кишела жизнью. Искусственной, механической жизнью. Над центром кальдеры, визуально скрытой скальным гребнем для сенсоров «Миссионера», но не от глаз зависшей сверху «мошкары», в нескольких метрах над поверхностью парил чужой корабль. Именно
По виду чужак напоминал огромную трубчатую крестовину с округлыми вздутиями на концах, горизонтально зависшую над плато. Синевато-черная поверхность корабля влажно блестела, словно смазанная прозрачным гелем. Спустя долю секунды после начала приема информации с «мошкары» вздутия на концах крестовины отделились, превратившись в самостоятельные модули, из четырех концов густыми потоками потекли рои объектов разнообразных форм и размеров. Черные кляксы на серо-коричневом фоне горных пород из застывшей магмы.
Мысли Шайи сплелись с усилиями обработки данных ИскИна. «Классификация затруднительна, характеристики целей отсутствуют в базе данных. Поправка: классификация произведена в рабочем порядке для удобства целеуказания. Подборка рабочих названий по шаблону ассоциативных образов закончена: „крестовина“, „пропеллер“, „жало“, „еж“; начата порядковая и количественная регистрация предположительно недружественных объектов»…
«Крестовина» — базовый корабль, вот эта самая хрень, доставившая на поверхность планеты свою технологичную начинку. Диаметр «труб» — пять метров, длина каждого плеча от утолщения в центре (центр управления кораблем?) — сорок метров. Гигантская штука. Четыре отделившихся вздутия — «пропеллеры», выглядят как сплющенные шаровидные тела около семи метров в диаметре, после отделения они приняли горизонтальное положение, зависнув в нескольких метрах над землей и выпустив пояс округлых лопастей, напоминающих лепестки гигантского цветка. ИскИн окрестил их «пропеллерами», но Шайя подобрала бы этим объектам другое название, что-нибудь из ботанического ряда, однако сейчас важнее было понять, чем они являются — автономные двигательные установки «крестовины», отделившиеся для высадки десанта? Самостоятельные боевые единицы? Пока неизвестно. Ничего не известно — ни вооружение, ни принцип функционирования. Выскакивая из торчащих под прямыми углами трубчатых каналов, словно шарики для пинг-понга из устройства для автоматической подачи, «жала» выстраивались в определенный порядок, их число уже достигло двадцати и продолжало увеличиваться. «Жало» — механический объект, напоминает гротескно увеличенный наконечник копья, летящий задом наперед — плоский ромбовидный корпус с шишкой на переднем конце и острием на заднем, четыре метра в длину, три в ширину, метр в толщину в самом центре. Последний тип объектов по рабочей классификации — «еж», мини-модуль, выглядит как летающий бублик (тор) около тридцати сантиметров в диаметре, поверхность усыпана десятками коротких, около пяти сантиметров усиков (предположительно активные сенсоры или двигательные элементы), из-за чего модуль и выглядит как еж. Этих больше всего, вокруг «жал» их вилось уже до нескольких сотен. Предположительная тяга всех объектов — антигравитационные приводы, реактивных выхлопов не зарегистрировано…
Беззвучная вспышка в небе над кратером.
Транслируемый «мошкарой» поток данных обрывается, оставив застывшую картинку в бортовой памяти. А там, где парило невидимое облако наноэлектронных созданий, теперь клубится черная муть, разрастаясь грозовой тучей. Сознание Шайи заливает красный свет тревоги. Противодействие чужаков застает врасплох. От диких наводок в оптоэлектронных схемах бортовой аппаратуры спасает собственный электромагнитный щит, да и сама аппаратура робота спроектирована с завидной устойчивостью к направленным электромагнитным импульсам, цель которых — превратить высокотехнологичную боевую единицу в бесполезный хлам с перегоревшими цепями. А вот другим повезло меньше. Туша грузовоза, подвешенная над скалистой тропой, словно просела от удара сверху — падение мощности в перегоревших схемах. Заминка с переключением на запасные едва не привела к аварии — грузовоз тяжело рыскнул носом, накренившись на сорок градусов из-за отказа одного из четырех винтов, затем медленно, словно нехотя, с надсадным ревом включившейся дополнительной тяги, начал выравниваться. ВИУС рассыпалась на составляющие, в связке остались лишь «Миссионер» Шайи и «Спринтер» Дыма. Больше всего досталось «мэрам», барражировавшим в воздухе по правому борту «Толстяка» — электромагнитный удар безжалостно швырнул «Тройку» вниз с девятиметровой высоты. Рухнув на камни, гравилет смялся, как бумажный стаканчик. Бронированный колпак кабины вырвало из креплений и отшвырнуло в сторону, кресло пилота запоздало отстрелилось, но аварийная программа не сработала, антиграв не включился. Перекувыркнувшись несколько раз, кресло вверх днищем застряло между скальных выступов на краю склона, обмякшее тело сержанта Хозе Морана повисло на ремнях безопасности. Двигатель искореженной машины задымился, источая черную маслянистую копоть. «Единица» отделался меньшим — чудом оставшись в воздухе, гравилет с воем завертелся волчком, пилот — командир звена гравилетчиков старший сержант Чекис — под прозрачным бронепластиком кабины отчаянно пытался справиться с управлением, вцепившись в рычаги ручного управления. Нейроинтерфейс, соединявший его лоцман с управляющей системой борта, наверняка сгорел. «Четверка» и «Двойка», курсировавшие по левому борту винтокрыла, отделались лишь легким испугом. Скорее всего, большую часть удара, предназначавшегося гравилетам, погасил массивный корпус «Толстяка», в тени которого они так удачно оказались в момент атаки.
— Огонек, мы атакованы! — ровный голос Дыма по бортовой связи кажется Шайе криком. — Прикрываем колонну, пока перегрузятся дублирующие системы, пока очухаются…
Связь с Хоганом вырубило, рации двух «мэров» тоже заткнулись, их пиктограммы на панели связи мигали красным, так что Дым, как старший по званию, принял командование.
— Принято, — так же ровно ответила Шайя. — Нужно помочь парню с «мэра».
— Сами справятся. «Двойка», слышишь меня? Покинуть строй, приступить к оказанию помощи «Тройке».
— Вечно я крайний…
Сержант Шуге Редсама, пилотировавший «Двойку» — человек по натуре довольно вздорный, — изменил бы своему характеру, если бы не вставил что-нибудь подобное.
— «Двойка», отставить разговоры, выполняй, — жестко повторил Дым.
— Да не волнуйся так, береги нервы.
Гравилет сорвался с места, по широкой дуге обогнул грохочущий «винтокрыл» и скользнул к земле.
— Давно гаду темную не устраивали, — прокомментировала Шайя по изолированной частоте, связывавшей ее только с пилотом «Спринтера».
— Напугала, — хмыкнул Дым. — С него все равно как с гуся вода.
«Толстяк» тем временем разворачивался на сто восемьдесят вокруг оси, Хоган явно готовился к отступлению, несмотря на внезапную атаку и фатальные повреждения бортовой электроники, головы он не потерял. Выступающая из массивного корпуса остроносая кабина винтокрыла медленно плыла в сторону «Миссионера». Шайя усилила оптику и отступила на несколько шагов, чтобы убраться с пути неуклюжего гиганта. Подчиняясь фильтру компьютерной обработки, бронестекло словно растаяло: с напряженными лицами пилот винтокрыла — сержант Моралес и командир группы — капитан Хоган, занимавшие передние кресла, смотрели в ее сторону. Двое техников что-то пытались сделать с дверью, видимо, ее заклинило, еще двое в прямой видимости отсутствовали, вероятно, сейчас они находились в задней части кабины, возвращали жизнь оборудованию. «Чертова электроника, надежнее надо делать, надежнее», — с досадой подумала Шайя. Она мигнула лучом лазерной розетки, убавив мощность до минимума и расфокусировав, — в таком режиме эти лазеры играли роль позиционных огней. Странно, что до этого простого приема не додумался Дым, смекалку нужно включать быстрее, кто знает, возможно, счет идет на секунды. Губы Хогана, заметившего красноватую вспышку на плечах робота, тут же зашевелились, система опознавания речи перевела его неслышимые слова:
— Молодец, соображаешь. Мы здесь пока заперты, как в консервной банке, так что придется
