Через две недели они приехали в Лос-Анджелес и остановились у Джорджа. Ему не хотелось, чтобы Алексис вновь искушала судьбу в отеле, а кроме того, так было удобнее Эдвине. На время их пребывания Джордж взял напрокат еще один автомобиль.

Тедди проявил огромный энтузиазм, узнав, что у брата есть теперь лошади, и на следующий день отправился кататься верхом.

Эдвина тоже вышла прогуляться. Не успела она сделать и нескольких шагов, как к дому подъехал черный «Ролле-Ройс». Она не разглядела сидевшего внутри и решила, что это кто-то из друзей или подруг Джорджа.

Одетый в ливрею шофер открыл дверцу, и из машины вылез высокий широкоплечий мужчина. Он повернулся, внимательно посмотрел на Эдвину. Одетая в темно-синее шелковое платье, она казалась высокой и очень стройной. Они внимательно изучали друг друга, и, внезапно ощутив всю нелепость ситуации, Эдвина бросила недокуренную сигарету и улыбнулась.

— Извините. Я не сразу вас узнала. Мистер Горовиц? — Она протянула руку.

Он улыбнулся. Очаровательная и изящная, она была красивой женщиной. Они встречались лишь однажды, с тех пор прошло уже несколько лет, но благодаря рассказам Джорджа он был в курсе дел их семьи, испытывал к Эдвине самые теплые чувства.

— Это я должен извиниться… — Сэмюэль слегка смутился. — Я сперва никак не мог взять в толк, что делает такая молодая и красивая женщина в доме моего будущего зятя.

Он явно любовался ею. Подобно матери, Эдвина всегда одевалась со вкусом и теперь благодаря тете Лиз могла позволить себе покупать все, что понравится.

— Мне давно хотелось повидать вас. Знаю, как рад вашему приезду Джордж. Мы все надеемся, что вы придете посмотреть съемки.

Недюжинная сила удивительным образом сочеталась в нем с добротой и мягкостью. Никакой претенциозности, самодовольства или высокомерия.

Некоторое время они вместе наблюдали за Тедди. Мальчик очень хорошо держался в седле. Он помахал им, и Сэм махнул ему в ответ. Он еще не видел младших Уинфилдов, но знал, что Джордж их очень любит. Он знал также, как нелегко пришлось Эдвине, и восхищался тем, что она сделала для братьев и сестер.

— Не хотите чашку чаю? — спросила Эдвина. Он кивнул. В Голливуде обычно предпочитали более крепкие напитки, но Сэм не являлся поклонником этой традиции. Идя следом за ней в дом, он с трудом заставил себя отвести взгляд от ее стройных ног и бедер.

Эдвина велела дворецкому принести чай, и, миновав библиотеку, они вышли в сад.

— Вам нравится Лос-Анджелес? — спросил он.

— Да, очень. Мы с удовольствием приезжаем сюда. А этот раз совсем особенный: наши младшие в восторге от того, что их сестра будет сниматься в кино. Ей очень повезло.

— Ей повезло, что у нее есть вы. — Сэм улыбнулся. — Жаль, у Хелен не было таких братьев и сестер. Она ведь росла в одиночестве.

Он заметил, что Эдвина погрустнела.

— Обе наши семьи понесли тяжелые утраты. — Она знала, что Хелен была еще совсем ребенком, когда погибла ее мать. — Но мы продолжаем жить.

Эдвина улыбнулась, и Сэм ощутил прилив нежности к ней. Исключительная женщина! Красота и мягкость сочетались в ней со способностью стойко противостоять жизненным невзгодам. Еще в прошлый раз он отметил это качество, но теперь оно произвело на него особенно сильное впечатление.

— Что вы собираетесь делать в Голливуде? Хотите посмотреть город? Побывать в театре? — Его интересовали ее планы, и она, безусловно, очень нравилась ему. Он чем-то напоминал свою дочь, и наивность его вопроса заставила Эдвину рассмеяться. Он слишком плохо знал Алексис.

— Я буду присматривать за нашей юной кинозвездой, мистер Горовиц.

Они улыбнулись друг другу. Он понимал, что она имеет в виду. Хотя Хелен никогда не позволяла себе слишком многого, тем не менее ему иногда тоже приходилось проводить с ней воспитательные беседы.

— Сегодня она с Джорджем, поэтому я здесь с младшими, но с завтрашнего дня я стану костюмером, телохранителем и воспитателем одновременно.

— Нелегкая работа. — Он улыбнулся, поставил чашку и вытянул вперед свои длинные ноги.

Он тоже ей очень нравился. Несмотря на солидный возраст, Сэмюэль Горовиц выглядел очень молодо, может быть, благодаря энергии, которая переполняла его. Он держался непринужденно и с любопытством взглянул на вошедшего Тедди.

Эдвина представила их друг другу, Тедди вежливо пожал Сэму руку и сразу начал рассказывать о лошадях:

— Потрясающе, Вин! Я ездил на двух, они просто великолепны! — Сначала он катался на арабском скакуне, но затем, по совету конюха, пересел на более спокойного коня. — Как ты думаешь, где Джордж их купил?

— Не имею представления.

— Одного он приобрел у меня. Того самого серого жеребца, который тебе так понравился. Хорош, правда? Я очень скучаю по нему и иногда жалею, что продал. — Сэм говорил с Тедди так же тепло и дружелюбно, как и с Эдвиной.

— А почему вы его продали? — Тедди вообще был любопытен, а лошади, не менее чем автомобили, составляли особый предмет его интересов — Решил, что Джорджу и Хелен он нужнее, чем мне. Они иногда выезжают вдвоем, а у меня совершенно нет на это времени. И кроме того, — Сэм грустно улыбнулся, — я становлюсь слишком старым для верховой езды. — Он притворно закряхтел, и Эдвина возразила:

— Не говорите чепухи, мистер Горовиц.

— Лучше называйте меня Сэмом, иначе я чувствую себя еще старше. Я и так уже почти дедушка! — заявил он, и все дружно засмеялись.

— Вот как? А мне Джордж ничего не говорил. Но на этот раз они просто поддразнивали друг друга. Сэм выразил надежду, что Джордж и Хелен не заставят его долго ждать, зная, как он хочет внуков. Ему нравились многодетные семьи, и сам он когда-то мечтал о такой… но погибла мать Хелен, и он больше так и не женился.

— Интересно, что же это такое — быть тетей? — задумчиво сказала Эдвина и вновь наполнила чашки.

Уже много лет слово «дети» для нее привычно ассоциировалось с младшими братьями и сестрами, и мысль, что у них тоже могут появиться дети, казалась ей странной.

Сэм пригласил их на ужин. Как выяснилось, это была главная цель его визита.

— Но удобно ли это, мистер… извините, Сэм? — Она покраснела и смущенно улыбнулась.

— Даже более чем. И, пожалуйста, прихватите с собой Тедди, Фанни, Алексис, ну и, естественно, Джорджа. Я никого не забыл? — спросил он, поднимаясь, и она с восхищением посмотрела на него. Он был очень высок и удивительно ладно скроен — В семь я пришлю за вами машину, так как знаю, сколь ненадежен мой компаньон в подобных вещах. Вероятнее всего, он захочет приехать прямо из офиса. — Сэм улыбнулся, и она кивнула.

— Большое спасибо.

Эдвина проводила его до машины, а Тедди прыгал рядом, точно ошалевший от радости щенок.

— Итак, жду вас вечером у себя.

Сэм помедлил, а затем пожал Эдвине руку и сел в машину. Шофер завел двигатель, Сэм помахал на прощание и уехал, разминувшись с вышедшей из дома Фанни.

— Кто это? — спросила она, впрочем, без особого интереса.

— Отец Хелен, — ответила Эдвина.

Тедди начал восторженно рассказывать о верховой прогулке, но вдруг без видимой связи заявил, что ему очень понравился Сэм, а затем, столь же неожиданно, сказал, что ему надо еще разок прокатиться. Эдвина не разделяла его восторгов и попросила Тедди впредь быть осторожнее с лошадьми.

— А я и так осторожен, — сказал он обиженно, но она строго посмотрела на младшего брата.

— Не всегда.

— Ну… ладно, — Тедди решил не спорить. — Я постараюсь.