— Нет, это я сама умею делать, — сказала Мали, приподнимая свои длинные, темные, густые волосы. Обернув их несколько раз вокруг руки, она достала шпильки и уложила волосы в красивый узел на затылке.
— Как ловко у тебя это получается, — засмеялась Нетта. — Но грех прятать такие прекрасные волосы.
— Иначе меня заберут полицейские, приняв за шлюху, — сухо заметила Мали. — А ведь я не шлюха! Что бы там обо мне ни думали, я никогда не была уличной девкой!
— Думаю, никто тебя в этом не обвиняет, — спокойно ответила Нетта.
— Если бы! Надзирательница в приюте постоянно рылась в моих вещах, ища что-то подозрительное. Деньги в чулках, недозволенное нижнее белье и тому подобное. Теперь я пойду, а ты приводи себя в порядок. Черт возьми, как же я завидую тебе!
«Но я тоже завидую тебе, — подумала Нетта, давая девушке деньги на ночлег. — Думаешь, мне не хочется поехать в Эльвдален?
А твоя юность!.. Ах, девушка, как бы мне хотелось быть на твоем месте…»
Когда за ней зашел Андре, все соседи оказались возле своих дверей. Он сделал комплимент ее платью и прическе, и она немного досадовала на то, что шляпа у нее уже старая и поношенная, а новую она купить не решилась. Ей нужно было экономить деньги на его поездку. Он приехал за ней на автомобиле, и Нетте Микальсруд, одинокой женщине, показалось просто фантастичным сесть в машину на глазах у всех соседей.
Во время езды она тактично передала ему конверт, где лежали все ее деньги, за исключением той небольшой суммы, которую она оставила в банке, чтобы сохранить счет. Покупка платьев значительно уменьшила эту сумму, но денег было еще достаточно, чтобы, в случае необходимости, дважды съездить в Стокгольм и вернуться обратно.
Он смущенно поблагодарил ее, пообещав вернуть деньги при первой же возможности.
О, какой удивительный вечер был у Нетты! Вежливые кельнеры выполняли малейшее их желание, вино приятно ударило ей в голову, еда была изысканной, а Андре просто благоденствовал в ее обществе! Они легко и непринужденно болтали, рассказывали друг другу забавные истории из своей жизни и, наконец, стали обсуждать его дела в Трондхейме.
И тут они, к великой радости Нетты, перешли на «ты».
— Ты сказала, что тоже кое-что узнала? — спросил Андре.
— Да, я послала пару писем тем двум мужчинам, которые должны что-то знать о Петре Ольсдаттер. И еще я узнала кое-что о фамилии Нордладе и… фактически, больше ничего. А ты?
— Я получил медальон, который передам завтра утром Мали, теперь он, разумеется, принадлежит ей. И еще я получил эту рукопись. Ты просмотрела ее?
Она опустила голову.
— К сожалению, я просмотрела только конец. Ведь у меня была Мали.
— Да, верно.
— Наверняка ты возьмешь рукопись с собой в Эльвдален.
Подумав, он сказал:
— Да, возьму. Но ты можешь почитать это сегодня вечером, а завтра с утра я заеду к тебе. Мне очень хочется, чтобы ты прочитала все это.
— Спасибо, я с удовольствием прочитаю, — обрадовалась она. — Из того немногого, что мне удалось прочитать, я поняла, что этот… его звали Хавгрим?.. Этот человек из вашего рода…
— Он точно из нашего рода, — сказал Андре. — Что же касается всех остальных, то здесь нужны доказательства. Поэтому мне нужно теперь найти эти доказательства и выяснить, нет ли у нас еще каких-то родственников.
— Понятно. Я вижу, что все это очень важно для тебя.
— Да. Дело в том, что наш род живет под постоянной угрозой, и я теперь не могу рассказать тебе об этом, поскольку это потребовало бы несколько дней. Но главное то, что мы все должны держаться вместе. Однажды в 1700-х годах исчез один из представителей рода Людей Льда. Неожиданно я напал на след его потомков, и об этом я должен рассказать Мали завтра утром в автомобиле, ведь она наверняка принадлежит к нашему роду. Рассказ об этом займет всю поездку, это длинная история, и непосвященному трудно поверить в ее правдивость.
Его слова задели Нетту за живое: непосвященной была она, тогда как Мали была своей.
Одиночество окутывало ее, словно туман. Ей пора было уже привыкнуть к нему. Но в последние дни она ощущала его особенно болезненно.
Этот чудесный вечер подходил к концу. И она сама прервала их встречу, сказав, что Андре предстоит длительная поездка и что поэтому ему нужно отдохнуть. Хотя она могла бы всю ночь просидеть с ним в ресторане или в салоне отеля, куда они вернулись после обеда.
Но сказочный вечер прошел. Андре, разумеется, подвез ее домой, пожал ей руку и поблагодарил за приятную встречу.
Нетта совершенно не помнила, о чем они говорили, она пребывала в экзальтированном состоянии, и все мысли ее разбежались в разные стороны.
Когда он уехал, она, все еще мечтая о чем-то, поднялась по лестнице наверх. Вынула ключ, стала искать в темноте замочную скважину, улыбаясь чему-то. На лестничной клетке было необычно темно. Наверняка перегорела электрическая лампочка.
Наконец ей удалось открыть дверь. И тут она краем глаза заметила какое-то движение.
Кто-то проскользнул мимо?
Ход ее мыслей прервала вспышка света, мгновенно сменившаяся тьмой.
Кто-то втащил Нетту в ее же квартиру и оставил лежать за дверью. Ключ у нее забрали и заперли дверь снаружи.
Потом кто-то быстро спустился по лестнице.
Выйдя в восемь часов утра на улицу, Андре увидел Мали. Чистая, аккуратная, причесанная, одетая в голубое платье с цветочками, она перебросила через руку дорожный жакет. Выглядела Мали бесподобно свежей и юной! И настырной. Упрямство, обретенное ею в борьбе с окружающим обществом, невозможно было смыть с помощью воды и мыла.
— Привет, — сказала она со смущенной улыбкой.
— Привет, весенний цветочек, — с улыбкой произнес Андре. — Ну? Ты хорошо выспалась?
— Разве может мое привыкшее к суровым жизненным условиям тело заснуть на мягкой, декадентской перине? Я то и дело вскакивала, словно петух в курятнике.
Это сравнение показалось Андре весьма странным, но такова была Мали.
— Как прошел обед? — спросила она своим хрипловатым голосом.
— Это был очень приятный вечер, — ответил он. — Нетта Микальсруд действительно очень симпатична.
— Единственное человеческое существо во всем этом продажном коммунальном хозяйстве, — сухо заметила Мали и, внезапно остановившись, воскликнула: — Неужели это и есть твой автомобиль?
Автомобиль был только что вымыт. Подрабатывающий в отеле мальчишка целый день провозился с ним.
