– Мне кажется, ты должна сказать ему.

– Может быть, скажу когда-нибудь. А сейчас это не имеет значения. У него и так много забот.

Эннабел присела около старухи.

– Греймалкин, я знаю, ты наделена знаниями и… чудодейственной силой. Пожалуйста, скажи, что произойдет… Тебе известно будущее. Я почти читаю его в твоих глазах.

– Мои глаза не те, что прежде. Что случится, то и случится. Ты пришла сюда из другого мира, да, девочка? Когда я впервые увидела тебя, то сразу поняла, что ты пришла издалека.

Эннабел кивнула.

– Да, это было очень долгое путешествие, я имею в виду, не просто путь через океан.

Старуха закрыла глаза.

– Я знала и об этом. Сначала я боялась тебя, но потом поняла, что ты не собираешься причинить вред моему мальчику, и стала доверять тебе.

– Греймалкин, что бы с ним ни случилось, я хочу, чтобы ты поверила мне. Настанет день, когда твой внук будет признан одним из лучших поэтов Англии. Его имя будет стоять рядом с именами его великих друзей: Байрона, Шелли, Китса.

– Я никогда не обращала внимания на его писанину, но, раз стихи делают его таким счастливым, то и я счастлива, когда вижу, что он пишет их. – Греймалкин смотрела на Эннабел, склонив голову набок, так кошки при встрече оценивают друг друга. – А как ты вернешься назад?

Эннабел испугалась.

– А почему ты решила, что я вернусь?

– Потому что умрешь ты не в Англии и много позже. – Старуха прислушалась к голосам на кухне, которые становились все громче. – Ш-ш! Никто не должен слышать наш разговор. Иначе нас сожгут на костре, как ведьм!

Пухлые, похожие на румяные булки, хозяева вошли в комнату. Их беспокоило, как устроилась Эннабел на ночь, хватило ли ей еды. Девушка заверила Морганов, что чувствует себя очень уютно, и поблагодарила за заботу, после чего супруги отправились спать.

– Наверное, я не смогу заснуть, – сказала Эннабел, – пока не получу известий от Джереми и Трея.

– Я буду сидеть всю ночь и сразу скажу тебе, как только узнаю что-нибудь, – заверила ее Греймалкин. – Тебе нужно отдохнуть.

Эннабел почувствовала, что очень устала. Она легла на соломенный тюфяк, который был совсем не похож на грязный матрац, служивший ей постелью в тюрьме.

– А ты? – сонно спросила она.

– Такие старухи, как я, не нуждаются в долгом сне. Очень скоро мне представится возможность выспаться всласть.

Эннабел крепко спала. Старуха сидела у очага и время от времени подбрасывала дрова. Приближалась осень, и ночи становились прохладными, а ее старые кости быстро замерзали теперь'.

– Изабелла, Изабелла, проснись! Вставай, девочка! Твоя жизнь в опасности! Да вставай же! Мы должны поскорее уйти из этого дома, иначе попадем в беду.

Костлявыми руками Греймалкин трясла Эннабел за плечи, стараясь разбудить ее. Девушка металась в постели. Ей приснилось, что за ней и Тримейном гнались огромные собаки, размером с лошадей. Эннабел закричала и в этот миг услышала голос Греймалкин.

– Что… что? Трей? Джереми? С ними все в порядке?

– К сожалению, нет. Их поймали в Лидсе, в подпольной типографии. Человек, печатавший газету, продал их и рассказал Лансфорду все, даже о нашем убежище. Мы должны бежать отсюда, и как можно скорее. Морганы уже отправились к своим детям.

Эннабел торопливо натягивала одежду. Ей казалось, что продолжается ночной кошмар, где ее настигают огромные собаки.

– Они… Тримейн и Джереми живы?

– Пока, – угрюмо ответила старуха. – Но им предъявили очень серьезные обвинения и сегодня ночью доставят в Лондон. Человек, который принес это известие, не мог ждать нас, но за домом стоят оседланные лошади.

Они выбежали из дома. Перед тем, как покинуть его, Греймалкин залила водой огонь в очаге. Если Морганы когда-нибудь вернутся сюда, их не должен встретить обуглившийся остов дома.

– Куда мы едем? – Лошадь Эннабел нетерпеливо била копытами, чувствуя опасность.

Греймалкин досталась более спокойная лошадь.

Она равнодушно ждала, пока старуха, гремя костями, взбиралась на нее.

– Поедем туда, где они никогда не станут нас искать. В башню Джереми. Там выставили охрану после того, как конфисковали бумаги, но я знаю тайный ход, о котором эти мерзавцы даже не догадываются.

Они мчались в темноте, останавливаясь в перелесках, когда им казалось, что их преследуют, стараясь по возможности избегать открытых, пространств.

Когда они подъехали к башне Шеффилд Холла, уже почти рассвело.

– Что будем делать с лошадьми?

– Отпустим их, – ответила Греймалкин. – Они вернутся в конюшню, и Перкинс спрячет их там.