уверена, что Свен ее понял. Однако он так и не выпустил Зовущего Птиц, с силой сжимая тонкие смуглые руки юноши.
– Nej! Отпусти его! – умоляла она. – Отпусти его!
Свен легко отбросил девушку.
– Он скоро вернется. Мы ведем его на прогулку. Но Уинсом не поверила ему. Прошло три дня, с тех пор как она перевязывала рану Бренда на травянистом склоне. С этого времени за ней и братом неусыпно следили и держали лишь на тюленине и воде. Ни Бренд, ни Олаф, ни даже Арни не подходили днем к лачуге. Как-то ночью Бренд подкрался к окну и что-то прошептал. Насколько смогла понять девушка, он объяснил, что собирается скоро отплыть. Отчаяние охватило ее при этой новости: теперь никто больше не заступится ни за нее, ни за брата. А вот теперь этот человек с бегающими лживыми глазами уводит Зовущего Птиц. Она не доверяла Свену, никогда не доверяла. Он всегда был равнодушен к страданиям индейцев. С чего вдруг такое сочувствие? Нет, не на прогулку ведет он брата!
Уинсом снова бросилась к Свену.
– Не уводите его!
Она вцепилась в руки великана, но тот стряхнул ее, словно комара.
Зовущий Птиц, который все это время молчал, наконец решил заговорить:
– Не пытайся остановить его, сестра моя. Он лишь причинит тебе боль и страдания.
– Но я боюсь за тебя, брат. Это нечестный человек, предатель. Не знаю, что они задумали с тобой сделать, но, должно быть, что-то нехорошее.
– Но, может, мне удастся сбежать, – пожал плечами Зовущий Птиц.
Уинсом с сомнением покачала головой.
– Если предоставится такая возможность, воспользуйся ею.
Юноша бесстрастно взглянул на нее, но девушка прекрасно поняла, о чем думает брат. Если он спасется, она останется здесь совсем одна, в руках врагов.
– Воспользуйся, – настаивала она. – За меня не волнуйся. Ты уже сделал все возможное, чтобы помочь мне.
Она и в самом деле так считала. Как Уинсом жалела сейчас, что решила отправиться в злополучное путешествие! Оставайся они в деревне, оба были бы сейчас в безопасности. О, почему она последовала зову сердца, а не разума!
Девушка застонала, ломая руки. Свен открыл дверь и вывел Зовущего Птиц из хижины. Яркий солнечный свет на мгновение ослепил Уинсом, но тут дверь со стуком захлопнулась. Девушка метнулась к окну.
– Зовущий Птиц! – окликнула она. Брат обернулся. Но Свен подтолкнул его, и юноша зашагал дальше.
Что сказать? Слова замерли на языке, и Уинсом могла лишь беспомощно наблюдать, как уводят брата. Она снова заломила руки.
– О Зовущий Птиц, – прошептала она, – я боюсь, что уже никогда не увижу тебя живым.
– Проклятый скрелинг! Почему он не желает говорить, где его деревня? Я уже устала от его упрямства!
Фрейда вытерла вспотевший лоб и уселась на обрубок бревна. Заставить скрелинга развязать язык оказалось непосильной задачей.
– Это все потому, что он не в себе, – пояснил Свен, оглядывая неподвижное тело избитого до полусмерти юноши, лежавшего на полу. Свен ударил его ногой под ребра, оставив еще один синяк, но Зовущий Птиц даже не шевельнулся.
– Приведи его в чувство, – распорядилась Фрейда. – Гуннар еще не пришел. Как не вовремя этот проклятый скрелинг потерял сознание! Скрелинги! Ба!
Свен, наклонившись, потряс индейца за плечо, но все было напрасно.
– Он никак не очнется.
– Болван! Принеси воды! Вылей на него! Неужели я все должна делать за тебя?!
– Ну почему? У меня своя голова есть.
– Давай воду, да поскорее.
Свен вышел, а Фрейда, не вставая, всмотрелась в обмякшее тело.
– Почему он молчит? – пробормотала она. – Такой пустяк, всего-навсего объяснить, где он живет! Я могла бы возглавить набег, приказать перебить всех скрелингов, мои люди были бы довольны. Им было бы чем заняться.
Она снова вытерла лицо.
– Жарко. Так жарко.
В это мгновение Зовущий Птиц дернулся и застонал. Фрейда обрадованно вскинулась.
– Он приходит в себя, – объявила она вернувшемуся Свену, который уже собрался вылить на распростертого индейца горшок воды.
– Дай мне, – велела Фрейда, выхватывая горшок из рук великана, и выплеснула воду на голову юноши. Тот снова застонал и поднес руку ко лбу.
– Превосходно! – воскликнула Фрейда в восторге.
