— Селеста останется на своем месте. Это только первый ход Кота. Мы ему подыграем.

Инспектор кивнул:

— В какое время, вы сказали, он звонил?

— Примерно в пять минут одиннадцатого, инспектор Квин.

— Возвращайтесь к Сомсам.

Эллери сжал руку девушки:

— Следите за телефоном, Селеста. Если завтра позвонит «Пол Нострам» или кто-нибудь еще и изменит время и место свидания с Мэрилин, то это одно из чрезвычайных обстоятельств, которые я упоминал. Звоните немедленно в Главное управление.

— Хорошо.

— Спросите добавочный 2-Экс, — сказал инспектор. — Это кодовый сигнал, по которому вас сразу же соединят с нами. — Старик смущенно похлопал ее по руке. — Вы славная девочка.

— Пусть лучше она меня поцелует, — проворчал Джимми.

Они смотрели, как Селеста идет по продуваемой ветром улице, пока не скрылась в подъезде дома 486.

После этого они поспешили к Третьей авеню, где стояла полицейская машина.

По словам сержанта Вели, в десятичасовом рапорте детектива Голдберга говорилось, что в 9.26 мистер и миссис Ричардсон в сопровождении доктора и миссис Казалис вышли из дома Казалисов. Обе пары зашагали по Парк-авеню. Согласно рапорту детектива Янга, напарника Голдберга, Казалис был в хорошем настроении и много смеялся. Все четверо свернули в западном направлении на Восемьдесят четвертую улицу, пересекли Мэдисон-аденю и остановились возле «Парк-Лестера». Здесь пары разделились: Казалисы пошли назад к Мэдисон-авеню, повернули на север и зашли в кафе на углу Восемьдесят шестой улицы, где им подали горячий шоколад. Это было без двух минут десять, а в десять Голдберг позвонил с ежечасным рапортом из кофейной лавки на другой стороне улицы.

Эллери посмотрел на стенные часы:

— Десять минут двенадцатого. Что было в одиннадцатичасовом рапорте, сержант?

— Погодите, — сказал сержант Вели. — Голди позвонил снова через двадцать минут со специальным сообщением.

Сержант сделал драматичную паузу, словно ожидая возбужденных возгласов.

Но Эллери и Джимми Маккелл что-то рисовали на промокательной бумаге, сидя за столом друг напротив друга, а инспектор всего лишь спросил:

— Да?

— Голдберг сказал, что, как только он позвонил в десять из кофейной лавки, Янг просигналил ему с другой стороны улицы. Голди подошел и увидел, что миссис Казалис сидит за столиком одна. Тогда он спросил Янга, куда делся Казалис. Янг указал на заднюю стену, и Голди увидел Казалиса в телефонной будке. Янг сказал Голдбергу, что, как только тот ушел, Казалис посмотрел на часы, будто что-то внезапно вспомнил. Янгу показалось, что он разыгрывает спектакль, дурача жену. Доктор что-то сказал ей — очевидно, извинился, — встал, отправился в телефонную будку, нашел в справочнике номер и позвонил. Это было в четыре минуты одиннадцатого.

— В четыре минуты одиннадцатого, — повторил Эллери.

— Казалис говорил по телефону около десяти минут, — продолжал сержант. — Потом он вернулся к жене, допил свой шоколад, и они вышли на улицу. Казалис остановил такси и назвал водителю домашний адрес. Янг поехал за ними в другом такси, а Голди вошел в кафе. Телефонная книга была раскрыта, и он решил заглянуть в нее, потому что после Казалиса ею никто не пользовался. Это оказался манхэттенский справочник, и он был раскрыт на фамилиях, начинающихся... — Вели снова сделал выразительную паузу, — начинающихся на «Со».

— На «Со», — повторил инспектор Квин. — Слышал, Эллери? — Он хищно оскалился.

— Кто бы мог подумать, — усмехнулся Джимми, — что такой славный старикан может выглядеть как бронтозавр?

— Продолжай, Вели, — нетерпеливо перебил его инспектор.

— Больше нечего рассказывать, — с достоинством произнес сержант. — Голди решил, что это заслуживает специального рапорта, поэтому позвонил сюда, прежде чем вернуться на Парк-авеню вслед за Янгом.

— Голдберг был прав, — кивнул инспектор. — А одиннадцатичасовой рапорт?

— Казалисы поехали прямо домой. Без десяти одиннадцать свет в квартире погас. Если только он не планирует выскользнуть из дому, пока жена спит...

— Не сегодня, сержант, — улыбнулся Эллери. — Завтра в половине шестого в «Асторе».

Они увидели его входящим в «Астор» с Сорок четвертой улицы. Было пять минут шестого, и они уже провели здесь час. Детектив Хессе вошел следом.

На Казалисе были темно-серый костюм, довольно потрепанное темное пальто и грязная серая шляпа. Он вошел вместе с несколькими людьми так, словно был вместе с ними, но в поперечном коридоре позади вестибюля отстал от них, купил в табачном киоске «Нью-Йорк пост», постоял несколько секунд, глядя на первую страницу, затем начал бродить по вестибюлю, останавливаясь время от времени.

— Убеждается, что она еще не пришла, — сказал инспектор.

Они прятались на галерее.

Казалис продолжал ходить кругами. Вестибюль был переполнен, и не потерять его из виду было нелегко. Но Хессе занял позицию в центре, почти не двигаясь, и они шали, что он не упустит добычу.

В вестибюле рассредоточились еще шесть детективов из Главного управления.

Закончив «обход», Казалис остановился возле компании мужчин и женщин, их было пять человек, они стояли у выхода на Бродвей, разговаривали и смеялись. Казалис держал в руке незажженную сигарету.

На ступеньках снаружи они заметили детектива Зилгитта. Он был негр. В управлении Зилгитт считался одним из самых ценных сотрудников — инспектор Квин специально командировал его в помощь Хессе. Обычно Зилгитт одевался скромно, но на сей раз он нарядился как персонаж бродвейского спектакля.

В двадцать пять минут шестого прибыла Мэрилин Сомс.

Она вошла в вестибюль, слегка запыхавшись, задержалась у цветочного магазина и огляделась вокруг. На ней было просторное клетчатое пальто, на голове — маленькая фетровая шляпка. В руке она держала старый портфель из искусственной кожи.

Детектив Зилгитт вошел в вестибюль, прошел мимо девушки и смешался с толпой. Он держался на расстоянии пятнадцати футов от Мэрилин. Детектив Пигготт вошел с Бродвея в цветочный магазин и купил там гвоздику. Через стеклянные стены магазина ему были отлично видны Мэрилин и Казалис. Немного погодя он шагнул в вестибюль и остановился почти рядом с девушкой, оглядываясь, словно в поисках знакомого лица. Она с сомнением посмотрела на него, как будто собираясь заговорить, но, когда его взгляд скользнул мимо, закусила губу и отвернулась.

Казалис сразу же заметил ее и стал читать газету, прислонившись к стене, между пальцами он держал все еще незажженную сигарету.

Квины со своего места видели его глаза, устремленные поверх газеты на лицо девушки.

Мэрилин начала изучать людей со стороны, противоположной той, где стоял Казалис. Ее взгляд двигался медленно. Когда он, описав полукруг, приблизился к Казалису, тот опустил газету, пробормотал что-то одному из стоящих рядом мужчин, который вынул спичечный коробок, чиркнул спичкой и поднес ее к кончику сигареты доктора. В этот момент Казалис выглядел так, будто он из одной компании с этим человеком.

Взгляд Мэрилин скользнул по нему, не задерживаясь.

Казалис слегка отошел назад. Теперь группа отделяла его от Мэрилин, и он рассматривал ее в упор.

Мэрилин оставалась на прежнем месте до без двадцати шесть. Затем она обошла по кругу вестибюль, вглядываясь в лица сидящих мужчин. Некоторые улыбались в ответ, а один что-то сказал, девушка