— Она дала тебе номер рейса? — понял Чернов.

Разговаривать нужно было так, чтобы прослушивающие почти все международные разговоры сотрудники чилийской службы безопасности не могли понять, в чем дело.

— Да.

— Хорошо. — Он положил трубку, уже уверенный, что операция будет выполнена.

Ронкаль не мог промахнуться. Ай да Марина, подумал с восхищением Чернов. Значит, чтобы получить нужные сведения, она залезла в постель к французу. Раньше он не замечал у нее подобных наклонностей. Кажется, она действительно становится настоящим профессионалом.

Как и все люди с несколько ущербным сознанием собственной греховности, он не сомневался, что все остальные при достижении своих целей руководствовались исключительно мотивами расчета и корысти. В идеалы полковник Чернов, работающий уже столько лет в советской разведке, не верил. Для этого он слишком много знал.

И когда сегодня позвонил независимый наблюдатель, которого он всегда имел во время операции для нужного прикрытия, и сообщил о переданном по телевидению сообщении, он испугался. Неужели он чего-то не понял или не рассчитал? Он знал, в каком отеле они сейчас находятся, и поэтому бросился к телефону, набрал нужный ему номер в Сантьяго. Телефон в отеле был только у хозяина, внизу, на первом этаже. Чернов попросил позвать сеньору Эстебан. По договоренности именно под этой фамилией в отеле должна была зарегистрироваться Марина.

А Марина по-прежнему стояла в своем номере перед закрытой дверью и тревожно смотрела на Ронкаля.

— Это звонят из Буэнос-Айреса, — вспомнила наконец дочь хозяина, и Ронкаль опустил пистолет. Из Буэнос-Айреса мог звонить только Чернов. Уже не сомневаясь, Марина открыла дверь и вышла в коридор. Спустившись вниз по лестнице, она подошла к телефону, подняла трубку.

— Слушаю!

— Что произошло? — рявкнул в трубку Чернов.

— Откуда вы знаете? — изумилась Марина, уже по тону полковника догадавшаяся, как он взбешен.

— Не важно. Что случилось?

— Мы ошиблись. Я ошиблась, — поправилась Марина.

— Это действительно не наш знакомый?

— Видимо, да. Я ошиблась.

Чернов промолчал. Он обдумывал случившееся. Отсюда было трудно принять какое-либо решение. Операция была сорвана, он это понимал. Но не хотел смириться с очевидным.

— Вы порвали со своим иностранцем? — спросил он, очевидно, имея в виду Дорваля.

Она уже не спросила, откуда он все знает. Чернов должен был знать все, такая была у него профессия.

— Нет.

— Вы можете с ним еще раз увидеться?

— Думаю, да.

— Когда у вас самолет?

— Вечером, в десять.

— Езжайте в свой бывший отель и постарайтесь найти своего друга. Хотя бы поймете, почему произошло такое неприятное событие.

Она молчала.

— Вы меня слышите? — спросил Чернов.

— Да.

— Вы можете с ним встретиться?

— Да.

— У вас все в порядке?

— Да, — в третий раз сказала она.

Он положил трубку.

«Черт бы побрал эту впечатлительную идиотку! — со злостью подумал Чернов. — Мало того что мы сорвали операцию, она еще, чего доброго, влюбится в этого француза. Как я мог не догадаться! Конечно, она в него втюрилась. Идиотка. Как только осталась одна, сразу забыла обо всем на свете».

Он рассерженно ходил по комнате.

«Какая глупость!» — повторил он про себя. А он считал, что она специально легла под этого француза. Скорее наоборот, он использовал эту дурочку. Может, даже случай в аэропорту был специально запланирован. Нужно будет дать специальное задание Ронкалю. Он продумал эту мысль до конца и укрепился в своем мнении. Нужно будет дать специальное задание Ронкалю.

В Сантьяго Марина неспешно одевалась, не обращая внимания на сидевшего в углу Ронкаля.

— Я возвращаюсь в отель, — сказала она этой мрачной статуе, вызывавшей у нее отвращение своим хладнокровием, — у меня приказ Чернова.

Ронкаль молча сидел в углу.

— Я все выясню и вернусь, — нервно сказала она, застегивая блузку.

Он по-прежнему ничего не говорил.

Она натянула свою куртку и, надев берет, вышла из комнаты, хлопнув дверью. Этот убийца даже не шевельнулся.

В отель она приехала через двадцать минут. Вошла в ресторан и сразу увидела Дорваля. Тот сидел в самом углу, мрачно уставившись в тарелку. Она подошла к нему. Он поднял глаза, и она вдруг поняла, что он все знает. И ничего не сказала. Только смотрела ему в глаза. Видимо, в них что-то отразилось. Он поднялся и, взяв ее за руку, коротко сказал:

— Идем.

Она поднялась к нему в номер, и, вопреки обыкновению, он не стал ее торопливо целовать, срывая одежду. Просто посадил на стул и сел рядом, достал сигареты. Они долго молчали. И он долго курил. Потом наконец спросил:

— Это ты послала туда убийцу?

Он не уточнил, куда и какого убийцу. Но она все поняла, и внутри у нее что-то дрогнуло. Дрогнуло и затрепетало.

— Я хотела тебе объяснить, — вдруг против воли вырвалось у нее.

Он покачал головой.

— Не нужно. Это была ты?

Она молчала. Ее била крупная дрожь.

— Зачем ты это сделала? — спросил он.

Внутри что-то будто треснуло и начало рассыпаться.

— Ты не хочешь разговаривать?

— Ты все знал? — наконец спросила она.

— Мы догадались. Нас предупреждали о том, что нашего подопечного попытаются убрать. Но я не думал, что это будешь ты. Мой напарник оказался прав. Он советовал не доверять тебе.

— Я знаю.

— Это был твой человек?

Она, помедлив, все-таки кивнула головой.

— Ты послала туда убийцу?

Еще один утвердительный кивок. Словно она действовала в состоянии транса. Внутри была гулкая пустота.

— Ты работаешь на советскую разведку?

Она заколебалась и наконец выдавила:

— Да.

— Я тебя убью, — просто сказал он.

— Хорошо.