«Доминик, любимый, — подумала она. — Это моя вина, что ты здесь. И все же я так благодарна тебе за то, что мы вместе».
Волна жалости и печали нахлынула на нее. Мысли о том, что она втянула его в свою несчастную жизнь, наполнила ее такой болью, что она ощутила ее физически.
Свернувшись в клубок на твердом полу, она снова попыталась заснуть. В амбаре было очень холодно, ей нечем было укрыться, но примерно через час она все же заснула и снова — сон.
Удивительно было то, что она увидела те же сверкающие, насмешливо-дружелюбные глаза. Но сон был совершенно иным.
Она бежала мимо маленьких, темных домов, напоминавших дома в Тубренне, хотя это было что-то другое. Она пыталась скрыться от того, кто преследовал ее. И опять она услышала голос этой молодой женщины:
— Почему ты бежишь, Виллему? Дай ему поймать тебя, в этом нет ничего страшного!
Виллему заметила, что стоит и крепко держится руками за юбку.
— Нет, — сказала она, решительно тряхнув головой. — У него нет на это права. Мы слишком близкие родственники.
— Какое это имеет значение! К чему все эти условности? Нужно брать от жизни все, пока живешь! Поскорее ложись с ним в постель, он этого хочет, ты же знаешь!
— Да. Но это опасно!
— Чепуха! Это чудесно, великолепно! Намного лучше, чем горный король и все остальное!
Виллему вытаращила на нее глаза.
— Но я слышала другую историю — историю о Суль, которая не была счастлива с земными мужчинами.
Прекрасная женщина отвернулась.
— Но ведь ты же — не я! Ты одна из тех, кто может любить обычных мужчин, тебе не требуются горные короли и прочие властители!
Этот голос одурманивал ее. И хотя Виллему понимала, что все ее сновидения являются плодом ее собственной фантазии, судьба Суль тронула ее так сильно, что она заплакала. И проснулась — вся в слезах.
Что такое сон и что такое фантазия? Сцены с Людьми Льда — это ли не порождение ее собственного соображения? Ведь не могла же она знать о том, что Люди Льда действительно пришли с востока! И Суль тоже не появлялась перед ней, она сама вызвала в своем воображении эту картину. И то, что Доминик преследовал ее в этом лихорадочном сновидении, чтобы лечь с ней в постель, было легко объяснимо. Ведь она сама желала этого, боясь физической близости с ним. Это было следствием строгого воспитания. И то, что именно Суль призывала ее отбросить все условности, было вполне логично. Суль никогда не обременяла себя никакими условностями.
Но, так или иначе, эти сновидения придавали ей силы, мужество и уверенность в себе. Она села, прислонившись спиной к перегородке, готовая встретить грядущий день.
Старый Йеспер радостно осматривал кухню на Липовой аллее. Как давно он уже не был здесь! Поскольку его мозг был способен заниматься лишь чем-то одним, он в этот момент совершенно забыл о Виллему.
Какие милые, упитанные женщины были здесь, на кухне! Йеспер смотрел на них восхищенными, сияющими глазами. Но плохо было то, что все они суетились и спешили, так что не находили времени для болтовни с лучшим воином Кристиана IV. А он по-прежнему готов был щипать их за ягодицы, виться вокруг их прелестей…
— Эй, ты, иди сюда, посиди со мной!..
— Мне сейчас некогда: все отправляются на поиски фрекен Виллему и господина Доминика.
— Куда? Кто отправляется? А! Да, они! Представь себе, это мы нашли его, этого оборванца, в сарае! Там, наверху, у меня. В моей усадьбе. Ты не была там еще?
Нет, повариха пока не была там, и деду следует немного подвинуться, чтобы не торчать у всех на дороге. Эй, не стоит тебе щипаться за задницу, старику ведь не пристало так себя вести!
Йеспер обнажил в улыбке оба своих зуба.
— Тебе что, не нравятся такие штучки, а? Я в свое время пользовался успехом у женщин. Фрекен может поверить — за мной бегали все девушки: они просто ложились и раздвигали ноги, чтобы было видно все их прелести. Да, так оно и было! Теперь девушки не те, они ни на что не годны. Теперь они такие недотроги, ничего не позволяют… Но я должен тебе сказать…
— Уйди с дороги, тебе говорят! Людям нужно взять с собой еду, они уходят надолго. И не суй нос, куда тебе не следует! Такому старикашке нечего предложить даме в расцвете сил!
— Нечего? Фрекен хочет взглянуть?
— Нет уж, спасибо! А если у тебя что и осталось, то повесь это на гвоздь, как кусок веревки!
— Кусок веревки, говоришь? Я скажу фрекен, что во всей армии Его Величества короля Кристиана не было такого превосходного инструмента, как у меня! Мы измеряли: в два пальца длиной! Не так уж плохо… а?
— Так это было тогда! С тех пор все это поусохло.
— Ничего подобного! Если я ударю им по столу, то подпрыгнут тарелки!
— Деду не подобает стоять здесь и бaxвaлитьcя — доброжелательно сказала повариха и потрепала Йеспера по плечу. — Если ты сядешь вон в тот угол, я поднесу тебе стаканчик… Ну, как?
Его беззубый рот растянулся почти до ушей.
— Это тебе понравится! Я должен сказать фрекен, что прошлой ночью я потрудился: не каждый сможет вызволить из беды дворянина и созвать в свой дом всех Людей Льда. Фрекен может посетить как-нибудь мою резиденцию — я угощу ее и тем, и другим…
Повариха налила ему стаканчик, после чего занялась без помех своими делами.
Весь дом был охвачен лихорадочным беспокойством, так же, как и две другие усадьбы. И уже через час об этом узнали все местные жители.
11
— Они вырубают лес, — удивленно сказала Виллему Доминику.
— Да. Они стучат уже целый день.
— Хотят наделать еще перегородок? Посадить еще пленников?
— Не знаю.
Она стояла, прижавшись к перегородке: ей так хотелось теперь быть с ним рядом.
— Я хочу есть, Доминик.
— Я тоже. Нам не принесли еды!
— Да. Не кажется ли тебе, что они что-то замышляют? Что они хотят заморить нас голодом?
— Но зачем тогда они рубят деревья?
— Для каких-то своих целей… — неуверенно произнесла она. — Как ты себя чувствуешь сегодня?
— Ничего, меня беспокоит запястье: рана покраснела и опухла.
— Вот это да! А я не могу пробраться к тебе!
— Что бы ты могла сделать?
— Не знаю. Прочистить ее, вылизать языком, как это делают собаки. Ради тебя я готова
