— Чемпионом Европы я не был, — буркнул Дронго, которому было приятно слышать о себе такие слова.

— Вы самый известный эксперт по вопросам преступности в Европе, — продолжала Илона, — таких специалистов, как вы, можно посчитать по пальцам. В Европе вас трое: комиссар Дезире Брюлей, мистер Мишель Доул из Лондона и вы. Или я кого-то пропустила?

— Нет. Вы поразительно хорошо осведомлены. И о моих пристрастиях, и о ведущих экспертах…

— Два из которых оказались здесь, — быстро перебила она его.

— Два из которых случайно оказались здесь, — подчеркнул он четвертое слово.

— И поэтому вы «случайно» интересовались нами. А до вас портье расспрашивал мсье комиссар. Или это тоже «случайность»? — с улыбкой спросила пани Томашевская.

«Какой очаровательный негодяй этот Жозе Монтейру, — восхитился в душе Дронго, — успел ей сказать про меня. Неужели она заплатила больше моего?»

— Сколько вы ему дали? — неожиданно спросил он.

— Что? — не поняла женщина.

— Сколько вы ему заплатили, — поинтересовался Дронго, — только честно?

— Сто евро, — призналась Илона, — он сам назначил цену.

— Молодец! — Дронго рассмеялся. — Извините, я подумал про этого типа. Кажется, он неплохо зарабатывает на нашей подозрительности.

— Зачем вы сюда приехали? — спросила женщина, очевидно, не привыкшая к дипломатическим тонкостям. Она потушила сигарету. И почти сразу достала вторую.

— Я оказался здесь случайно, хотя, увидев комиссара Брюлея, вы можете мне не поверить. Действительно странно, что мы двое одновременно оказались в одном и том же месте — и именно здесь, на краю Европы. Но почему вы приехали сюда и в такой странной компании — с паном Шокальским?

— Он вам не нравится? — улыбнулась Илона.

— Пока не определился, но симпатий он у меня не вызывает. Наверное, это подсознательное чувство. Своего рода зависть к более удачливому самцу. Когда он появляется с вами, я чувствую себя не столь уверенно.

— Он не мой любовник, — жестко сообщила пани Томашевская, — если вы это имеете в виду.

— Нет. Я просто имел в виду, что вы очень красивая женщина.

— Здесь только одна красивая женщина, — возразила Илона, — Кэтрин Фармер, известная на весь мир актриса.

— Да, она очень красивая женщина, согласен, — сказал Дронго, — но лишь потому, что в вопросах женской красоты я достаточно толерантен. Мне нравится, когда присутствует многообразная цветовая палитра. Или вы думаете иначе?

Она закусила губу и слегка усмехнулась, по достоинству оценив его ответ. Стряхнула пепел своей сигареты. И вновь затянулась.

— Можно я задам вам тот же вопрос? — спросил Дронго. — Почему вы здесь?

— Вы не ответили на мой, — напомнила Илона.

— Я оказался здесь абсолютно случайно, — повторил Дронго. Он хотел добавить, что ждет свою жену, но тут же спохватился. О Джил не должен был знать никто в целом мире. При его известности он не смог бы гарантировать безопасность своей семьи. И потому он замолчал.

— В таком случае я тоже приехала отдохнуть в Алгарве, — зло парировала собеседница.

— Не обижайтесь, — попросил Дронго, — я ведь понимаю ваши чувства. Считайте, что нас вместе с комиссаром сюда пригласили. Тогда вам станет легче?

— Кто именно пригласил?

— Этого я вам не скажу. Теперь ваша очередь отвечать на мой вопрос. Зачем вы сюда приехали?

— Пан Тадеуш пообещал мне удивительный отдых на берегу океана, — усмехнулась она.

— Я видел, как вы входите в комнату, видел, как вы осматриваетесь в помещении, — сказал Дронго, — добавьте ваши слова о не совсем традиционном для красивой женщины увлечении стрельбой. И наконец ваши вопросы и ваша мгновенная реакция на слова портье… Вывод очевиден. Вы сотрудник спецслужб или офицер полиции?

— Я знала, что вы так и подумаете. Я работала в Министерстве внутренних дел. Четырнадцать лет…

— Сейчас не работаете?

— Нет. Уже несколько лет как не работаю. Ушла в девяносто девятом. Сейчас я частный детектив. Как вы, господин Дронго.

— Предположим. Тогда почему Фармер так вздрогнул, увидев вас? Или у него были свои интересы в вашем министерстве? Я не думаю, что польская полиция рьяно разыскивала столь известного миллионера. Или я ошибаюсь?

По лицу Илоны пробежала какая-то тень. Длинная струя дыма поднялась в воздух. Дронго терпеливо ждал.

— Я думала, что вы знаете… — сказала она.

В некоторые моменты полезно помолчать. Дронго знал, как разговорить собеседника. Он умел слушать и говорить сам таким образом, чтобы втянуть в беседу и вызвать на откровенность любого. Но сейчас была нужна пауза. Илона молчала пять секунд, шесть, семь…

— Двадцать лет назад в Лондоне я участвовала в конкурсе красоты, — сообщила она, с силой потушив сигарету в пепельнице. — Мистер Фармер был генеральным спонсором этого конкурса. Ему было под шестьдесят. А мне только девятнадцать. Нужно говорить дальше, или вы все поняли?

— Тогда вы с ним и познакомились? — спросил ошеломленный Дронго.

Она кивнула.

— Здесь кто-нибудь знал, что вы приедете вместе с Шокальским?

Илона пожала плечами.

«Чем больше я узнаю, тем больше удивляюсь этой жизни и всем окружающим меня людям», — подумал Дронго.

— Я хотела, чтобы вы все услышали от меня, — сказала Илона, — ведь из-за меня вас, наверное, и позвали. И комиссара Брюлея тоже. Они думают, что я буду мстить… Как глупо. Фармер совсем старик. Хотя говорят, что супруга намного моложе его. Но он всегда любил молодых женщин.

— Тогда, в Лондоне, что-то произошло?

— Я заняла третье место, — сообщила Илона, — а больше ничего хорошего вспомнить не могу.

— Почему? — спросил Дронго.

— У меня были неприятности, — коротко сказала она, не став вдаваться в подробности. И, помолчав, добавила: — Кажется, я сказала вам все, что должна была сказать. До свидания.

Илона поднялась и, мягко ступая, вышла из зала. Дронго остался сидеть в своем кресле.

— Еще чашечку чая? — спросил официант.

— Нет, — покачал головой Дронго. Он посмотрел на часы, расписался на счете и направился к выходу.

У самого выхода Дронго беспокойно обернулся, — ему показалось, что на террасе за темными стеклами кто-то сидит и смотрит на него. Причем взгляд неизвестного направлен ему точно в затылок. «Может быть, выйти и посмотреть, кто сидит на террасе? — вдруг подумал он. — Или мне только кажется, что там кто-то есть? Уже довольно поздно…» Дронго повернулся и пошел к лифту.

Человек, оставшийся у него за спиной, чуть шевельнулся. Если бы Дронго вышел на террасу, то увидел бы полные холодной злобы глаза убийцы.

Дронго вошел в кабину лифта со смутным ощущением вины и ненависти, которое как будто стукнуло ему в голову, взявшись невесть откуда. Замысливший убийство уже заранее ненавидит не только того, кого он собирается убить, но и всех остальных, словно те виновны в его преступлении.

Убийца положил руки на столик.

Дронго поднялся на третий этаж и вышел в коридор. Здесь никого не было. Он достал ключ от своего номера.

Убийца поднялся из-за столика и вышел в холл.