другим, но последнее ее добило! Почему Рейф, женившись, вернул ее в родительский дом? Да женаты ли они? Она не слышала ни слова из того, что сказал судья.

Мэри обняла дочь за талию. Обе долго смотрели вслед исчезающему вдали экипажу.

– Н-не понимаю, что произошло, – озадаченно пробормотала Мэри. – Если бы твой отец не заверил меня, что ты выходишь за этого человека, никогда бы не позволила виконту тащить тебя в дом судьи. О чем ты думала, Фели, когда согласилась на такую странную церемонию?!

Согласилась? Разве? Но ведь она буквально подстрекала Рейфа сделать это и солгала, что распускала сплетни, чего, разумеется, не было. Да, вероятно, это могло быть воспринято как безмолвное согласие. Кроме того, она пообещала, что он горько пожалеет о своей холостяцкой жизни. Это тоже можно назвать чем-то вроде согласия. Но она не рассчитывала на немедленные результаты, а тем более на подобную реакцию Рейфа. Честно говоря, она вообще думала только о том, чтобы ранить его так же больно, как ранил ее он.

– Я действительно замужем, мама? – едва слышно пролепетала она, все еще потрясенно оглядывая пустую улицу. – Или это какая-то предварительная церемония, которую необходимо провести перед настоящей свадьбой? Нечто вроде публичного обещания пожениться, которое требует присутствия свидетелей и письменных обязательств?

– Я никогда не слышала ни о чем подобном, – нахмурилась Мэри.

– Может, это требуется только для герцогских сыновей…

– Давай войдем в дом. Здесь очень холодно. И нет, в том, что произошло сегодня, нет ничего предварительного. Странно лишь то, что вы поженились в тот же самый день, когда решили стать мужем и женой. Но я не удивлена тому, что у Локов на этот случай нашлось специальное разрешение. Знаешь, именно подобные мелочи, особые привилегии высших кругов общества так бесят твоего отца. Потому что у него нет достаточно связей, чтобы получить те же самые привилегии.

– В таком случае ему самому следовало жениться на девушке из этих высших кругов, вместо того чтобы тащить туда меня, – промямлила Офелия себе под нос.

Но Мэри услышала ее и улыбнулась:

– Он так и намеревался сделать, дорогая, пока не влюбился в меня.

Офелия ошеломленно уставилась на мать. Она впервые слышала нечто подобное о своем отце! Шерман отказался от своих честолюбивых устремлений ради Мэри?! Весьма романтично с его стороны, только он не сдался. Просто перенес свои амбиции на дочь.

Снимая плащ, Мэри тяжело вздохнула:

– Вот тебе и роскошная свадьба, о которой я всегда мечтала! Уверена, что, окончательно опомнившись, я буду ужасно разочарована!

Теперь к хаотическим эмоциям, буквально разрывавшим Офелию, добавились угрызения совести. Именно развлечения были сильной стороной Мэри, ее единственной целью, а свадьба дочери могла бы стать венцом ее стремлений. Но теперь все кончено. Она оказалась всего лишь простой свидетельницей.

– Мне очень жаль, – искренне заверила Офелия.

– Не стоит, дорогая. Не твоя вина, что молодой человек был так нетерпелив! Я по твоему лицу видела, что ты была изумлена не меньше остальных. Вся беда в том, что у него оказалось специальное разрешение. Если в твоем кармане лежит нечто подобное, тебя так и подмывает пустить его в ход.

Теперь угрызения совести буквально разрывали Офелию, заставив признаться:

– У тебя сложилось неверное представление о случившемся, мама. Тут нет ничего романтического.

Мэри снова нахмурилась:

– О чем ты, дорогая?

– Ты не удивилась, когда он оставил меня с тобой, а не отвез к себе?

– Ну разумеется, удивилась. Мало того, я почувствовала в нем гнев, который он тщательно пытался скрыть. Но уверена, что для этого есть веская причина.

– О да, и очень. Все потому, что он вовсе не хотел жениться на мне. Не больше, чем я хотела выйти замуж за него. Это мой гнев подстрекнул его к женитьбе, хотя помогли и слухи, ходившие о нас по городу.

– Ты действительно не хотела выходить за него? – ахнула Мэри. Похоже, остального она не услышала.

– Может, и захотела бы, не настаивай на этом папа. Ну… и если бы мы с Рейфом встретились в другой обстановке и нас не толкали бы друг к другу. Мы почти подружились, просто чему-то большему не суждено было случиться.

– Но ты любишь его?

Опять этот вопрос. Вопрос, на который она смогла ответить только одно:

– Не знаю. До него мне никогда еще не было так легко с мужчиной. С ним я не должна тщательно выбирать слова и могу быть собой. Но и злил он меня, как ни один человек в мире. Даже не представляешь, какие чувства он во мне пробуждает! У нас было несколько чудесных моментов, которые я никогда не забуду. С ним я становлюсь то ребенком, то девочкой, то женщиной. Он выпускает на волю все мои эмоции.

– О Боже, – только и прошептала Мэри, словно Офелия дала ей определенный ответ, а не поделилась путаницей мыслей.

– Как, вы дома? Почему так рано? – удивился Шерман, появляясь на верхней площадке лестницы.

– Господи милостивый! – ахнула Мэри. – Совершенно упустила из виду, что Шермана не было на вашей свадьбе. Он придет в бешенство!