— Наверное, очень интересно видеть глубинную суть вещей и событий? — улыбнулся доктор.

— Нет, — кратко ответил Доминик. Вернулся комендант, он был строг и подтянут.

— Да, у убитого солдата был друг, они служили в одном отделении. Я послал за ним.

Тристан быстро встал:

— Вы поступили неосторожно, господин комендант. Вспомните, как кончил тот солдат, когда на него пали подозрения поборников!

— Вы правы! — Комендант уже раскаивался в своем легкомыслии. — Идемте!

Все вскочили и бросились по коридору во флигель, который занимала стража. Там они догнали солдата, посланного комендантом.

— Можешь вернуться к своим обязанностям, — сказал ему комендант, проходя мимо. — Мы сами найдем его. Только скажи, как он выглядит и где его искать.

Солдат оторопел при виде коменданта и его разодетых спутников. Однако лицо Ульвхедина заставило его поторопиться с ответом.

— Думаю, он сейчас спит после ночного дежурства. Живет он во второй комнате справа. Высокий, светловолосый, худой, редкая борода. Очень молод.

— Спасибо! Возвращайся к своим обязанностям. Они поспешили дальше.

— Кто-нибудь мог слышать, как я расспрашивал о нем, — пробормотал про себя комендант. — Ну, вот и казарма. Вторая дверь направо…

Он рванул дверь, не постучавшись.

С одной из четырех кроватей на пришедших испуганно смотрел заспанный юноша. В комнате стоял кислый запах мужского пота и несвежей одежды. Больше там никого не было. Доминик понимал, что их замысел небезопасен.

— Возьми мой плащ, — сказал он солдату. — И мою шляпу! Вот так! А теперь пойдешь с нами!

— Но я не понимаю…

— Речь идет о твоей безопасности, — прошептал комендант. — Надвинь шляпу на глаза. Быстро!

Растерянный солдат повиновался, он был страшно бледен. Они шли обратно теми же коридорами, солдат не поднимал головы. Какой-нибудь любопытный мог принять его за молодого дворянина в обществе друзей. Доктор снова привел их к себе и тщательно запер дверь. Задернул плотные гардины.

— Здесь нас никто не услышит, — тихо сказал он. — А теперь, парень, мы должны задать тебе несколько вопросов.

— Мне? — испугался солдат, на лице у него выступили капли холодного пота. — Почему мне?

— Если не ошибаюсь, ты был другом убитого Кристиерна? — спросил комендант. Солдат побледнел еще больше.

— Почему другом? Я бы так не сказал.

— Говорят, ты был сам не свой после его смерти?

— Не понимаю, что от меня требуется?

— Кристиерн хотел рассказать нам все о поборниках…

— Тс-с-с! — испуганно шепнул солдат и тем самым выдал себя.

— Здесь тебя никто не услышит, не бойся, — успокоил его доктор. — Итак? Ты тоже хотел освободиться от них?

Бедняга упал на колени. По его юношеской бородке текли слезы.

— Молю вас, не подвергайте мою жизнь опасности! Они убьют меня! Я не успею даже дойти до казармы!

— Значит, они находятся и во дворце?

— Они находятся повсюду! Никто не может быть уверен, что их нет рядом. Ради Бога отпустите меня… Не задерживайте здесь!..

— Тебе уже в любом случае угрожает опасность, — сказал комендант. — Так что расскажи нам все, что знаешь о своих братьях по ордену, чтобы мы могли их обезвредить. Только тогда ты сможешь чувствовать себя в безопасности.

— Обезвредить их? Это невозможно! — У солдата даже глаза побелели от страха.

— Все возможно! Сколько их? Тринадцать?

В конце концов, солдат сдался. Он понимал, что у него нет выхода, поборники наверняка уже знали о том, что он побывал у коменданта. Он весь как-то обмяк и дышал с трудом, глаза у него были закрыты, казалось, он хочет освободить легкие от отравленного воздуха дворца.

— Господи, помилуй мою душу, — прошептал он — Хорошо, я все расскажу. Я проклинаю тот день, когда мы с Кристиерном приняли предложение Ханса Педера вступить в некое таинственное братство. Вскоре после этого Ханса Педера нашли в городе повешенным, это было уже давно.

Он отер пот со лба. Глаза его наполнились слезами от жалости к себе и, наверное, от страха.

— Как тебя зовут? — тихо спросила Виллему.

— Сиверт. Боюсь, мой рассказ не для дамских ушей…

— Не обращай на нее внимания, — грубо сказал Тристан. — Она посильнее тебя. Но как могло случиться, что вас с Кристиерном приняли в этот орден? Вы слишком молодые и слабые. А в таких сектах не должно быть слабого звена.

— Мы солгали. — Сиверт испугался, не зная, что еще известно Тристану. — Мы прибавили себе лет и нагородили всякой всячины о подвигах, которые будто бы совершили.

— И согласились пойти на преступление против Его Величества? — спросил комендант.

Молодой человек в ужасе посмотрел на него, казалось, еще немного, и он забьется в припадке.

— Об этом мы узнали не сразу. Но тогда нас уже посвятили в члены ордена. Мы очень испугались. И Кристиерн попытался освободить нас обоих, но его убили…

Зеленоватая бледность залила лицо Сиверта. Доминик быстро спросил, меняя тему разговора:

— Значит, орден состоит из тринадцать человек?

— Было тринадцать. Они приняли нового члена на место Ханса Педера. Но место Кристиерна пока свободно.

— То есть, сейчас их двенадцать? Без тебя — одиннадцать?

— Да. Нет! Десять! Один офицер покончил с собой.

Кадык у него на шее ходил вниз и вверх.

— А теперь самый важный вопрос: кто их возглавляет, и где они собираются?

Сиверт совсем упал духом. Он открывал и закрывал рот, но не мог произнести ни слова.

Комендант присел перед ним на корточки и мягко спросил:

— Они собираются здесь, во дворце?

У Сиверта перехватило дыхание.

— Я не имею права говорить об этом.

Комендант бесцеремонно заломил ему руку за спину.

— Отвечай!

— Да, да, я скажу… Только если меня помилуют… за преступление против Его Величества… Я не хотел этого… меня обманули…