Брюс Ван Атта зажал пальцем одну ноздрю и сильно потянул носом: потом проделал это с другой ноздрей. Из-за проклятой невесомости внутренние ходы носоглотки не очищаются сами собой, и это ко всем прочим неудобствам. Он с трудом дожидался возвращения на Землю. Даже унылая Родэо была бы облегчением. Можно отправиться инспектировать бараки для квадди, которые уже, наверное, готовы. Дней на пять, по крайней мере, если правильно организовать дело. Он лениво раздумывал над этой проблемой.

Ван Атта медленно перелетел на другое место и расположился в углу клиновидного кабинета доктора Еи, напротив ее стола, зацепившись ногами за магнитную доску, на которой возвышались кипы бумаг и пластиковых листков. Еи с досадой поджала губы, оказавшись с ним лицо к лицу. Он поудобнее скрестил ноги, назло ей пихая бумаги и приводя их в беспорядок. Она отвернулась к дисплею, не поддаваясь на провокацию, а он еще сильнее завозился ногами в бумагах. Какая-то монашка! Хорошо, что осталось всего несколько недель работать вместе, и больше никогда не придется наслаждаться ее обществом.

– Так до чего мы уже добрались? – спросил Ван Атта.

– Я не знаю, до чего вы добираетесь, – ядовито ответила Еи и добавила. – Я вообще не знаю, чем вы занимаетесь…

Ван Атта понимающе ухмыльнулся. Червяк может извиваться в конце концов. Некоторые администраторы обижаются даже при намеках на непочтительное отношение – он мог поздравить себя с тем, что чувство юмора не изменяет ему.

Еи немного успокоилась и сказала:

– Я уже ознакомила около половины сотрудников с их новыми назначениями.

– Кто-нибудь возражал? Я могу взять на себя роль злого дяди и нажать, если нужно, – предложил он свои услуги.

– Все, конечно, потрясены, – ответила она, – однако я не думаю, что потребуется ваше вмешательство.

– Хорошо, – весело сказал Ван Атта.

– Мне кажется, что лучше было бы сообщить им всем сразу. Информация по частям только способствует распространению слухов, что крайне нежелательно.

– Согласен. Но теперь уже поздно…

Его фраза была оборвана пронзительным сигналом тревоги, прозвучавшим по внутренней связи. Дисплей Еи заняла Центральная аварийная служба. Грубый мужской голос, напряженное лицо – слава Богу, это был Лео Граф – глянуло на них.

– Авария, авария, – взывал Граф. – Произошла разгерметизация. Это не учебная тревога. Весь сменный персонал поселка должен немедленно перейти в безопасное место и оставаться там, пока не прозвучит отбой.

На экране Ван Атта увидел, как компьютер чертит схему, указывающую кратчайший путь от терминала Еи до спасательного модуля, а также общую картину аварии. Господи, падение давления почти по всему поселку! Что там происходит?

– Авария, авария, это не учение, – повторил Граф.

Еи тоже уставилась широко открытыми глазами на схему. «Теперь она еще больше похожа на жабу, – подумал Ван Атта. – Как это может быть? Системы уплотнения должны изолировать разгерметизированную часть от остальных…»

– Клянусь, я знаю – Граф не разобрался в конструкции поселка и что-то натворил, подготовляя его к разборке. Спорю, это он или его квадди перекрутили там что-то! Или этот идиот Вайзек устроил. Нужно идти!

– Авария, авария, – гудел заунывный голос. – Это не учение. Весь сменный персонал поселка должен немедленно пройти… – Сукин сын! – Его голова резко повернулась и исчезла, на экране мерцала только схема эвакуации.

Ван Атта вытолкнул Еи, глаза которой все еще не отрывались от схемы, из двери кабинета и дальше через люк в конце модуля. Люк почему-то оказался разгерметизированным, управление не работало. Ван Атта и Еи присоединились к шумному потоку спешивших в безопасное место. Ван Атта глотнул, проклиная свои гайморовы пазухи, потому что одно ухо ему заложило совсем, а в другом что-то пульсировало и мешало слышать. Беспокойство, подхлестнутое адреналином, трепетало у него в животе.

Лекционный модуль С был уже заполнен толпой одетых и полураздетых людей, когда они добрались туда. Одна из поварих держала под мышкой коробку каких-то замороженных продуктов. Ван Атта отбросил мысль, будто она знала, что аварийное положение продлится долго, и решил, что она просто держала ее в руках, когда зазвучал сигнал тревоги, и забыла бросить в кухне, когда бежала спасаться.

– Закройте двери! – закричал хор голосов, когда он и Еи вошли. Из двери, когда ее закрывали, воздух выходил уже со свистом.

Люди хаотически кружились и шумели в заполненном лекционном зале.

– Что происходит?

– Спросите Вайзека!

– Он там, наверное, исправляет…

– Если не исправит, к черту, пусть останется там…

– Все здесь?

– Где квадди? А как же квадди?

– У них свое убежище. Здесь мало места.

– Наверное, в их гимнастическом зале.

– Но в сообщении не было указаний, куда им собраться, ни в тот зал, ни в другое место.

– Попробуйте связаться.

– Я уже перепробовал половину каналов – молчат!

– Что, даже Центральная не действует?

– Леди, это я – Центральная…

– Надо бы посчитать, сколько нас. Кто знает точно, сколько нас сейчас в поселке?

– Двести семьдесят два человека. Но при такой неразберихе мы же не сможем установить, кто отсутствует, занимаясь устранением аварии…

– Пустите меня к этому проклятому коммутатору!

– Закройте дверь! – Ван Атта почти непроизвольно присоединился к общему хору голосов, так как перепад давления стал еще более заметным. Если так будет продолжаться, то он не выдержит и станет у дверей, чтоб держать их закрытыми любой ценой, кто бы ни стучал с той стороны. У него был особый список…

Ван Атта порадовался, что успел вовремя примчаться в убежище, потому что у него хватало опыта работы на космических станциях для того, чтоб беспрекословно подчиняться инструкциям в аварийных ситуациях, и это его немного успокоило. Выживает сильнейший.

Если еще не все двести семьдесят два обитателя поселка здесь, то отсутствующие наверняка где-то на подступах к убежищу.

Ван Атта стал пробираться к центру модуля, бесцеремонно расталкивая людей, плававших в самых разных позах. Некоторые протестующе оборачивались, но, увидев, кто их толкает, молча отплывали.

Беспорядок и неразбериха продолжались. Кто-то снял заднюю стенку терминала компьютерной связи и безнадежно заглядывал в его внутренности, не было даже тестера, чтоб проверить транзисторные блоки, не говоря уж о запасных частях, если там действительно что-то вышло из строя.

– Вы не можете хотя бы позвонить в гимнастический зал квадди? – просила молодая женщина. – Я бы хотела знать, там ли мой класс.

– А чего вы не пошли с ними? – ответил ей вопросом тот, который копался в терминале.

– Их забрал один из старших квадди. Он сказал мне, чтобы я шла сюда. Я же не могла с ним долго разговаривать, этот сигнал тревоги завывал в ушах.

Мужчина, скривившись, хлопнул по терминалу:

– Не работает.

– Тогда я сама пойду и выясню.