армия не выступит сразу же в поход на другой. На тысячу миль! Больше, чем на тысячу миль! Может, ты думаешь, они умеют Перемещаться?

Язвительную речь Торвала Морр выслушал спокойно. Если слова Торвала вообще задели юношу, то об этом говорило лишь быстрое прикосновение большим пальцем к рукояти меча.

– Я говорил с некоторыми из солдат. Главным образом, с тарабонцами, они прибывают на кораблях чуть ли не каждый день. – Пройдя мимо Торвала к столу, он смерил остроносого тарабонца невозмутимым взглядом. – Тарабонца за язык тянуть не надо, ему только дай рот раскрыть. – Торвал в ярости открыл свой рот, но Морр продолжал, обращаясь к Ранду. – Они размещают войска вдоль хребта Венир – где пятьсот человек, где тысячу. Их отряды уже растянулись до Мыса Арран. И еще – они скупили или реквизировали все подводы и фургоны в двадцати лигах окрест Эбу Дар. И всех годных под упряжь животных.

– Подводы! – воскликнул Торвал. – Фургоны! А может, они просто ярмарку затевают, как думаешь? Какой дурак станет вести войска через горы, когда есть превосходные дороги?

Заметив на себе взгляд Ранда, Торвал осекся и нахмурился, неожиданно растеряв уверенность.

– Я велел тебе держаться тише воды ниже травы, Морр. – Ранд позволил гневу коснуться его голоса. Юный Аша’ман отпрянул. – Я велел смотреть и не высовываться. Не расспрашивать Шончан об их планах.

– Я был осторожен, я снял значки... – И под взглядом Ранда глаза Морра оставались тем же, глазами охотника, за которым охотятся. Не знай Ранд лучше, он бы подумал, будто юноша удерживает Силу. – Если люди, с которыми я разговаривал, и знали, куда их направят, они не рассказывали, а я не расспрашивал. Но они сами были не прочь пожаловаться за кружкой пива на бесконечные марши, почти без отдыха. В Эбу Дар они набросились на пиво в тавернах и высосали его без остатка, потому как знали, что скоро им снова в поход. И, я уже говорил, они собирают обозы. – Все это юноша выпалил единым духом и стиснул зубы, словно перекрывая путь словам, так и рвавшимся с языка.

Неожиданно улыбнувшись, Ранд похлопал его по плечу.

– Ты хорошо поработал. Хватило бы одних только сведений о фургонах, но ты потрудился на славу. Подводы, фургоны – это очень важно, – добавил он, повернувшись к Торвалу. – Если армия кормится за счет страны, по которой идет, она ест то, что сможет раздобыть в пути. Или голодает, если ничего не раздобудет...

Торвал и глазом не моргнул, услышав про Шончан в Эбу Дар. Если это известие достигло Черной Башни, то почему Таим ни словом о нем не упомянул? Ранд надеялся, что его улыбка не похожа на звериный оскал.

– Гораздо труднее организовать обозы с провиантом, но Шончан поступают именно так. Они знают, где брать фураж для скота и бобы для солдат. Шончан во всем любят порядок, – заключил Ранд.

Переворошив карты и найдя нужную, он развернул ее на столе, придавив, чтобы не сворачивалась, один край мечом, а другой – Драконовым Скипетром. Между Иллианом и Эбу Дар тянулось изрезанное гористое побережье с кружками рыбацких селений и маленьких городков. Шончан всюду устанавливали порядок. Эбу Дар попал в их руки едва ли неделю назад, но доверенные люди купцов уже писали о идущем полным ходом восстановлении повреждений, нанесенных городу при захвате, о лечебницах для больных, о еде и работе, которую предоставляют всем неимущим, включая беженцев из охваченных волнениями земель. Окрестности патрулировались, так что разбойников не приходилось опасаться не только днем, но и ночью. Торговля поощрялась, но контрабанду свели до тоненькой струйки, да и та грозила иссякнуть. Последнее обстоятельство почему-то чрезвычайно печалило безупречно честных, законопослушных иллианских купцов. Так что же Шончан организуют сейчас?

Все собрались вокруг стола, где Ранд разглядывал карту. Дороги, тянувшиеся вдоль самого побережья, были узкими – двум телегам не разъехаться, – и по существу представляли собой обыкновенные тропы. Широкие торговые тракты пролегали в глубине страны, подальше от Моря Штормов, через более удобную местность.

– Оседлав горы, можно легко перекрыть эти внутренние дороги для чужаков, – указал Ранд, – или сделать их безопасными для себя, как городские улицы. Ты прав, Морр. Они идут в Иллиан.

Опершись кулаками о столешницу, Торвал смотрел на Морра, юнца, который оказался прав, тогда как он ошибался. Возможно, в его глазах это тяжкое преступление.

– Даже так, – угрюмо промолвил он, – пройдут месяцы, прежде чем они смогут потревожить вас здесь. Да и в чем угроза? Достаточно разместить в Иллиане сотню, даже полсотни Аша’манов, и любая армия будет уничтожена прежде, чем первый солдат пересечет дамбы.

– Сомневаюсь, что армию с дамани будет так же легко уничтожить, как айильцев, бросившихся в атаку и застигнутых врасплох, – тихо сказал Ранд, и Торвал оцепенел. – К тому же я намерен защищать весь Иллиан, а не только город.

Не обращая внимания на Торвала, Ранд водил пальцем по карте. Между Мысом Арран и городом лежало сто лиг воды – Бездна Кабал, где, как рассказывали иллианские капитаны, их самые длинные лоты не доставали до дна дальше мили от берега. При северном ветре валы высотой в пятнадцать шагов переворачивали корабли и с неистовой силой обрушивались на побережье, а нынешняя погода грозила сделать плавание еще опаснее. Чтобы достичь города в обход Бездны даже кратчайшим путем, следовало преодолеть две сотни лиг, но до иллианской границы Шончан, выступив от Мыса Арран, могли добраться за две недели, даже принимая во внимание дожди и распутицу. Если не быстрее. Предпочтительнее сражаться в том месте, которое выберет он, а не они. Ноготь Ранда прочертил линию вдоль южного побережья Алтары и вдоль хребта Венир, до того места, где близ Эбу Дар горы понижались, превращаясь в гряду холмов. Где пятьсот человек, где тысяча. Тонкая нитка бус, протянувшаяся вдоль гор. Быстрый удар может заставить Шончан откатиться назад к Эбу Дар, даже загнать их туда, прежде чем они сообразят, что происходит. Или...

– Есть кое-что еще, – внезапно промолвил Морр и снова зачастил. – Там ходили толки о каком-то оружии Айз Седай. Я побывал на месте, где оно было пущено в ход, в нескольких милях от города. Земля начисто выжжена на три сотни шагов в окружности, а дальше погорели сады. Песок оплавился. И саидин там была хуже, чем где бы то ни было.

– Выжженная земля, ну и что? – воскликнул Торвал, махнув рукой. – Это могли сделать Айз Седай, оказавшиеся близ города, когда он пал. Могли сделать сами Шончан. Одна сестра с ангриалом могла...

– Что ты имеешь в виду, говоря, что саидин там хуже? – прервав Торвала, спросил Ранд. Дашива подался вперед, но Ранд отстранил его. – Что ты имеешь в виду, Морр? – повторил он.

Юноша стоял, стиснув зубы, палец его скользил вверх и вниз по рукояти меча. На лбу проступил пот. Казалось, его сердце вот-вот выскочит из груди.

– Саидин была... странной, – хрипло произнес юный Аша’ман и отрывисто зачастил: – На том месте... хуже всего... Я... я... чувствовал это в воздухе, но... но странно всюду... всюду близ Эбу Дар. Мне приходилось... бороться. Да, бороться, но не так, как всегда. По-другому. Как будто саидин... живая. Иногда она... не делала, что я хотел. Иногда... делала что-то другое. Так было! Я не сошел с ума. Так было!

Стена шатра содрогнулась под сильным порывом ветра, и Морр умолк. Наришма качнул головой, звякнули колокольчики, и повисла тишина.

– Это невозможно, – едва слышно произнес Дашива. – Невозможно!

– Кому ведомо, что возможно, а что нет? – промолвил Ранд. – Во всяком случае, не мне. Может, тебе? – Дашива удивленно поднял глаза, но Ранд уже повернулся к Морру. – Не бойся, – промолвил он. Не ласково, на это его бы не хватило, но, как он надеялся, ободряюще. Он их сотворил, он за них в ответе. – Не бойся, ты будешь со мной до Последней Битвы. Я обещаю.

Юноша кивнул, провел ладонью по лбу, словно удивившись выступившему поту, но смотрел он на Торвала, который словно окаменел. Знал ли Морр про вино? То была милость. Маленькая, горькая милость.

Ранд взял со стола письмо Таима, сложил и засунул в карман. Один из пятидесяти уже обезумел, и таких будет еще больше. Кто следующий? Морр? Дашива, видимо, уже близок к этому. Подозрение вызывали и отрешенный взгляд Хопвила, и даже привычное спокойствие Наришмы. Сойти с ума – вовсе не