удовольствия. Но как бы то ни было, улыбка его мелькнула и тут же исчезла.

– Нет, Дженет, – сказал он, и на этот раз голос его прозвучал мягче, в нем слышалось нечто такое, чего она никогда не слышала раньше. Неужели нежность?

Лахлан изучающим взглядом посмотрел на Джереми.

– Это моя жена, парень. Прошу прощения, но она уже занята.

– Ты же сказал, Лахлан, что не просил меня выйти за тебя замуж.

– Глупая женщина, конечно, не просил. К тому времени я уже обвенчался с тобой. – Он протянул руку и помог Дженет выйти из кареты. Она бросила последний взгляд на Джереми. Тот выглянул наружу:

– Это он, Дженет?

Она кивнула.

– Да уж, он вовсе не кажется милым, – сказал Джереми, а потом захлопнул дверцу.

– Кажется, этот парень оскорбил меня? – сердито спросил Лахлан.

Дженет не обратила внимания на его вопрос.

– Что ты хотел сказать, говоря, что уже обвенчался со мной?

С самого утра она горевала по Лахлану. Ее удивило, что всего лишь несколько его слов могут избавить от страданий, и теперь она не знала, с чего начать – ударить его или поцеловать. Когда он взлетел в седло и усадил ее перед собой, она пришла к выводу, что глупо спорить с человеком, который настроен так решительно. Поэтому решила поцеловать его. Прошло довольно много времени, а когда она очнулась, то увидела, что он улыбается.

– Тебе придется побольше узнать о моей стране, девочка. Там есть множество способов заключить брак. Я обещал, а потом ты легла со мной. Такова освященная временем традиция. Но со временем ты научишься быть шотландкой.

– А я и есть шотландка, Лахлан, хотя давно уже не живу в Шотландии. Моя фамилия, узнать которую ты так и не озаботился, Макферсон.

Он остановил лошадь и заглянул Дженет в лицо:

– Это правда, Дженет? Как я рад. Почти так же, как и тому, что мне не нужно просить у тебя прощения. Я не буду этого делать после того, как ты убежала с другим.

Он наклонился и опять поцеловал ее.

Спустя некоторое время она снова заговорила:

– Ты шутишь.

– То есть как?

– Ты шутишь. Ты никогда не женился бы на мне, если бы не думал, что я Харриет.

Он повернул лошадь по направлению к карете. Ему не нужно было снова стрелять, чтобы кучер остановился; этот испуганный человек обернулся, а потом поднял обе руки в знак того, что сдается.

Лахлан спешился и постучал в дверцу кареты.

Джереми открыл дверцу и увидел Дженет, сидящую на лошади и стоящего перед ним раздраженного шотландца.

– Я хочу просить вас об одном одолжении.

Брови у Джереми полезли на лоб.

– Вам нужно только засвидетельствовать вот это. – И Лахлан крепко взял Дженет за руку. – Я беру тебя в жены, Дженет. Хочешь ли ты взять меня в мужья?

Она ошеломленно моргала, глядя на него. На подбородке у него проступала щетина, вид был раздраженный и усталый. На штанах и рубашке виднелись какие-то странные пятна, и пахло от него перебродившим ячменным суслом. Но глаза его сверкали, он дерзко усмехался.

– Ты уверен, Лахлан?

– Всем сердцем, Дженет. Я рад твоему приходу в мое сердце и в мой дом, как если бы ты была невестой из легенды.

– Какой легенды?

Он нахмурился.

– Чепуха, говорить о которой сейчас не время и не место. Так что же, ты не хочешь мне ответить?

– Да, Лахлан. Я беру тебя в мужья.

– Вы слышали все это? – спросил он у Джереми.

– Конечно.

– Тогда, Дженет, мы обвенчались еще раз. Этого тебе достаточно?

Дженет ущипнула его за руку, а он рассмеялся.

У него были планы, чудесные планы, которые как-то должны были осуществиться. Он не мог не думать, что все имеет обыкновение осуществляться, если приложить нос к земле и не переставать верить в это.