Ребекка улыбалась, она смеялась. Рори не слышал, какие остроумные реплики произносят проскальзывающие мимо нее в вальсе пары, но раз она смеялась, значит, это было действительно смешно.

Он глядел сквозь стекло на эту прекрасную, но почти незнакомую женщину. Когда-то она принадлежала ему телом и душой. Он думал, что знает про нее все – как она двигается, как дышит, как плачет и смеется, какая она в печали, в радости и в моменты страсти. Он хотел вернуть ее себе такой, какую он знал и любил. Но это не случится, пока…

– Пока я нищий ирландский иммигрант! – яростно шептал он. – Пока я дерусь на ринге за грошовые призы… Но наступит день, Ребекка Синклер – миссис Уэллс, когда ты снова будешь моей. Я стану богатым, и ты приползешь ко мне на коленях. Клянусь, так и будет!

Вашингтон,

округ Колумбия, 1874 год

Член палаты представителей Рори Мадиган задержался в дверях переполненного зала, с любопытством разглядывая блестящее собрание высших сановников государства и законодателей. Прием в британском посольстве совпал с его дебютом в свете. Он только недавно прибыл в Вашингтон как новоизбранный конгрессмен от штата Невада. Будучи кандидатом от демократической партии, он победил на выборах только благодаря поддержке нынешнего губернатора – демократа Льюиса Бредли, и поэтому не рассчитывал, что президент Грант и все прочие республиканцы, засевшие в Белом доме и в министерствах, будут оказывать ему знаки внимания. Кстати, такое положение дел его вполне устраивало.

Главной целью вхождения Мадигана в политику было разоблачение и наказание Амоса Уэллса и осуществление, таким образом, его планов мести. Одновременно Рори добивался еще и контрактов с правительством на поставку корабельного леса для компании, возглавляемой Патриком. Ибо плох тот политик, который не извлекает для себя выгоду из своего положения и не играет в те же игры, что и другие политические деятели.

Патрик! Воспоминание о том, как он вдруг узнал, что брат Патрик жив и даже процветает, вызвало мягкую улыбку на его посуровевшем за последние годы лице.

Покинув Карсон-Сити в 1870 году, он вложил призовые деньги в приобретение чистокровных лошадей для скачек и стал партнером Бью Дженсона. Слава о Рори как об отличном тренере распространилась довольно быстро по всем западным штатам.

Однажды он отправился в Сан-Франциско, чтобы выставить на аукцион нескольких своих питомцев. Лучшего его скакуна купил через агента какой-то богатый судовладелец. Когда Рори доставил покупку новому хозяину в его имение, то узнал в новоявленном миллионере своего давно оплакиваемого брата.

Патрик, оказывается, не был на борту судна, утонувшего в океане, хотя и числился там в списке команды. По счастливой случайности он отплыл в Китай на другом корабле и, прослужив несколько лет на разных судах, заработал достаточно денег, чтобы начать потом в Сан-Франциско собственное дело. Знания заморского рынка и полезные знакомства в среде китайских торговцев помогли ему очень быстро достичь успеха. Он отправился в Нью-Йорк за младшим братом, но уже не нашел Рори в сиротском приюте, опоздав всего на несколько недель.

Воссоединившись после долгих лет разлуки, оба брата усердно трудились над преумножением своего совместного благосостояния. Патрик, используя свои контакты на Тихоокеанском побережье, с большой прибылью вел морскую торговлю, строил и покупал все новые и новые корабли, а Рори осваивал районы в глубине материка, приобретая богатые лесом земельные угодья и поставляя крепежное дерево для шахт Комстока и шпалы для все расширяющейся сети железных дорог.

Вскоре его операции с недвижимостью принесли ему настолько значительную прибыль, что он купил большое ранчо в долине Орлиной реки близ Карсон-Сити и предался своей единственной страсти, которой оставался верным с молодости, – разведению и воспитанию скаковых лошадей высшего класса.

Патрик управлял главной конторой их совместной компании в Сан-Франциско, а Рори – филиалом в Виргиния-Сити. Находясь здесь, он мог неотступно следить за деятельностью Амоса Уэллса и готовить его крах. И, разумеется, крах Ребекки Уэллс.

Сам Уэллс, став одним из двух сенаторов от Невады, большую часть времени вместе с супругой проводил в Вашингтоне, лишь изредка навещая столицу штата Карсон-Сити. Пути его и Рори непосредственно не пересекались ни в быту, ни в деловой сфере, однако Мадиган все глубже проникал в суть его тайных финансовых операций. Встречаться со своим врагом лично пока не входило в планы Рори, но мысли его постоянно возвращались к этой супружеской паре.

За четыре года Ребекка могла измениться, растолстеть и поблекнуть. Такое превращение произошло, например, с ее старшей сестрой. Рори иногда сомневался, что Ребекка узнает его. Сам он считал, что изменился очень сильно. Несмотря на, казалось бы, удачно складывающуюся судьбу, Рори начисто лишился способности чему-либо радоваться в жизни. И сейчас, во время, казалось бы, беспечного светского праздника, злобная усмешка кривила его лицо. Наступит день, Ребекка… Наступит день, когда…

За эти годы он научился многому, но главным образом терпению.

– Ты похож на голодного кота, который намерен сожрать малиновку.

Доротея Пейсли тронула Рори за рукав обтянутой в элегантную перчатку ручкой. Пальчиками другой руки она кокетливо поправила безукоризненно уложенную прическу.

Очаровательная брюнетка была замужем за старым сенатором, пережившим все превратности Гражданской войны и пользовавшимся, ко всеобщему удивлению, оставаясь демократом, определенным влиянием в сенате, где подавляющее большинство составляли республиканцы.

Доротея, как и ее муж, была осведомлена о всех «скелетах в шкафах» вашингтонской знати. Уже неделя прошла с тех пор, как Рори занял вакантное место ее любовника.

Он счел выгодным для себя, отказавшись от прочих амурных знакомств, ограничиться постоянной