сигары, прикурил и посмотрел ей в лицо. — А я, сукин сын, впутываю тебя в свои дела. Просто я не люблю полицейских, малыш. Игра есть игра. И скажу прямо: я очень рисковал, начав игру в Сан-Квентине. Семь убитых охранников за три недели. — На мгновение он задумался, правильно ли поступил, задержавшись в этом городе.

Они заглядывали в книжные магазины, наблюдали за туристами на улице и, наконец, свернули на Гран- авеню, забитую кафетериями и поэтами. Но, как бы они ни старались скрыть это друг от друга, мысли о полицейских не выходили из головы. А скоро Люк убедился, что за ними ведется слежка.

Кизия, пытаясь развеять тягостные мысли, его и свои, все шутила, изображая любопытную пожилую туристку.

— Здесь похоже на Сохо, хотя обстановка какая-то… напряженная, — это здорово ощущается.

— Да, ты права. Это старый итальянский район. Но здесь много китайцев, еще больше детей и артистов. Своего рода — театр. — Он купил мороженого, они поймали такси и поехали в «Ритц». По нью- йоркскому времени было четыре часа утра. Она, как ребенок, заснула в его объятиях. Когда засыпала, ее что-то встревожило… полиция… Люк… спагетти… Они пытались отнять у него спагетти… или… она ничего не могла понять. Кизия очень устала и была слишком, слишком счастлива.

Лукас смотрел на нее, пока она засыпала. С улыбкой гладил ее длинные черные волосы, покрывающие обнаженные плечи и спину. Она прекрасна! И он так любит ее! Как ей все рассказать?

Когда она заснула, он осторожно встал и подошел к окну полюбоваться панорамой. Он нарушил, нарушил все свои правила. Как же глупо он поступил! Он не имел права втягивать в это дело людей, подобных Кизии. Но тогда, сначала, он желал ее, хотел видеть рядом — несмотря на ее положение, несмотря на то, что с его стороны это было эгоистично. А сейчас? Сейчас все по-другому. Он нуждался в ней. Любил ее. Он хотел дать ей частичку себя… если даже это последние минуты перед закатом. Подобные мгновения не случаются каждый день, они бывают раз в жизни. Сейчас он знал, что должен ей все сказать. Но как?

Лукас, ты зверь! Ради Бога, отстань, ведь еще темно! — простонала Кизия, переворачиваясь на кровати.

— Нет, это всего лишь туман. Вставай. Завтрак с семь.

— Я обойдусь без него.

— Нет, не обойдешься. Вставай.

— Люк… пожалуйста… — Лукас с интересом наблюдал, как она просыпается. Сам он поднялся в пять часов и давно успел привести себя в порядок. Его глаза сверкали боевым огнем, а в голове роилось множество мыслей.

— Кизия, если ты сейчас же не встанешь, я целый день не буду обращать на тебя внимания, и тогда ты очень пожалеешь. — Люк провел рукой по ее обнаженному животу и груди.

— Кто сказал, что я пожалею?

— Не искушай меня. Ну, давай, малышка. Я хочу показать тебе город.

— Посреди ночи? А нельзя подождать несколько часов?

— Сейчас пятнадцать минут восьмого.

— О Боже, я умираю.

Смеясь, Люк поднял Кизию с кровати, на руках отнес в ванную и положил в теплую воду, которую успел налить, пока она спала.

— Я подумал, возможно, сегодня ты не захочешь принимать душ.

— Лукас, я люблю тебя. — Кизия сонно смотрела в его глаза. Горячая вода нежно убаюкивала. — Ты балуешь меня, и неудивительно, что я люблю тебя.

— Конечно, для этого должна быть причина. И не задерживайся надолго. Кухня закрывается в восемь, а я хочу перехватить что-нибудь до того, как начну таскать тебя по городу.

— Таскать меня по городу? — Кизия закрыла глаза и глубже погрузилась в воду. Ванна была старая и располагалась высоко над полом на золотых когтистых лапах в форме листьев, — достаточно большая, чтобы вместить их обоих.

Они позавтракали оладьями и яичницей с беконом. Впервые за несколько лет Кизия не прикоснулась к утренним газетам. Она была на каникулах, и ее совершенно не волновало, о чем говорит мир. «Мир» мог только жаловаться, а Кизия не желала выслушивать жалобы. Ей было слишком хорошо.

— Так, ну и куда ты потащишь меня, Лукас?

— Обратно в постель.

— Что? Так ты поднял меня только для того, чтобы уложить обратно? — Кизия пришла в ярость. Люк рассмеялся.

— Позже, позже. Сначала мы осмотрим город.

Он привез ее в парк «Золотые ворота», где они гуляли вокруг озер и целовались в укромном уголке под все еще цветущими деревьями. Здесь все было в зелени и цветах и выглядело очень романтично по сравнению с тускло-желтым ноябрем на Западе. Они выпили чаю в японском саду, посетили пляж, а напоследок проехали через Президио, чтобы посмотреть на залив сверху. Это было похоже на сказочную страну: Рыбачья пристань, площадь Жираделли, Кэннери…

Потом они попробовали свежеприготовленных крабов и креветок, которых продавали на пристани горластые итальянские торговцы. В парке «Акватик» какой-то старик играл на бокки. Кизия с улыбкой смотрела, как он учит внука игре на инструменте, — традиция. Люк тоже улыбался, наблюдая за ней. Кизия в свое время рассказывала ему то, о чем он раньше никогда не задумывался: преемственность, история, наследие… А он жил сегодняшним днем. Получался своеобразный обмен: она подарила ему ощущение прошлого, а он научил ее жить настоящим.

Когда с залива поднялся туман, они оставили на пристани взятую напрокат машину и решили проехаться по подвесной дороге с площади Юнион. Кизии было хорошо и непривычно — первый раз в жизни она чувствовала себя туристкой. Обычно же ездила по раз и навсегда установленным маршрутам в городах, которые знала всю жизнь, от одних старых друзей к другим. И так всегда и везде. Из одного знакомого мира в другой. А с Люком можно быть просто туристкой, и вообще с ним здорово. Ему доставляло удовольствие ее наслаждение прогулкой, ее хорошее настроение… В этом городе есть что посмотреть и в такое время года не очень шумно. Естественная красота залива и холмов, архитектурные богатства города: небоскребы Сити, пряничные викторианские домики на Пасифик Хейтс и маленькие колоритные магазинчики Юнион- стрит — все было для них в этот день.

Они проехали по мосту «Золотые ворота» только для того, чтобы посмотреть на город с самой высокой точки. Кизия была очарована.

— До чего же красиво, правда, Люк? — Восторженными глазами она смотрела на шпили небоскребов, пронзающие туман.

Вечером они поужинали в одном из итальянских ресторанчиков на Гран-авеню. Там было всего четыре стола, но каждый на восемь персон, — в общем, место, где приобретают друзей, посидев за столом и разделив трапезу с совершенно незнакомыми людьми. Это тоже было новым впечатлением для Кизии. Она весело болтала с соседями. Люк улыбался, наблюдая за ней. Интересно, что сказали бы эти люди, узнай, что она Кизия Сен-Мартин? А почему, собственно, они должны это знать? За столом сидели водопроводчики, студенты и водители автобусов с женами. Кизия Сен… Кто? Нет, здесь она в полной безопасности. А Люку хорошо известно, как она нуждалась в таком месте, где можно расслабиться, не опасаясь настырных репортеров и сплетен. С тех пор как они приехали сюда, Кизия расцвела. Ей хотелось отвлечься, и Люк был рад, что смог подарить ей хоть немного такого праздника.

Перед тем как отправиться домой, они выпили немножко в кабачке под названием «Перри» — он напомнил Кизии «ПиДжи» в Нью-Йорке. Потом решили пройтись до отеля пешком. Было очень приятно и романтично идти ночью через холмы и маленькие парки. Откуда-то со стороны залива доносился отзвук ревуна. Они шли сквозь туман, держась за руки.

— Боже, Люк, как бы я хотела жить здесь всегда.

— Да, это хорошее место, и ты его еще совсем не знаешь.

— Даже после сегодняшнего путешествия?

— Ну, это только туристический набор. Завтра ты увидишь настоящее.