демонстрируя свои натренированные и загоревшие тела собравшимся гостям.

Глядя вниз, Марина вдруг почувствовала сильный запах мужского одеколона. К ней подходил сам мистер Блейк. Непонятно почему, она вдруг смутилась, словно действительно знала этого человека раньше. Он был со своей спутницей и по-прежнему улыбался, демонстрируя искусство американских дантистов и свою голливудскую улыбку.

— Мистер Блейк, — ворковала его спутница, — вы просто потрясающий мужчина. В наше время таких уже не осталось.

— Вы преувеличиваете, — тихо произнес он.

— Нисколько. Про вас ходят легенды в Голливуде. Я все знаю, — взволнованно говорила экзальтированная особа.

Они прошли мимо Марины, не оборачиваясь.

Она смущенно посмотрела им вслед. Что-то ее волновало в этом мужчине.

Подошел Аврутин.

— Кажется, я знаю, кто такой этот Эльсер. И по описанию он очень похож на Демюта. Нужно будет предупредить Милену.

— Кто он? — спросила Марина, чувствуя, как начинает волноваться.

Ей предстояло впервые в жизни увидеть настоящего убийцу. И хотя на ее глазах Костя Аврутин зарезал человека, то происшествие она не считала убийством. Это была всего лишь вынужденная самооборона. Другое дело Роже Демют, наемный убийца и офицер Иностранного легиона.

— Стоит там, у стойки бара. Обрати внимание на его подтянутую фигуру, — показал Аврутин в сторону, — мне кажется, это он. И по срокам все совпадает. Он прилетел сегодня утром.

— Может быть, — ответила Марина, всматриваясь в Эльсера. — Нужно будет показать его Милене. Она пытается что-то вытянуть из нашего попутчика.

— Из этого мерзавца, — пробормотал Аврутин. — Он такой грязный тип, что мне просто страшно оставлять с ним Милену. Ты обращала внимание на его глаза? Он никогда не смотрит прямо человеку в глаза. Не нравится мне этот тип.

Он отошел от Марины. А она прошла к стойке бара, чтобы держать под наблюдением Франца Эльсера, и села за небольшой столик, попросив официанта принести кампари.

Рядом кто-то сел. Она снова почувствовала характерный резкий запах одеколона Блейка. И вдруг услышала слова:

— Я думал, вы более наблюдательны, Марина.

Она замерла, боясь повернуться. Потом наконец повернула голову.

— Сергей Валентинович, — не верила она своим глазам.

— Спокойнее, — улыбнулся он молодой женщине, — не нужно так нервничать.

— Я вас действительно не узнала, — честно призналась она, — вы совсем другой.

— Надеюсь, я изменился в лучшую сторону? — спросил полковник Чернов.

— Да, — смущенно кивнула она, — я и не думала, что вы так можете сыграть.

— Спасибо за откровенность. Как добрались до Солсбери, все в порядке?

— Не очень, — вздохнула Марина, — у нас были неприятности в дороге.

— К нам идут, — поднялся Чернов, — я зайду потом к Милене, до свидания. Передайте Милене, что здесь трое новичков — Эльсер, Миеси и Ломбарди. Среди них нам нужно вычислить француза.

— Мы знаем его посредника, — прошептала Марина.

Чернов кивнул, отходя. К ним спешил Гвидо Алтьери.

— Прекрасная синьорина, — глядел он томными глазками, — вы помните свое обещание?

— Отобедать с вами, — вспомнила Марина.

— Или поужинать, — кивнул Гвидо.

— Только не сегодня, — поежилась Марина, — я такая уставшая после переезда.

— Конечно, — согласился Гвидо, — тогда завтра. И только при свечах. Надеюсь, вы сумеете убежать от своей хозяйки, по-моему, она вас ревнует.

— Вы производите такое сильное впечатление, — улыбнулась Марина, вставая, — проводите меня до номера, синьор Алтьери.

— Конечно, — засуетился Гвидо.

Они вошли в здание отеля и направились к лифту. И вдруг Гвидо спросил у Марины:

— Аугуста, кто этот красивый мужчина, с которым вы так мило беседовали у бассейна?

— Режиссер из Голливуда, — пожала плечами Марина, — я его видела первый раз в жизни.

— Да? — удивился или сделал вид, что удивился, Гвидо. — Вы говорили так, словно были знакомы и раньше.

— Вам это показалось, — немного нервно ответила она, входя в лифт.

Он проводил ее до номера и поцеловал на прощание руку. Войдя в номер и закрыв за собой дверь, она прошла в ванную и долго мыла руку, до которой дотрагивался этот мерзавец. И только затем, успокоившись, прошла в комнату.

Через полчаса в номер позвонила Милена, попросившая зайти к ней в апартаменты. Марина отправилась к ней. Там уже сидели Аврутин и Чернов. Увидев Марину, полковник усмехнулся.

— Я думал, наши специалисты более внимательны, — сказал он. — У вас традиционное мышление, Аугуста. Если вам не нравится человек, то вы видите его всегда в одном ракурсе. В данном случае я говорю о себе.

Марина не стала возражать, усевшись на диван рядом с Миленой.

— Итак, перед нами стоит задача, — начала Милена, — выяснить, кто из четверых приехавших — Роже Демют. Прошу прощения, — поправилась она с улыбкой, — из троих приехавших. Я, конечно, не имею в виду вас, мистер Блейк.

— Надеюсь, — засмеялся Чернов, — а то ваш помощник всадит нож и мне в спину.

— Это была самооборона, — вступилась за Аврутина Марина.

— Это было глупо и непрофессионально, — жестко сказал Чернов, — можно было договориться. Что- то придумать, как-то выкрутиться из этого положения. А вместо этого Аврутин тычет его ножом в спину и оставляет труп прямо на земле.

— Я забрал у него деньги, — пробормотал Аврутин, — чтобы они подумали на ограбление.

— А оставили ему часы, одежду, может, кольцо или документы, даже туфли. Нужно было прежде всего снять с убитого обувь. Для них даже деньги не имеют такой цены, как его обувь.

— Я этого не знал.

— Нужно было знать, — махнул рукой Чернов. — И вы напрасно недооцениваете этого Гвидо Алтьери. Сначала поездка на корабле, затем совместное путешествие на поезде и убийство его помощника. И наконец, ваше появление здесь. Если он еще ни о чем не догадался, значит, он абсолютный идиот. А я в идиотов не верю.

— Он что-то подозревает, — согласилась Милена, — но не так много, как вы думаете, Сергей. Это совсем другое. Он скорее подозревает Аугусту или мистера Рэнда. Но, надеюсь, не меня.

— Давайте вернемся к нашим проблемам, — напомнил Чернов, — осталось трое. Франц Эльсер, он более всего похож на Роже Демюта. Японец Сиро Миеси и итальянец Джорджио Ломбарди. Если бы мы наверняка знали, какие именно языки он знает, было бы легче.

— Откуда? — вздохнула Милена. — Этого мы не знаем.

— Во всяком случае, не японец, — сказал Аврутин. — Я думаю, это немец.

— Мы еще не видели итальянца, — напомнила Милена.

— Я его видел, — сказал Чернов, — бородатый, заросший тип, выдающий себя за художника. Но у него в номере нет ни акварели, ни красок, ни даже просто больших листов бумаги.

— Вы успели посмотреть в его номере? — улыбнулась Милена.