«Косвенная информация в этих старых газетах — огромна, и эта в дополнение к прямой информации, — делился своими соображениями Стейнбек в феврале 1948 года в письме к Паскалю Ковичи. — Я сверил рассказы старожилов с газетами того времени и обнаружил, что старожилы, как правило, не только не точно излагают факты, но и дают неправильную характеристику тем или иным событиям. Время безжалостно изменяет людей».

В сентябре 1952 года «На восток от Эдема» появился на полках книжных магазинов страны, а в ноябре он уже прочно утвердился на первом месте в списке бестселлеров. Но большая пресса роман не приняла. Еженедельник «Нью-Иоркер» опубликовал язвительную и недоброжелательную рецензию. Журнал «Тайм» писал, что роман «слишком плохо и неумело выполнен, чтобы рассказанная в нем история могла заинтересовать».

Явная предвзятость критиков озадачила Стеинбека. «Не понимаю, что так разозлило его, — писал он по поводу высказываний рецензента» Нью-йоркера «, его рецензию иначе, как злой не назовешь. Хотелось бы встретиться с ним и выяснить, почему он так сильно ненавидит эту книгу и боится ее».

Безо всякого восторга роман был встречен и на родине писателя. В Салинасе и его окрестностях потомки первых переселенцев не хотели, чтобы стало известно о том, какими путями создавались их фамильные богатства. Ведь Стейнбек в своем романе на фактическом материале воссоздал прошлое этого края, показал подлинные нравы провинциальной Америки, показал, какими путями наживались состояния: убийством и подкупом, клеветой и шантажом. В романе это хорошо показано на примере семейства Адама Траска,

Критики отмечали, что Траски показаны неубедительно, особенно Кэти, жена Адама. Работая над романом, Стейнбек писал в дневнике; «Теперь о Трасках. Они изумляют меня. Я знаю их досконально, я изучил их родословную. Я понимаю их чувства и их побуждения лучше, чем свои собственные».

Что же касается Кэти, то он делился своими мыслями с одним из друзей: «Ты не веришь в нее, и многие не верят. Я и сам не знаю, верю ли я в нее, но твердо знаю, что она существует. Я не верю в Наполеона, Жанну Д'Арк, Джека-Потрошителя… Я не верю в них, но они существовали. А не верю в них потому, что они не похожи на меня. Ты говоришь, что поверил в нее в самом конце книги. Ага! Именно тогда, когда она из страха стала похожей на всех нас. Так ведь это так и было спланировано».

Стейнбек любил повторять, что события в романе должны развиваться по своим собственным законам, их нельзя ни замедлить, ни поторопить. Умение и мастерство писателя в том и заключаются, чтобы уловить темп смены событий в своей книге и точно следовать ему. Сам Стейнбек делает это с подлинным мастерством. Темп смены событий в романе точно соответствует темпу описываемой жизни. Медленно течет жизнь на ферме Самюэла Гамильтона, и умеренно течет повествование. Но стоит сравнить темп жизни Самюэла с тем, как живут Кейл и Арон, и станет ясно, что писатель сумел отразить смену времен.

С течением времени существенно изменилось и отношение к роману Стеинбека. Сегодня в США роман этот считается классическим, он входит в школьные и университетские программы.