решительный обходной маневр. Разумеется, у этого решения были свои недостатки. По боевым порядкам авангардных подразделений 1-го механизированного корпуса из района Мальхова велся непрерывный сосредоточенный артиллерийско-минометный огонь. Во время одного из таких артиллерийских [428] налетов немцев был смертельно ранен руководивший боем передовых подразделений командир 35-й механизированной бригады генерал-майор Амаяк Григорьевич Бабаян.

Этот эпизод показывает, что действительно опасным являются традиционные средства борьбы – артиллерия и минометы. При обходном маневре именно они становились главной опасностью, а не имевшие дальность стрельбы всего 30-60 метров «фаустпатроны». Защитники обходимого вне дорог Мальхова могли только контратаковать (и натыкаться в 1945 г. на убийственный огонь) или же вести обстрел обходящих советских войск артиллерией и минометами. Поэтому Г. К. Жуков придавал такое значение уничтожению регулярных войск, объединенных в соответствующие организационные структуры.

Обходной маневр 1-го механизированного корпуса удался. В результате ожесточенных боев 219-я танковая [429] и 35-я механизированная бригады обошли Мальхов с востока и с ходу ворвались на северо-восточную окраину Берлина – в Вейсензее, где завязали бои. 219-я танковая бригада наступала вдоль Франц Йозефештрассе, а 35-я механизированная бригада наносила удар южнее, вдоль Фалькенбергерштрассе в направлении оз. Вейсензее.

К 22.00 21 апреля части корпуса овладели районом оз. Вейсензее и вышли на Гэблерштрассе, Писториусштрассе и Берлинер-аллее. Войска 1-го Белорусского фронта первыми вышли на окраины Берлина.

Несмотря на намечающееся отставание от войск Жукова, командующий 1-го Украинского фронта упорно добивался поставленной цели. Ночью с 20 на 21 апреля Конев требовал ускорить наступление и уже этой ночью ворваться в Берлин. Однако 21 апреля 3-я гв. танковая армия столкнулась с укреплениями внешнего кольца обороны Берлина. Одним из узлов сопротивления стал танковый полигон Куммерсдорф. Как отметил П. С. Рыбалко в отчете по итогам Берлинской операции: «В этом районе противник имел танковый полигон с соответствующей учебной и опытной матчастью и постоянным составом полигона. Подразделения танкового полигона также были введены в бой, проявляя большое упорство в обороне, базируясь на закопанные танки»{213}. Почти 15-километровая полоса обороны была преодолена соединениями армии Рыбалко за день. Тем временем 21 апреля внешнее кольцо обороны Берлина было преодолено войсками 1-го Белорусского фронта.

В этих условиях схватку за Берлин И. С. Конев Г. К. Жукову безнадежно проигрывал. Если войска 1-го Украинского фронта вышли к южным окраинам немецкой столицы силами подвижных соединений, то 1-й Белорусский [430] фронт ввел в город стрелковые дивизии и корпуса, поддержанные танками. Одновременно в Берлин отошли оставшиеся вне кольца окружения соединения 9-й армии, объединенные управлением LVI танкового корпуса Вейдлинга. Поэтому попытки Конева пробиться к Рейхстагу силами 3-й гв. танковой армии с юга и опередить войска Жукова были изначально обречены на провал. Армию П. С. Рыбалко без труда опережали пехотинцы двигавшихся с севера и северо-востока 3-й и 5-й ударных армий. Танкисты Рыбалко даже не имели поддержки пехоты, аналогичной имевшейся у наступавшей рядом армии М. Е. Катукова. Последняя наступала, растворившись в стрелковых соединениях 8-й гвардейской армии В. И. Чуйкова, обладавших на улицах города большой пробивной силой. Наступавшая по следам танков армии Рыбалко 28-я армия 1-го Украинского фронта до 1-2 мая вела бои с окруженными в лесах юго-восточнее Берлина немецкими войсками и не могла оказать сражавшимся на южных окраинах германской столицы танкистам весомой поддержки. Там же была задействована одна бригада 9-го гв. механизированного корпуса 3-й гв. танковой армии.

И. С. Конев пытался выкроить силы для удара на Берлин за счет нацеливания на уничтожение окруженных немецких войск крупных сил авиации и артиллерии. На отдельных этапах в операции принимала участие большая часть авиации 1-го Украинского фронта. Приведу лишь некоторые цифры. В период прорыва оборонительного рубежа с 16 по 18 апреля 2-я воздушная армия 1-го Украинского фронта произвела 7517 боевых полетов (28% от всех запланированных). Обеспечивая маневр войск фронта по окружению группировки противника (с 19 по 25 апреля), воздушная армия произвела 10 285 боевых вылетов (39%). Поддерживая войска фронта в период ликвидации окруженных [431] группировок немецких войск (с 26 апреля по 2 мая), 2-я воздушная армия произвела 8533 самолетовылетов (33%). Для борьбы собственно с франкфуртско-губенской группировкой противника в период с 22 апреля по 1 мая воздушной армией был произведен 6001 самолетовылет. Из этих 6001 вылета штурмовиками было сделано 2459 самолетовылетов, бомбардировщиками 1131 самолетовылет, истребителями 1858 самолетовылетов и ночными бомбардировщиками 552 самолетовылета. Авиацией 1-го Украинского фронта были сброшены 4850 тонн бомб, выпущено 980 000 снарядов авиапушек и 9200 реактивных снарядов. Соответственно 16-я воздушная армия 1-го Белорусского фронта выполнила по фракфуртско-губенской группировке немцев 1244 вылета. На пути пробивающихся из «котла» войск немецкой 9-й армии была поставлена 1-я гвардейская артиллерийская дивизия прорыва, подпиравшая войска 3-й гвардейской армии. В течение 27 апреля дивизия выпустила 2085 снарядов, а 28 апреля – 3714. Противопоставить артиллерийскому удару дивизии прорыва окруженцам было нечего. Авиация и артиллерия сберегали жизни солдат, обеспечивая своего рода «бесконтактное» уничтожение все еще упорно сопротивлявшихся немцев.

Но не следует думать, что 1-й Белорусский фронт самоустранился от ликвидации окруженного противника. Помнится, в «Тени победы» В. Суворов задавал дурацкие вопросы о том, чем занимался в ходе войны 2-й гвардейский кавалерийский корпус В. В. Крюкова и за что командир корпуса получал полководческие ордена. Основная претензия – нет упоминания корпуса в советской военной энциклопедии. На этом шатком основании Владимир Богданович с ходу делает далеко идущий вывод: «Не было причины его <корпус> вспоминать». Спешу сообщить маститому разведчику, что 2-й [432] гв. кавалерийский корпус принял активное участие в Берлинской операции. Разумеется, не махая шашками на улицах Берлина или на Зееловских высотах. После того как была прорвана оборона немцев на злополучных высотах, кавалерийский корпус выдвинулся по следам наступавших на Берлин армий В. И. Чуйкова и М. Е. Катукова. Задачей корпуса В. В. Крюкова стало образование северного фронта окружения группировки 4-й танковой и 9-й армий. Соответственно 2-й гв. кавалерийский корпус выдвинулся на линию озер юго-восточнее Берлина и занял оборону на широком фронте. Корпус В. В. Крюкова прошел все позиционные бои на западном фронте в 1942 г., операцию «Марс» и в конце войны наконец был применен в условиях, близких к идеальному использованию кавалерии во Второй мировой войне. Символично, что противником кавалеристов 2-го гв. кавкорпуса была армия с тем же номером, что и основной противник в боях 1942 г. – 9-я армия Теодора Бюссе. Помимо 2-го гв. кавалерийского корпуса в ликвидации франкфуртско-губенской группировки участвовали левофланговые армии 1-го Белорусского фронта – 69-я и 33-я армии и резерв фронта – 3-я армия А. В. Горбатова. Если бы Жуков хотел первым захватить Берлин, то ему было достаточно отказаться от нажима на окруженные немецкие войска с фронта. Тогда прорывающиеся из «котла» на запад немцы заставили бы развернуть против них не часть сил танковой армии Рыбалко, а почти всю армию.

Все это позволяет сделать вывод, что факт соревнования между Г. К. Жуковым и И. С. Коневым является послевоенным вымыслом. Попытка войск 1-го Украинского фронта прорваться к Берлину была «инициативой снизу». Конев получил разрешение на бросок с юга на Берлин в условиях замедлившегося наступления 1-го Белорусского фронта на Зееловских высотах, но не [433] смог реализовать преимущество выхода на оперативный простор. Как гласит золотое правило механики, «выигрывая в силе – проигрываем в расстоянии». Корпусам 3-й гв. танковой армии нужно было пройти значительное расстояние от района Коттбуса до пригородов Берлина. Даже в условиях высокого темпа продвижения на это было затрачено время. Кроме того, армия Рыбалко оторвалась от стрелковых соединений, что уменьшило ее ударные возможности на улицах немецкой столицы. В результате задуманный Коневым маневр не был реализован.

Как мы видим, к Г. К. Жукову в свете этой истории никаких претензий быть не может. Войска 1-го Белорусского фронта не отклонялись от первоначального плана операции. Вместе с тем нельзя однозначно отрицательно оценивать решения И. С. Конева. Несмотря на ряд шагов на грани фола, основные задачи 1-го Украинского фронта были успешно решены. Коневу хватило ума не ослаблять ключевые участки во имя ускорения наступления на Берлин. Войска фронта отразили как попытки немцев пробиться из «котла» в лесах к юго-востоку от Берлина, так и охладили пыл 12-й армии Венка.

Выходка И. С. Конева, конечно же, привела к определенной сумятице в боевых действиях войск обоих фронтов. Проведение разделительной линии между фронтами через городские кварталы неизбежно вызывало потери от огня своих войск. Так, например, 25 апреля авиация 1-го Белорусского фронта бомбила боевые порядки 3-й гв. танковой армии. В результате «было убито и ранено до 100 человек, сожжено 16 автомашин и 6 орудий»{214}