Сколько бы времени не прошло, никому не приятно вспоминать, как его подвергли форменному избиению. И я не был исключением. Воспоминания эти не доставляли мне удовольствия, как и любому другому, но я должен был учиться жить вместе с ними.

– Надеюсь, что вы столь же истово будете стараться и для моей дочери. И претензий у меня не будет.

Он заметил, что я уклонился от прямого ответа, но предпочел не обратить на это внимания.

– Отлично. Можете быть уверены, что я сделаю все, что в моих силах.

Подождав, пока мы повернули на Гош-стрит, я сказал:

– Мне известно только то, что вы успели сказать по телефону и что я прочел в газетах. Может быть, теперь вы сможете рассказать мне подробности.

– Конечно. – Он с любопытством посмотрел на меня. – Думаю, не стоит углубляться в отношения Норы с Риччио.

Я отрицательно покачал головой. Я знал Нору.

– Весь день они ссорились, – начал он. – Насколько мне известно, Нора собиралась положить конец их отношениям: и деловым, и личным. Она потребовала от него немедленно покинуть дом. Но он себя прекрасно чувствовал в нем и не собирался бросать его.

– Нора нашла себе другого парня? – спросил я.

Он снова искоса посмотрел на меня и пожал плечами.

– Не знаю и не спрашивал. Когда я приехал, на месте действия уже было полно полиции. И не думаю, что тогда имело смысл задавать такие вопросы.

– Понимаю, – кивнул я.

Мы снова повернули на запад по Маркет-стрит.

– Выяснилось, что Риччио преследовал Нору по пути из ее комнаты до мастерской, стараясь убедить ее. Дани сидела у себя, занимаясь, когда услышала крик матери. Сбежав вниз, она увидела, что Риччио угрожает матери. Схватив со стола долото, она кинулась между ними и всадила ему оружие в живот. Когда Риччио, обливаясь кровью, рухнул на пол, ребенок впал в истерику и стал рыдать. Чарльз в сопровождении горничной Норы вбежал в помещение. Нора велела Чарльзу вызвать врача и сразу же позвонила мне из мастерской. Я попросил ее тут же связаться с полицией, но не делать никаких заявлений, пока не приеду. Я оказался на месте через двадцать минут. Полиция появилась минут за десять до меня.

Я потушил сигарету в пепельнице.

– Теперь о самом главном.

– Не Нора ли убила его? Это вы имеете в виду?

Я кивнул.

– Не думаю, – ответил он, медленно подбирая слова. – Я говорил с ними обеими до того, как они стали отвечать на вопросы полиции. Рассказы той и другой настолько совпадают, что их трудно оспорить.

– У них было время обо всем договориться. Он снова покачал головой.

– У меня довольно большой опыт, и мне не раз приходилось сталкиваться с такими ситуациями. Да и, кроме того, обе были в таком состоянии, что вряд ли могли связно врать. Обе были на грани истерики. Просто невозможно, чтобы они настолько владели собой в той обстановке.

– Других свидетелей не было?

– Ни одного.

– Что произошло потом?

– Доктор Боннер, который прибыл как раз передо мной, отвел Нору наверх и сделал ей укол. Затем, попросив сержанта Флинна позвонить вам, я вместе с Дани отправился в главное управление полиции, где она дала показания. Я прочитал их, но, несмотря на мой совет, она настояла, что хочет подписать их. Оттуда направились в учреждение для содержания несовершеннолетних, где Дани была вверена попечению специалистов по подросткам. К счастью, мне удалось убедить принимавшего нас офицера позвонить судье по делам несовершеннолетних, и он, выслушав рекомендации доктора Боннера, отпустил Дани домой на ночь. Я отвез ее к бабушке, а оттуда уже позвонил вам.

Теперь мы были на трассе Портолла-хилл, поднимаясь кверху. Я оглянулся. «Ягуар» Норы держался за нами, а с левой стороны улицы по тротуарам, казалось, прогуливался весь город. Справа я увидел знакомые очертания конструкции. Мы проезжали мимо огромного объявления: «ЗАГЛЯНИТЕ В «ДАЙМОНД ХЕЙТС».

Здесь я покупал рождественскую елку, когда мы с Норой только что поженились. Я припомнил, что собирался достраивать это здание, которое должно было стать моим первым проектом, но так как оно стояло на краю холма, пришлось бы ставить подпорки, и город не пошел на это. Но клочок свободной земли стал еще меньше, хотя его ценность возросла. Чувствовалось, что власти нашли решение.

Я критически осмотрел строение. Хорошая работа.

– Что на самом деле заставило вас позвонить мне? – повернулся я к Гордону.

Он пожал плечами.

– Толком и сам не знаю. Думаю, что было какое-то подсознательное желание. Ощущение, что в этой ситуации вы будете самым подходящим человеком, с которым можно иметь дело.

– Вы так считаете и после того, что сказала Нора, когда мы в последний раз были в суде?

Он не сразу ответил. Оказавшись на вершине холма, мы резко развернулись вправо на Вудсайд-авеню. Справа тянулся ряд домов мрачной зеленой окраски. Повернув на подъездную дорожку, мы обогнули здание.