почему вместо того, чтобы собраться, обдумать все, как следует, я позвонил Морту Ирису и вызвал Энцела со свитой? Меня словно преследовало какое-то наваждение, род гипноза, заставляющий сначала делать, а потом думать. Я был как под наркотиком: все видел, но ничего не понимал.

Нерон появился почти одновременно с Эниелом. Судя по раскаленным соплам; он шел издалека. И он был один. Клеопатра исчезла.

И только тут я начал догадываться, что перезрелая вакханка Природа снова наставила мне рога. То, что казалось самоубийством, на деле было чем-то другим, чему еще нет названия в словарях. Боюсь, что Сент Энцел обиделся на меня: я отвечал не очень учтиво на его неуместные вопросы, а то и вовсе пропускал их мимо ушей. Я хотел выступить перед ним режиссером спектакля, но спектакль вышел из-под контроля, и мне оставалось быть вместе с другими смятенным зрителем, не ведающим финала.

Между тем события развивались.

Нерон был самым старым самцом, если можно говорить о старости в этом нестареющем мире. По мощи вооружения оя превосходил всех, дымчатые плиты защитных полей могли выдержать натиск зсей Империи.

Не снижай Хода, он ворвался в строй своих подданных разгневанным богом, — богом грома и смерти. Строй медленно замкнулся вокруг императора, и теперь он метался в плотном кольце, обрушивал то на одного, то аа другого смертоносный шквал.

— Кажется, дорогой Сим, уместнее говорить об убийстве, чем о самоубийстве, — прошамкал Энцел, и члены Совета согласно закивали.

Он был неправ. Ни один супр не отвечал контратаками на выпады Нерона. Самки — а Нерон почему- то атаковал именно их-без единого залпа освобождали путь повелителю, и он проносился мимо, временами вырываясь из кольца и снова в него возвращаясь.

Я пытался объяснить поведение супров и не мог. Произошла семейная драма? Клеопатра покинула Свирепую империю и примкнула к другому клану, несмотря на все попытки Нерона вернуть ее? Но — почему?..

И что нужно сейчас Нерону от самок Империи? Среди них есть особи, превосходящие Клеопатру по своим физическим данным, и любая из них предоставила бы себя императору с готовностью. Но Нерон мечется среди них все неистовей и будет метаться, видимо, до тех пор, пока неведомый жар не испепелит стенки энергетических плоскостей-тогда гигант замрет навеки.

Клан скроется за горизонтом, а мертвое тело вождя будет итрушкой ночных ураганов, медленно растворяясь в теплом океане, породившем его.

— Жаль, что из-за дыма плохо видно, что происходит в кольце…

В голосе Энцела я уловил вежливую просьбу и не сумел отказать себе в удовольствии обратиться к Морту Ирису, который стоял за нашими спинами с видом санитара в доме сумасшедших.

— Консул-капитан, нельзя ли подойти поближе к супрам и еще немного снизиться?

Этот лощеный служака даже бровью не повел, только ручкой под козырек сделал.

— Это официальное разрешение цид-биолога?

— Да.

Теперь мы были почти рядом с хороводом супров.

Нерон по-прежнему безумствовал, и хотя сквозь стены нашей «летающей тарелки» не проходили звуки, по вибрации и покачиваниям тяжелой махины можно было догадаться, какой силы ударные волны гуляют вокруг.

Никто-ни я, ни Морт, ни вахтенные-не вспомнили тогда, что вместе с нами за супрами следят наши машины, наши компьютеры, способные сопоставлять и действовать, но не способные сомневаться. И что в их прямолинейный мозг заложена программа «зеркала», обязывающая отвечать на удар равноценным ударом.

Они сами напомнили о себе. Нерон неожиданно развернулся и атаковал грузную самку, дрейфовавшую километрах в двух по нашему курсу. Самка довольно ловко увернулась, и несколько боеголовок, предназначенных ей, угодили в ЛБ.

Машины сработали отлично-дрожь ответного залпа совпала с толчками от взрыва нероновых снарядов.

Так мы вступили в игру. Застыл пораженный Нерон, застыл растерянный хоровод его подданных, застыли мы у смотровых ниш, обоснованно ожидая самого худшего

А потом Нерон бросился на ЛБ.

Стены Верхнего яруса ходили ходуном, обзорные окраины вспыхивали языками пламени, компьютеры выплевывали на приборные щиты цифры принятой и посланной разящей энергии. И Морт Ирис на мостике отдавал команды с каким-то особым машинным шиком — у него даже щеки порозовели. Он ожил, как оживает старый аппарат, который наконец включен.

Мы отступали со всей скоростью, на которую были способны. Но Нерон оказался проворнее нас. Он настигал станцию, и его удары становились все ощутимее. А наши удары наносили ему столько же вреда, сколько комариные укусы-бегемоту. Сенту Энцелу стало дурно, его личный врач захлопотал, меряя то пульс, то давление.

— Что делать, цид-биолoг Сим Бибиоз?

— Идите вы к черту, Морт, — заорал я, теряя самообладание. — Откуда я знаю, что. делать? Я биолог, а не убийца, это ваша профессия убивать, вот и убивайте этого бешеного крокодила!

— Вы — пид-биолог, Сим Бибиоз.

— Катитесь вы со своми должностными инструкциями и уставом! Нашли время! Я ученый, а вы солдат- ищите выход сами, а за меня прошу не цепляться!

Нашу неуместную и некрасивую перебранку прервал голос, звенящий от азарта:

— Консул-капитан, разрешите применить торпеду «ноль»!

Я уже успел отметить, что Морт Ирис, и без того надменный со всеми, Юла Импера просто не хотел замечать. Не удивлюсь, если слова, брошенные с капитанского мостика, были первыми словами капитана, обращенными к парню:

— Младший зистор Юл Импер, кто дал вам право обращаться ко мне без разрешения вашего командира зистора Кола Либера?

Я видел, как вздулись на склеротической шее Морта гневные жилки, и добавил огня:

— Капитан, а ведь младший зистор, в отличие от вас, предлагает дело! Почему бы вам не использовать торпеду «ноль», специально для такой ситуации предназначенную?

Я поддержал салажонка, чтобы позлить Морта — ни я, ни Морт, да никто на ЛБ не верил в спасительные ультраторпеды, все новыми и новыми модификациями которых нас регулярно пичкали. Ничто не могло убить супра-ничто, кроме загадочной силы, заключенной в нем самом.

Но Энцел принял нашу пикировку всерьез.

— А нельзя… — он попытался встать с кресла, но от нового толчка осел в пушистый пластик. — А нельзя… придумать что-либо другое… Я думаю… торпеды не проходили испытаний… Нет ли другого выхода?

— Если цид-биолог Бибиоз… — начал было Морт, но я отрезал:

— Нет. Другого выхода нет. Но есть возможность испытать торпеды «ноль», ибо по счастливой случайности у нас на борту находятся как раз три члена Международного Совета Космонавтики…

Мне было смешно и горько видеть эти дрожащие старческие руки, воздетые в пародийном жесте академического голосования — хорошо, что они устроили открытое, а не тайное действо! — когда База содрогалась и раскачивалась от взрывов.

Все три члена МСК были «за». Энцел поднял руку последним.

— Действуйте, консул-капитан, — сказал я Морту. — Вы спрашивали, что делать-вам ответили. Вы ждали решения-вы его получили. Что же вы медлите?

— Эх вы, цид-биолог, — проговорил Морт сквозь зубы. — Ничего вы не понимаете и не поймете. Вам никогда не приходилось применять оружие «ноль». А мне приходилось…

И уже другим — обычным своим, лишенным эмоций, металлическим голосом консул-капитан скомандовал:

— Зистор Кол Либер, приготовить к пуску торпеду «ноль»!