таком состоянии у людей обычно появлялись злость, сарказм, неуважение к старшим.

— Присядьте, Абрамс. И давайте ваш стакан, — предложил ван Дорн.

— Я постою. А пить я не хочу.

Ван Дорн сел за свой стол.

— С чего начнем?

— Я хотел бы вас спросить, кто еще должен был бы присутствовать при нашей беседе?

— Есть один человек, но в данный момент он исчез.

— Я знаю про О'Брайена, — вставила Кэтрин.

Ван Дорн молча посмотрел на нее. Абрамс продолжил:

— Я обнаружил нечто очень важное и хочу, чтобы эта информация дошла до официальных властей.

— Если будет такая необходимость, она дойдет и до самых верхов.

— Где гарантии, что вы не предатель? — спросил Абрамс.

— По некоторым признакам меня можно было принять за «Талбота», так что ваши опасения оправданны.

— Я не сказал, что вы «Талбот». Его я уже встретил.

— Вот как? — улыбнулся ван Дорн.

— Тони, ты можешь говорить открыто, — вмешалась Кэтрин.

— Хорошо, у меня нет другого выбора.

Ван Дорн заметил:

— Пемброук рассказал мне о том, что произошло на станции. С их стороны это был отчаянный ход. Как вам удалось от них отбиться, Абрамс?

Тони пожал плечами.

— Об этом потом. А сейчас я покажу вам то, о чем просил Эванс. — Абрамс достал из кармана свернутый платок и расстелил его на столе перед ван Дорном. — Похоже на золото.

Ван Дорн осторожно взял крупинку металла.

— Да, хорошая работа. Дверь или окно?

— Двустворчатые двери. Что это означает?

Ван Дорн пропустил вопрос мимо ушей.

— Они видели, что вы соскребали металл?

— Думаю, нет.

— А как же они вас раскусили? Полиграф?

— Нет, видимо, они поняли, что я прогулялся по дому.

— Хорошо. Что еще вы обнаружили?

— Мне поручили посмотреть предохранительные коробки, обратить внимание на телевизоры и приемники, а также на большую наружную антенну.

Ван Дорн задал Тони несколько вопросов, делая пометки в блокноте.

— Отличная работа, Абрамс, — наконец сказал он. — Но убить вас в туннеле они решили не из-за этого. Так что же вы такого сделали или могли увидеть, что толкнуло их на столь серьезный шаг?

Абрамс подошел к стене, снял с нее одну из фотографий и положил на стол перед ван Дорном. Это был снимок Генри Кимберли.

Ван Дорн встал и с силой потер свой тяжелый подбородок. Он взглянул на Кэтрин и понял, что она все знает. Джордж ван Дорн несколько раз встряхнул головой, затем протянул руку, взял со стола стакан Абрамса и осушил его в два глотка. После этого тяжело опустился в кресло.

— Боже мой!

Абрамс подождал, пока ван Дорн придет в себя.

— У меня есть кое-что еще. Но прежде я хотел бы получить ответы на несколько вопросов.

Ван Дорн вновь поднялся.

— Послушайте, Абрамс: я ценю ваши усилия, но я обычно не делюсь конфиденциальной информацией со своими агентами.

— Я и не считаю себя таковым. Просто я оказал услугу человеку, которого уважал. Я обнаружил нечто важное и готов сообщить вам это, но прежде должен узнать, ради чего я рисковал своей жизнью?

Ван Дорн явно колебался.

Кэтрин воскликнула:

— Джордж, ради Бога, расскажи нам, что здесь происходит? Мой отец рядом… Гибнут люди… Ради всего святого!

Ван Дорн прикрыл глаза рукой и задумался. Наконец он сказал:

— Хорошо, я расскажу.

— И, пожалуйста, побыстрее, — заметил Абрамс, — у нас не так много времени.

Ван Дорн внимательно посмотрел на него:

— Я знаю. Несколько недель или, может быть, дней.

— Нет, несколько часов.

— Что?

— Вы можете позвонить кому-то из администрации или из военного руководства? — спросил Абрамс.

— Так вы говорите, несколько часов? Откуда вы знаете? — Ван Дорн внимательно посмотрел на Тони. — Понимаете, я не могу просто так крикнуть: «Волк!» Привести страну и вооруженные силы в повышенную мобилизационную готовность стоит десятки миллионов долларов. Я не хочу быть посмешищем… Мне нужны железные факты. И не только то, что вы видели Генри Кимберли, этого мало. Нужно что-то, что убедило бы всех в реальности и неотвратимости угрозы. Предоставьте мне такие факты, Абрамс, и я позвоню. А потом я расскажу вам все, что знаю.

— Хорошо, — согласился Абрамс. — Как насчет такого факта: в подвале русской дачи сидят взрослые и дети, и собрались они там не на кинопросмотр.

Ван Дорн бросил быстрый взгляд на Кэтрин, затем порывисто вышел из-за стола.

— Вы уверены в этом, Абрамс? Вы их видели?

Тони покачал головой:

— Нет, сам я их не видел, мне сказала об этом одна девочка, а затем я получил подтверждение от офицера полиции. — Он кратко все объяснил ван Дорну.

Когда Абрамс закончил, ван Дорн опустил голову, и Тони понял, что он потрясен. «А почему, собственно, ему не быть потрясенным, — подумал Абрамс, — ведь сейчас он услышал, по сути, сигнал воздушной тревоги».

Ван Дорн протянул руку к стоявшему на столе телефонному аппарату и набрал номер.

— Это Джордж ван Дорн, — сказал он в трубку, — пароль: «Мы прошли сквозь огонь и воду», соедините меня с «Пегасом», пожалуйста. — Он помолчал. — Хорошо, найдите его и попросите позвонить мне домой. Условие — «Омега»… Да. — Ван Дорн положил трубку и взглянул на часы. — Они найдут «Пегаса» в течение десяти минут.

Тони было интересно, кто такой «Пегас», но он понимал, что этот вопрос неуместен.

— О'Брайен как-то намекнул мне, — сказал он, — что подстерегающая нас опасность кроется не в атомной, химической или биологической войне. Это меня поначалу успокоило, но, зная о том, какую изобретательность проявляет человек, придумывая новые способы разрушения, я вновь занервничал.

— Да, это необычный способ, — подтвердил ван Дорн. — Вы слышали что-нибудь об ЭМИ — электромагнитном импульсе?

— Некоторые журналисты называют его страшным оружием.

— Это как-то связано с ядерным взрывом в космосе, — добавила Кэтрин.

— Да, ты права, — проговорил ван Дорн, — но дело не в самом взрыве. Эти русские прячутся в подвале не от бомбы, а от нас. Взрыв, если он будет произведен, произойдет где-то над Омахой на высоте примерно трехсот миль. Не будет никакого облака, ударной волны, светового излучения и тому подобного. Только далекая вспышка высоко в небе. Потом…

— Что потом? — подхватила Кэтрин.