проступило великое сожаление — еще бы, пришлось прервать такое увлекательное занятие — ознакомительный допрос.
— Ронор!
— Кофе, мой капитан!
— Да засунь ты этот кофе… Присмотри за нашим подопечным, мне нужно отлучиться на взлетное поле. И хлебалом не щелкай. Еще раз так меня опозоришь, месяц из карцера не выберешься, я лично прослежу, чтобы тебя весь срок держали на одной воде, выйдешь стройным и красивым… Хотя в принципе это невозможно, но ради тебя поломаю любые принципы и пойду на подвиги по перевоспитанию. А ты, пилот, не шали, посиди смирно, может, все и образуется, запрос я уже послал.
Низкорослый капитан живо поднялся из-за стола, вытащил из ящика стола форменную кепи и, натягивая ее на шарообразный череп, вылетел из кабинета, словно мяч после хорошего пинка.
Капрал же тяжелым шаркающим шагом обогнул Петра по широкой дуге, предусмотрительно держась от него подальше, и уселся в кресло начальника, кое-как впихнув в него широкий зад. Капитан Семик, наверное, даже и не подозревал, насколько его предположения насчет родного начальственного места были близки к истине. Не спуская с пилота сумрачного взгляда, капрал молча вынул из поясной кобуры и положил на стол перед собой станнер, отключил предохранитель, поставил оружие на боевой взвод — на стволе сбоку замигал зеленый огонек.
Петр не обратил на него внимания, напряженно решая в уме возникшую проблему. «Не образуется», — мысленно возразил Петр Свистун капитану Семику. Эта дотошная скотина обязательно докопается до истинного положения вещей. Не хотелось начинать свое прибытие сразу с конфликта, но что-то нужно было предпринимать, и срочно. Или он наконец приблизится к своей цели, или потерпит крах, и в лучшем случае его вышибут с планеты, не переломав кости, а всего лишь оштрафовав. Такой вариант его совершенно не устраивал. Приняв решение, Петр спокойно встал.
— А ну сядь… — начал было капрал, потянувшись к станнеру.
Проверенный метод сработал без осечки. Для подготовленного воина клана Скорпионов, а Петр уже в юности славился скоростью атаки, это животное в человеческом обличии, посмевшее надеть военную форму, двигалось слишком уж медленно. Удар отбросил капрала на стену, падая, он с грохотом перевернул кресло. Петр шагнул ближе, проверил его состояние, собираясь в случае чего добавить. Но капрал и без того вырубился, слабая способность держать удар в голову подвела и в этот раз. Петр подхватил ранец и быстрым бесшумным шагом вышел за дверь, не забыв аккуратно прикрыть ее за собой. С персоналом в местном космопорте негусто, но мало ли кто пройдет мимо, а поднимать бучу раньше времени незачем.
ГЛАВА 4
Кассид
По просторному камбузу торгового корабля-внешника «Забулдыга» плыл непередаваемо волшебный запах собредского влопа, исходившего паром на термоплитке. Влоп доходил. Еще десять минут и…
Пристально наблюдая за процессом приготовления и шумно вдыхая носом соблазнительные запахи, Кассид Кассиониец издал утробный рык в предвкушении неотвратимо приближающегося удовольствия. Поесть он любил. А поесть хорошо и вкусно любил особенно. Профессия межзвездного торговца в сочетании с патологической ленью слабо способствовала развитию каких-либо посторонних умений, не имевших отношения к его основной деятельности, он мало что умел делать своими руками, разве что снести какому- нибудь хаму челюсть в хорошей драке (редкое удовольствие — привычка к деловым переговорам и компромиссам практически исключала такое приятное времяпровождение), но он умел и любил готовить пищу. В основном — для себя, потому как нетерпеливые и всеядные компаньоны обычно довольствовались стряпней кухонных автоматов — быстро и относительно качественно. Но Кассиду нравился сам процесс!
Особенно когда заняться абсолютно нечем.
Особенно когда некому насмехаться над его увлечением…
Едва он так подумал, как из-за правой ляжки Кассида, чуть выше колена, сперва осторожно высунулась большая пластиковая поварешка, зажатая в пальцах тонкой металлической лапки, затем показалась плоская голова-тарелка с блестящими бусинами видеосенсоров. Насмехаться некому, а вот нежеланный помощник всегда при нем. То есть при камбузе. Услужливый повар-стюард молча протестовал против своего отстранения от дела, ради которого он и обитал в камбузе. Протестовал-то он молча, но назойливо пытался проявить инициативу, невзирая на неоднократные отпихивания башмаком Кассида. Робот выглядел презабавно. Росточек всего в полметра, тонкое цилиндрическое тельце, ручки-ножки в виде металлических прутиков — словно несчастное создание с самого момента «рождения» сидело на голодном пайке. Но за кажущейся забавностью, нередко усыплявшей бдительность клиентов на борту корабля, крылась совсем иная сущность — экзот-роботы класса «скелетон», созданные компанией «РобоТех» для охранной деятельности, при необходимости отлично справлялись не только с обязанностями поваров и стюардов, но и вышибал.
Кассид снисходительно хмыкнул, вознамерившись отвесить роботу подзатыльник, — мощная лопатообразная ладонь спикировала вниз, как тяжелый бомбардировщик, но экзотик ловко увернулся и опасливо отбежал на пару шагов.
Кассид нисколько не сомневался, что через минуту робот предпримет еще одну попытку.
Надо бы попросить Сомаху подвинтить ему мозги. Незачем повару-стюарду быть таким услужливым, когда Кассид
«Забулдыга» плавал на тысячекилометровой орбите над Полтергейстом. Кассид находился на корабле один, и одиночество, как всегда, вызывало у него стойкий дискомфорт, сходный по ощущениям с тянущей зубной болью, на той самой стадии, когда трясти за грудки врача-зубодера еще вроде рано, но задуматься о лечении уже стоит. Именно в такие моменты Кассид приходил в камбуз. Для собственного успокоения и поднятия настроения. Последние сорок лет он провел с двумя компаньонами — бикаэлкой Зайдой и тавеллианцем Лайнусом. Первая следила за тем, чтобы ничто не мешало увеличиваться благосостоянию Кассида, проще говоря, отвечала за безопасность на «Забулдыге» в самом широком смысле слова — приличное поведение пассажиров, переговоры с торговыми клиентами, не выходящие за рамки угроз и приличий, гарантия выполнения заключенных сделок, контрабандные операции на грани фола… да много чего. Второй, тавеллианец, штурман-пилот, постоянно прятал свои истинные чувства за маской внешней холодности и бесстрастности — это его излюбленная игра. Ему нравилось производить впечатление на окружающих именно таким способом. Бог его знает, когда ему надоест. Может, и никогда, у многих выходцев с Тавеллы сидит в башке подобный винтик. Последний член экипажа, Сомаха Олиман, паренек весьма даровитый, техник-эксперт корабля, ходил на «Забулдыге» не так долго, как тавеллианец и бикаэлка, но и за семь лет Кассид начал к нему относиться как… ну, примерно как к приемному сыну. Особенно такому отношению содействовали те печальные обстоятельства, благодаря которым Сомаха вынужден был оставить свою планету и стать членом экипажа корабля-внешника Кассида… Да, за много лет торговец здорово привык к своему экипажу, и следует признать, что он стал излишне сентиментален…
Грустно рыкнув, Кассид наклонился над вместительной емкостью, в которой готовился влоп. В какой- то момент ему показалось, что он слегка пережарил, но контрольное обнюхивание опровергло подозрение. Влоп доходил строго по времени. На всякий случай торговец запустил в блюдо указательный палец, толстый и синюшный, словно протухшая сосиска, коротким желтоватым когтем подцепил кусочек мяса и отправил в рот. Сосредоточившись на вкусовых ощущениях, задумчиво прожевал, перетирая мясо крепкими квадратными зубами. Судя по незамедлительной и однозначной реакции слюнных желез, извергнувших водопад в его глотку, с блюдом все было в ажуре.
Небрежным взмахом руки прервав очередную попытку стюарда перехватить инициативу, он снова выпрямился. В никелированных гранях кухонного комбайна причудливо отразилась шевельнувшаяся фигура кассионийца. Кассид прекрасно осознавал, как он выглядит — как ходячий робот, прибывший прямиком из воинства ада, и тщательно следил за поддержанием наработанного годами имиджа. По незыблемой
