Вернувшись в дом, Кэлин помог Фирголу надеть поверх шубы теплый овчинный плащ с капюшоном. Снова выйдя на улицу, он вытащил санки на ровное место и привязал к ним свои вещи. Ригант вынес из дома все оставшееся там оружие и тоже разместил на санках, копье торчало сзади. На поиски брошенных вчера снегоступов тоже ушло немало времени. Затем Кэлин позвал Фиргола. Мальчик сначала выглянул в щелку, потом выскочил и встал рядом.

— Возьмем с собой санки, — сказал ригант. Фиргол не ответил, в ужасе глядя на мертвого брата.

— Бассон! — наконец крикнул он.

— Тсс! — Кэлин опустился на колени. — Нам нельзя шуметь.

— Он не спускается! — захныкал Фиргол.

— Послушай меня. Бассон умер. С ним уже ничего не случится. Сначала надо отвести тебя домой. Потом я вернусь и позабочусь о нем.

Фиргол заплакал. Кэлин притянул его к себе и поцеловал в щеку:

— Побудь храбрецом еще немножко. Залезай в санки.

— Бассон говорит, что боится медведя, — ответил мальчик.. — Скажи ему спуститься.

— Там он в безопасности, медведь его не достанет. Я вернусь к нему, как только отвезу тебя в Айронлатч. Обещаю. А теперь полезай в санки.

Фиргол уселся рядом с мушкетом.

— Держи копье, не дай ему выпасть, — сказал ригант, положил мушкет на плечо, взял санки левой рукой за веревочную петлю и двинулся вверх по склону, оглядываясь, не вернулся ли зверь.

Через четверть часа они добрались до вершины. Перед ними открылся крутой спуск длиной в полмили. Кэлин закинул снегоступы в санки и обернулся.

Шатун стоял у дома. Мех на его голове обгорел, и теперь он казался настоящим чудовищем. Зверь встал на задние лапы, увидел силуэты беглецов, издал бешеный рев и ринулся к ним.

Кэлин встал сзади на полозья и оттолкнулся. Санки почти не двинулись — после снегопада снег был рыхлым. Рыча от усилий, не смея обернуться, ригант сделал вторую попытку. Санки заскользили. Кэлин упал сверху и схватился за веревочку, мушкет упал и остался в снегу. Они начали набирать скорость.

Кэлин рискнул оглянуться. Медведь быстро приближался, с каждым скачком поднимая снежные вихри. Наст стал жестче, санки разогнались.

Зверь остался позади, а они понеслись к реке. Дважды ударившись о камни, чуть не перевернулись. Кэлин сражался с веревочной петлей, отчаянно пытаясь удержать санки в равновесии. На полпути вниз они налетели еще на один камень и взлетели в воздух. Копье выпало, но Фиргол успел ухватить его за древко.

— Молодец! — крикнул Кэлин.

Река приближалась с невероятной скоростью. Вдруг Кэлин понял, что санки упадут на лед, и, если он треснет, они окажутся в воде. Ригант попытался повернуть санки и приостановить их, но безуспешно. Они врезались в сугроб у берега, подняв тучу снега. Мушкет и пистолет Финбара остались где-то позади. Ригант подхватил Фиргола, который едва не выпал. Копье тоже куда-то делось. Санки взлетели в воздух, упали на реку и бешено завертелись, выбросив обоих седоков. Кэлину удалось извернуться так, чтобы мальчик не ударился об лед. Их отнесло к противоположному берегу. Минуту, пока голова не перестала кружиться, Кэлин не шевелился. Затем он поставил Фиргола на ноги и поднялся на колени. На вершине холма показался медведь, походил туда-сюда, но вниз спускаться не стал.

Кэлин встал и понял, что у него дрожат колени.

— Все в порядке? — спросил он Фиргола.

— Да, только слишком быстро.

— Твоя правда.

Кэлин двинулся на лед, к лежащим на боку санкам. Они почти не пострадали после падения. Заплечный мешок, мушкет и копье валялись неподалеку. Уложив вещи на санки, ригант потащил их к берегу.

— Медведь за нами не гонится! — воскликнул Фиргол.

— Похоже на то, — согласился Кэлин.

Через некоторое время им удалось выбраться из русла реки и вытащить санки на наст. Тут Кэлин обнаружил, что пропали снегоступы, потерял терпение и выругался, громко и от души.

— Так говорить нехорошо, — сказал Фиргол.

— Да, я знаю, — ответил Кэлин, вздохнул и вдруг подмигнул мальчику: — Не выдавай меня Чаре.

— А то она тебя отправит спать без ужина? — спросил тот.

— Если что похуже не придумает.

Путь вверх по холму занял больше шести часов. Фиргол дрожал от холода и усталости, у него не осталось сил вскарабкаться ко входу в пещеру. Кэлин сказал: «Держись крепче», посадил мальчика на закорки, стянул рукавицы и взялся за первый уступ. Склон утеса заледенел, но благодаря глубоким впадинам подняться было несложно. Вход в пещеру возвышался над землей всего на десять футов — ригант забрался внутрь всего за несколько секунд и усадил Фиргола на пол. У дальней стены лежала кипа хвороста. Кэлин развел костер, усадил мальчика к нему и спустился к санкам. Первым делом, древком вперед, забросил в пещеру копье. Пока Кэлин поднимался, Фиргол уснул у костра. Ригант растолкал мальчика.

— Еще рано, малыш, — сказал он, — сначала тебе нужно согреться. А то можно не проснуться.

Он стащил с ребенка шубу с шапкой и начал растирать ему руки и ноги. Огонь разгорался все ярче. Фиргол сидел с посиневшими губами и дрожал. Его глаза опять закрылись.

— Не спать! — рявкнул Кэлин.

— П-п-прости, — пробормотал мальчик.

— Ты не сделал ничего плохого, — ответил Кэлин. — Но перед сном надо хорошенько согреться и как следует перекусить. Согласен?

— Да, дядя Кэлин.

— Ты крепкий парнишка. Все будет хорошо.

— Откуда здесь хворост?

— Я принес. Всегда нужно быть готовым к неожиданностям. В этих холмах не одна пещера, где у меня собран хворост и припасен запас еды. Я научился этому у дяди Жэма.

Фиргол порозовел, и ригант позволил себе расслабиться. Он достал мясо с сыром и протянул их ребенку. В пещере становилось все теплее. Когда-то у западной стены обрушился свод. Теперь пещера стала совсем небольшой, приблизительно четырнадцати футов в ширину и шестнадцати в высоту. С запада стена состояла из кучи булыжников, некоторые из которых откатились от нее подальше и лежали на полу.

Кэлин посмотрел на сваленный у стены хворост. Прошлым летом он убил на него полдня. Теперь его хватит на всю ночь, и, если понадобится, даже на завтрашний день.

Путь домой будет нелегким, но если не делать глупостей, все будет хорошо. Фиргол улегся прямо на полу пещеры. Ригант сложил заплечный мешок и положил ему под голову.

— Никогда так быстро не катался на санках, — пробормотал ребенок сквозь сон. — Папа не пускал нас на большой холм.

— И правильно делал, — ответил Кэлин, потрепав мальчишку по волосам. — Спи. Завтра будет трудный день.

Фиргол закрыл глаза. Ригант прикрыл его своей шубой, пододвинулся к огню и задремал, вспоминая Финбара. Когда Кэлин впервые оказался на ферме Айронлатч, Финбар его невзлюбил. Тем не менее они прониклись взаимным уважением и даже подружились. Однако, говоря по правде, Кэлину никогда не нравилась жена Финбара. Ураль была сильной, но сварливой и мелочной, никогда не сдерживала злой язык. Кэлин так и не понял, как Финбара угораздило в нее влюбиться. Даже Фиргол, вспоминая отца, и слова не сказал о матери. Однако какой бы Ураль ни была, все же она не заслуживала такой смерти.

Несколько раз Кэлин просыпался и подбрасывал хворост в огонь. Сухой валежник давал мало дыма, но глаза все равно слезились. Спящий мальчик сосал во сне большой палец. Глядя на ребенка, Кэлин улыбнулся. Теперь он навсегда останется дядей Кэлином. Эта мысль подействовала, как ушат холодной воды. Так ли чувствовал себя Жэм, когда смотрел на осиротевшего Кэлина?

— Да, Жэм, мне тебя не хватает, — сказал он вслух.