Обнимаю».
Кому: Дмитрию Терентьеву
От: Евгения Дубова
«Дорогой Матвеич! Поздравляю тебя с днем рождения! Желаю тебе не терять присутствия духа, ибо ты еще юн и полон сил. Целую в десны!!! Привет жене и детю!!! Тотальный шалом!!!»
Кому: Евгению Дубову
От: Дмитрия Терентьева
«Спасибо тебе за добрые пожелания. Хорошо, что ты есть. Твое существование как-то примиряет с общей абсурдностью, как бы сказать, бытия. Долго думал над тяготами выбора – уходить мне на работу в банк или делать с тобой журнал? Так ничего и не придумал. Вроде жить надо сегодняшним днем, то есть стремиться к нормальным заработкам (жена, дите). А вроде жить надо творчеством – то есть сочинять прозу и прочие тексты хуярить (Лилька, ох, Лилька). Твой дрюк Димон. Был тут у уролога. Молоденькая медсестричка смотрела на меня равнодушно и заботливо. Стареем, бля…»
Кому: Евгению Дубову
От: Анны Шварц
«Женя, это я – Френкель. Узнал от Димы Терентьева, что ты собираешься печатать в журнале драматурга Ильина. Это тот Ильин, про которого я думаю? Этот, мягко говоря, пидор?»
Кому: Евгению Дубову
От: Шиловой
«Видела Ковалевского. Хотела порасспросить его про ваш журнал. Он только улыбался, назвал меня сукой и попросил пятьсот рублей взаймы. Утверждал, что на собачью еду. Означает ли это, что у вас все движется?»
Кому: Евгению Дубову
От: Анны Шварц
«Женечка, Френкель пропал!
Зы: Ваша Шилова говорит, что вы забрали все переведенные инвестором бабки и попилили. Сука, да? Это, кстати, правда?»
Кому: Анне Шварц, Дмитрию Терентьеву, Лилии Щукиной
От: Евгения Дубова
«Уважаемые соратники! Согласно последним новостям от коммерческого, деньги всем будут перечислены после 20-го».
Кому: Евгению Дубову
От: Ильина
«Уважаемый Евгений. Меня, как драматурга, очень заинтересовала предложенная вами рубрика „Обыкновенная история“. Могу написать текст про поиски артефакта на Каймановых островах. Главный герой – журналист. Его похищают, запирают на яхте, где он встречается с переводчицей. Им дается месяц на поиски таинственного артефакта, который перевернет научный мир. Детектив, лав-стори, триллер – благодарный жанр. Как вам? Да, Дмитрий Терентьев, который со мной связывался от вашего имени, к моему сожалению, не владеет информацией по поводу следующих вопросов:
– кто я по штатному расписанию?
– сколько мне полагается по штатному расписанию?
– любопытно, сколько полагается этому антисемиту Терентьеву по штатному расписанию?
С уважением, Ильин».
Кому: Евгению Дубову
От: Дмитрия Терентьева
«Отстоял очередь перед банкоматом. Проверил два раза. Оба раза – пусто. Вопрос: инвестор – еврей?»
Кому: Дмитрию Терентьеву, Анне Шварц, Лилии Щукиной
От: Евгения Дубова
«Уважаемые соратники! Инвестору не нравится ни название, ни концепция. Я счел возможным сообщить ему от имени трудового коллектива, что мы уходим в неоплачиваемый отпуск до тех пор, пока не будут погашены долговые обязательства».
Кому: Евгению Дубову
От: Анны Шварц
«Забрала Максика от мамы Ковалевского. С Френкелем расстались. Половину рисунков он забрал, половина – у меня.
Зы: Позвони, пжста, Димке, пусть заберет у меня Ковалевского».
Кому: Евгению Дубову
От: Шиловой
«А я тебя предупреждала, что все это выглядит мутно…»
Кому: Евгению Дубову
От: Дмитрия Терентьева
«Загляну к тебе завтра. Если не увяжется Ковалевский, поговорим. И выпьем».
Дежа-вю
Карина и Эдик были красивой парой. У них было редкое качество на двоих – влюблять в себя людей. Нельзя было любить Эдика и не любить Карину или наоборот. Нельзя было позвать в гости Карину и не позвать Эдика. Невозможно. Не потому что они муж и жена. А потому, что было непонятно, кого любишь больше.
Конечно, любили, именно любили, их старые друзья, которые за годы перемешались и забыли, кто чей друг – Карины, а потом Эдика или Эдика, а потом Карины. Но симпатию эта пара вызывала мгновенную. Карина ладила с женщинами, даже с теми, с которыми ладить было решительно невозможно. Эдик находил общий язык со всеми, включая тех женщин, с которыми умудрялась ладить Карина.
Некоторые новые знакомые, особенно женщины, пытались найти у Эдика с Кариной такое… чтобы было к чему привязаться. Карина была старше Эдика лет на пять. Немного, но хоть какой-то минус. Однако Эдик выглядел старше Карины лет на десять, что опять же шло в плюс. У Карины была дочь от первого, раннего, брака. Минус. Но Эдик любил Каринину дочь, как свою. Опять плюс. Общих детей у них не было. Минус. Но был внук – плюс. Каринина дочь родила в восемнадцать лет. То, что родила рано, – минус. Но то, что родила по большой любви и жила счастливо с мужем, давало в сумме несомненный плюс. Карине с Эдиком ранний внук заменил ребенка. Минус. Они дружили с родителями зятя, договаривались, кто когда заберет нянькаться малыша, – плюс.
Знакомым оставалось только признать, что такое бывает – когда двое счастливы и все хорошо.
Карине повезло с наследственностью. В сорок лет – ни ботокса, ни подтяжек. Эдику с наследственностью не повезло – сердце, нервы, печень. Никто из мужчин в его семье не доживал до пятидесяти. Эдик был уверен, что и он не доживет. Даже не смирился, а просто принял к сведению этот факт.
– Каринка, не волнуйся, я скоро умру, – смеялся он.
– Конечно, – отвечала она.
– И ты найдешь себе молодого и здорового.
– Обязательно.
– А меня ты будешь вспоминать?
– Буду, а если забуду, то твои друзья напомнят.
– Это правильно. Я их попрошу за тобой приглядывать.
…– А ты расскажешь своему новому молодому мужу, какой я был талантливый?
– Расскажу. В подробностях.
– Я в тебе не сомневался.
Эдик пил. Не запойно, но крепко. В удовольствие. Карина намазывала себе на кусочек хлеба масло и от мужа не отставала. Пока масло обволакивало стенки желудка, Карина успевала раздеть Эдика, уложить его спать, помыть посуду, вынести мусор. Утром Эдик вставал и шел в баню. Парился, обливался холодной водой и ехал работать. Карина вставала, натягивала кроссовки и бежала в парк. На бегу ей хорошо
