– А какое железо вы им предложите?

Игорь усмехнулся правоте старика:

– Да уж, мечи им не нужны.

– А лопаты им нужны? А кирки? А плуги?

– Так ведь это делать еще надо, – резонно заметил Игорь.

– Посылаем Десятника сначала в поселок. Там он набирает обычного железа. В брусках. Думаю, раз торговцы морского народа везут не изделия, а чушки металла, то с кузнецами там все нормально. И уже оттуда выступает в путь. Пусть берет две телеги. Одну у нас и одну из поселка. На всякий случай.

Это решили.

– Будет питание – пойдем за рабами, – подытожил я. – До этого надо организовать еще и поселок на малой, ближней реке. Хоть что-то. Пусть туда идут только семейные. Из рода Атаири особенно. Для охраны – два кулака. Рыбу доставлять на волокушах.

Споры возникли сразу и по поводу охраны – ее казалось мало из-за межродовой войны в лесах, – и насчет семейных. Ну кто будет просто так работать? И если они будут работать, то чем станут отличаться от рабов? Интересные вопросы. Чем заинтересовать людей, мы даже не знали. Решили, что сделаем в поселке пункт реализации железа для лагги. Тем более что близко. За рыбу будем платить топорами, ножами и наконечниками для стрел, что навострился клепать сотнями за день наш кузнец. Цены еще продумаем. Поселковые будут продавать их лагги для войны… или что там у них происходит… Лагги будут платить шкурами, как и торговцам-пассам. Цены сделаем божескими. Также пусть организуют прием и отправку рабов, которых мы тоже будем выменивать на железо.

– Ничего нового, – сказал в конце Игорь. – Насколько я понял, в Тисе именно так и было, пока ты не порубил всех. Только тут еще было, на что тратить заработанное. Они лошадей себе покупали, рабов для работы на полях. Ни того ни другого мы предложить не можем. Так что думай лучше.

Я сказал, чтобы он замолк и не пугал аборигенов русской речью. На самом деле я просто пытался понять: а действительно, ради чего наживаться?

Отбор людей в поселок поручили старику. Старшим в него направляли сына Атаири. Чтобы, так сказать, гарантированно не накосячил и знал, что его отец за все ответит. Присягу назначили перед отъездом.

Старику наконец дали отчитаться за строительство поселка.

– Три дома готовы. Больших дома. Три кулака уже живут в них.

– Сорок пять человек, – пояснил я и так все понявшему Игорю.

– Еще три дома за несколько дней закончим, – продолжил старик. – До конца месяца второй луны закончим еще четыре дома. Быстрее не получается.

– Я сегодня конюшню видел, начали делать… – сказал Игорь.

– Да. Но ее охотники делают для себя. Сами, – ответил старик.

А Инта пояснил:

– Сделаем конюшню и дом для охотников, кто один живет. Остальные по домам разбредаются.

– Казарма, – назвал я это сооружение, и Инта постарался запомнить слово.

– А кстати, почему конюшня? – спросил Игорь. – Они же керы зовутся. Это ты ему слово подсказал?

– Керушня просто плохо звучит, – пояснил я, и он только плечами пожал.

Подводя итог, решили: по возвращению из торговой поездки Десятника и после устройства поселка на речке, названной нами Малый Ис, начать готовиться к походу за рабами. А до этого возвести окончательно стену и поселок.

– Великий, – обратился ко мне Инта, когда официально заседание совета было закрыто, – что с семерыми рабами делать, которых ты тогда хотел умертвить и передумал?

Я только губы поджал, а потом пояснил.

– Вот эта жаба, – сказал я, указывая на Игоря, – так и не сказала мне, как на них программатор подействовал.

Игорь заржал. Он в сотый раз, наверное, тесты делал пленникам, но ни в чем не был уверен. Слово «программатор», так часто употребляемое при разговоре о пленных панцирниках, было теперь для Инты как родное. Он его вместо ругательства использовал. Тем более что Игорь этому способствовал, восклицая после тестов: «Чертов программатор!»

Да нет, там было все нормально. Просто я сам не мог понять, что с ними дальше делать.

– Короче, пусть сидят и не работают. Они нам нужны для важного дела, – веско сказал я Инте. Игорь опять сорвался в хохот, прекрасно понимая, что я вообще не в курсе, как их дальше использовать.

Но они нам и правда пригодились. И в немаловажном деле.