остановили поток слез. Всхлипывая, она вытерла щеки тыльной стороной ладони, а Самитзу опустилась на колени рядом с Рандом, положив кончики пальцев ему на лоб. Мин удивилась, почему она не обхватила его голову обеими руками, как делала Морейн.

Внезапно Ранд начал корчиться в конвульсиях, хватать ртом воздух и метаться так сильно, что рука его ударила Желтую сестру, опрокинув ее на спину. Как только ее пальцы оторвались от него, он затих. Мин подползла поближе. Он дышал уже легче, но глаза оставались закрытыми. Девушка дотронулась до щеки Ранда. Жар, похоже, спадал, хотя щека была по-прежнему горячее обычного. И бледнее.

– Что-то очень скверное, – сердито сказала Самитзу, садясь. Распахнув куртку Ранда, она схватилась за разрез в его пропитанной кровью рубашке и рванула лен.

Порез от кинжала Фейна, не длиннее ладони и неглубокий, пересекал старый круглый шрам. Даже в сумрачном свете Мин разглядела, что края новой раны сильно вздулись и воспалены, будто она нанесена не только что, а несколько дней назад. Она больше не кровоточила, но не исчезла, как должно было произойти. Так всегда бывало при Исцелении – раны затягивались прямо на глазах.

– Это, – лекторским тоном объяснила Самитзу, слегка прикоснувшись к шраму, – похоже на кисту, но вместо гноя там зло. И это, – пальцем указала она на свежую рану, – похоже, пропитано злом, но каким-то... другим. – Неожиданно она нахмурилась, глядя на стоящую над ней Зеленую, и добавила, мрачно и словно оправдываясь: – Если бы я знала, какими еще словами назвать это, Кадсуане, я бы выразилась точнее. Никогда не видела ничего похожего. Никогда. Но вот что я тебе скажу. Мне кажется, промедли я тогда хоть мгновение и не попытайся сделать все, что можно, он был бы уже мертв. Но я и так... – Вздохнув, Желтая сестра вся обмякла, будто силы внезапно оставили ее. – Но я и так уверена, что он умрет.

Мин покачала головой, пытаясь сказать «нет», но язык ей не повиновался. Она услышала, как Каралайн забормотала молитву, обеими руками вцепившись в рукав Дарлина. Дарлин хмуро смотрел на Ранда, словно пытаясь понять смысл происходящего.

Кадсуане наклонилась и похлопала Самитзу по плечу.

– Ты лучшая из ныне живущих, а может, и всех, которые когда-нибудь были, – спокойно сказала она. – Никто владеющий Исцелением не сравнится с тобой.

Кивнув, Самитзу начала подниматься и, прежде чем оказалась на ногах, вновь обрела безмятежность Айз Седай. Чего нельзя сказать о Кадсуане, которая, уперев руки в бедра, сердито смотрела на Ранда.

– Фу! Я не допущу, чтобы твоя смерть повисла на моей совести, мальчик, – проворчала она таким тоном, будто, случись это, именно он был бы во всем виноват. На этот раз она не просто прикоснулась к голове Мин, а легонько постучала по ней костяшками пальцев: – Поднимайся, девочка. Ты не бесхарактерная тряпка, это и дураку понятно, так что хватит притворяться. Дарлин, ты понесешь его. С перевязкой можно обождать. Туман не отстает от нас, и лучше поскорее убраться отсюда.

Мгновение Дарлин колебался. Может, его убедил не терпящий возражений тон Кадсуане, а может, то, что Каралайн протянула руку к его лицу, будто собираясь погладить, но внезапно он убрал меч в ножны, пробормотал что-то себе под нос и, подняв Ранда, закинул на плечо, с болтающимися руками и ногами.

Мин подняла меч с клеймом цапли и осторожно вложила его в ножны, свисающие с пояса Ранда.

– Он ему еще понадобится, – сказала она Дарлину, и тот кивнул.

Ему повезло, что он согласился; Мин верила сейчас каждому слову Зеленой сестры и не позволила бы никому думать иначе.

– Будь осторожен, Дарлин, – сказала Каралайн своим гортанным голосом, когда Кадсуане указала, в каком порядке идти. – Держись за мной, я буду защищать тебя.

Дарлин рассмеялся, тяжело дыша, и смех его все еще звучал, когда они начали подниматься сквозь холодный туман, из которого по-прежнему доносились отдаленные крики. Дарлин шел в центре с Рандом на плечах, женщины со всех сторон окружали его.

Мин понимала, что единственный толк от нее, как и от Каралайн, это дополнительная пара глаз; ножи, которые она держала наготове, бесполезны против сотканных из мглистого тумана чудищ, но Падан Фейн еще жив, и возможно, неподалеку. На этот раз она не промахнется. Каралайн тоже держала в руке кинжал и, судя по взглядам, которые она бросала через плечо на Дарлина, тяжело согнувшегося под тяжестью Ранда и с трудом поднимавшегося по склону холма, тоже была настроена защищать Возрожденного Дракона. А может, и не только его. За такой смех любая женщина простит мужчине нос хоть какой длины.

Из мрака по-прежнему то и дело возникали туманные фигуры и гибли в огне, а один раз какое-то огромное чудище разорвало на части бьющуюся лошадь, прежде чем Айз Седай уничтожили тварь. Мин почувствовала тошноту и ничуть не стыдилась; кругом умирали люди, но они, по крайней мере, пришли сюда по собственному желанию. Самый тупой солдат мог, если захотел, еще вчера сбежать отсюда, но не лошадь. Чудища возникали и гибли, и люди гибли, их крики по-прежнему раздавались будто издалека, хотя повсюду валялись куски плоти, которые еще час назад были людьми. Мин начало казаться, что ей вряд ли когда-либо доведется увидеть солнечный свет.

Наверно, поэтому она испытала острое потрясение, когда совершенно неожиданно, без всякого перехода хлынул свет. Только что со всех сторон ее окружала мгла, и вдруг, сделав еще шаг, Мин вынырнула под лучи пылающего в голубом небе солнца. Все вокруг так ярко сияло, что пришлось прикрыть глаза. Отсюда, может, в пяти милях за голыми холмами, виднелась вздымающаяся ввысь громада раскинувшегося на холмах Кайриэна. Город показался Мин почти нереальным.

Оглянувшись туда, где кончался туман, Мин вздрогнула. Он выглядел сплошной стеной, рассекающей надвое вершину холма и уходящей вдаль, плотной и застывшей. Просто чистое пространство здесь – и густой серый туман там. Деревья прямо на глазах стали видны лучше, и до нее дошло, что мгла уползает назад, будто сгорая в свете солнца. Но слишком, слишком медленно, чтобы это походило на таяние обычного тумана под солнечными лучами. Остальные оглядывались с тем же ужасом, как она, даже Айз Седай.

Неожиданно в двадцати шагах от них из тумана на четвереньках выбрался мужчина. Спереди голова у него была обрита, и, судя по помятой черной кирасе, это был простой солдат. Дико озираясь, но не замечая их, он пополз дальше, теперь уже вниз по склону холма, по-прежнему на четвереньках. Чуть подальше справа появились двое мужчин и женщина, все трое бежали. У нее на платье были нашиты цветные полосы, но сколько именно, определить не представлялось возможным, потому что она подобрала юбки очень высоко, чтобы бежать как можно быстрее, и ни на шаг не отставала от мужчин. Никто из них не смотрел по сторонам, все тут же бросились вниз по склону, падая и снова поднимаясь на ноги.

Каралайн осмотрела тонкий клинок и с силой сунула его в ножны.

– Вот так тает моя армия, – вздохнула она.

Дарлин, со все еще не пришедшим в сознание Рандом на плечах, взглянул на нее:

– Армия в Тире откликнется, если ты призовешь ее.

Каралайн поглядела на Ранда, свисающего, точно мешок.

– Возможно, – ответила она. Дарлин, беспокойно нахмурившись, повернул голову, чтобы заглянуть в лицо Ранда.

Одна Кадсуане проявила практичность.

– Дорога проходит вон там. – Она указала на запад. – Так будет быстрее, чем идти напрямик. Легкая прогулка.

Однако Мин не назвала бы ее легкой. После холодного тумана воздух казался вдвое жарче; она истекала потом, который, высыхая, уносил с собой силы. Мин все чаще оступалась, запиналась о торчащие под ногами корни и падала. Натыкалась на лежащие на земле камни и падала, цеплялась ногой за ногу и падала. Однажды у нее подвернулась нога, и она, судорожно молотя руками, проехала вниз по склону холма добрых сорок шагов на мягком месте, пока наконец не сумела остановиться. Каралайн приходилось еще хуже – платье совсем не годилось для подобных прогулок. После очередного кувырка через голову, закончившегося тем, что платье задралось почти до ушей, она попросила Мин порекомендовать ей швею, способную сшить куртку и штаны.

Дарлин не падал. Он запинался и спотыкался на каждом шагу не меньше остальных, но порой, когда казалось, что падения не избежать, что-то подхватывало его, и он чудом сохранял равновесие. Вначале Дарлин поглядывал на Айз Седай, пыжась от гордости, что он, тайренский Благородный Лорд, тащит Ранда без всякой помощи. Кадсуане и остальные делали вид, что ничего не замечают. Они ни разу не упали; быстро шли вперед, потихоньку переговариваясь, и время от времени подхватывали Дарлина, не давая ему