рукой. — Слева от фермы озеро, вот там они и прячутся. Они спешились, поэтому их не видно, но они там, без сомнений.

— Да вам просто кажется. — С тех пор как Принц потерял контроль над своей кавалерией, ему больше ничего не поручали, и он чувствовал себя обиженным. Герцог Веллингтон, не обращая на него внимания, сделал его почетным наблюдателем. «Черт возьми! — думал он, — глядя на сражение издалека не заработаешь никакой славы». Он оглянулся на бригаду Холкотта, четыре батальона которой уже выстроились в каре.

— Что это за бригада? — спросил он у штаба.

Ребек взглянул на Шарпа и тот ответил.

— Пятая бригада, сэр.

— Холкотта, насколько я понимаю, да?

— Да, сэр.

— Они ведь в составе моего корпуса, верно? — спросил Принц.

Возникло молчание, затем Ребек кивнул.

— Совершенно верно, сэр.

Лицо Принца приняло обиженное выражение.

— Тогда почему никто не спросил меня насчет места их дислокации?

Никто не решился ответить, что герцог Веллингтон не доверял военному умению Принца. Ребек лишь пожал плечами, а Шарп наблюдал за клубами дыма над французскими пушками. Гарри Вебстер, стоящий позади Ребека, смотрел на часы, а Саймон Доггет отъехал в сторону от попавших в затруднительное положение офицеров и встал рядом с Харпером. Принц на треть длины вытянул саблю из ножен и с силой толкнул ее обратно.

— Никто не может отдавать приказы моей бригаде без моего одобрения!

— Когда я был рядовым, мистер Доггет, у нас был способ договариваться с такими юными командирами, как его королевское высочество, — прошептал Харпер.

— И какой же?

— Мы пристреливали их, — улыбнулся Харпер.

Доггет уставился на улыбающегося Харпера.

— Вы что?

— Особенно таких ублюдков, как он, — кивнул Харпер в сторону Принца, — он же просто чулок, набитый дерьмом.

Доггет в ужасе смотрел на Харпера. Воспитанный в духе почитания королевских особ, он был шокирован словами ирландца.

— Прекратите говорить такие вещи, — процедил он, — он ведь королевской крови.

— Ну, значит он чулок с дерьмом и короной на голове, — Харпера не смущала растерянность Доггета. — И если маленький ублюдок не поостережется, Шарп скормит его кишки псам. И это будет не первый раз, когда он делает это.

— Он уже кого-то убивал? — тихо пролепетал Доггет.

Харпер невинно глянул на лейтенанта.

— Я знаю парочку случаев, когда он очистил мир от дерьмовых офицеров. Мы все знаем. Не будьте так шокированы, мистер Доггет! Такие вещи случаются постоянно.

— Не могу в это поверить! — запротестовал Доггет слишком громко и Принц повернулся на голос.

— Вы чем-то расстроены, мистер Доггет?

— Нет, сэр.

— Ну так вернитесь на место. — Принц снова посмотрел на четыре батальона бригады Холкотта, вид которых еще сильнее унижал его чувство собственного достоинства. Ближе всех к перекрестку, прямо перед шотландским батальоном на дороге, располагался батальон линкольнширцев, 69-й батальон, он был неизвестен Шарпу. Они не сражались в Испании, зато участвовали в ужасном походе по освобождению Голландии в конце войны. Позади них стоял 30-й батальон, сформированный из жителей графства Кембриджшир и тоже, как и стоящий по соседству 33-й батальон, принимал участие в том голландском походе. Дальше всего к югу стоял батальон личных волонтеров Принца Уэльского, единственный в бригаде батальон, в котором служили ветераны испанской кампании.

— Итак, кто приказал им встать в каре? — потребовал ответа Принц.

Этого никто не знал, но Гарри Вебстер, посланный выяснить это, вернулся через десять минут и доложил, что это приказ сэра Томаса Пиктона.