возвратился в Петербург и был очень милостиво принят императрицею и цесаревнами, хотя и не получил прежнего значения; по ходатайству герцога голштинского сын казненного князя Гагарина получил часть отцовского имения. Это новая сила! 21 мая 1725 года в Троицком соборе совершен был наконец брак герцога с старшею цесаревною, Анною Петровною, и по случаю этого торжества люди, известные своим нерасположением ко второму браку Петра Великого и к детям от этого брака, получили важные награды; князь Михайла Михайлович Голицын произведен в фельдмаршалы, брат его, князь Дмитрий Михайлович, князь Василий Лукич Долгорукий, Граф Петр Апраксин произведены в действительные тайные советники. В 1725 году иностранные министры при русском дворе были уверены, что Екатерина объявит своею наследницею цесаревну Анну Петровну; герцог старался выставить себя с выгодной стороны, являлся примирителем вельмож, старался войти в Сенат, чтоб получить опытность во внутренних делах и познакомиться с духом народа. Говорили, что вельможам это было неприятно, потому что они хотели управлять государством при женщине. Это неудовольствие, однако, не было опасно для герцога: между вельможами не было единства, каждый старался опередить других в доверии императрицы. Говорили, что Екатерине нечего опасаться, если только она будет хорошо содержать войско, чрезвычайно ей преданное. Говорили также, что герцог голштинский не способен к самостоятельному действию, что им руководит министр его Бассевич, человек, соединявший с чрезвычайно пылким воображением смелость, способность втираться, но имевший мало скромности и правоты.
Вельможи хотели управлять при женщине и теперь действительно управляли. В ночь на 28 января много было говорено в пользу Екатерины, в пользу ее мужества и способностей правительственных, которые были развиты под руководством великого человека, не имевшего от нее. тайн государственных. Но, оставя в стороне желание сторонников Екатерины превознести ее достоинства, мы должны заметить, что знаменитая ливонская пленница принадлежала к числу тех людей, которые кажутся способными к правлению, пока не принимают правления. При Петре она светила не собственным светом, но заимствованным от великого человека, которого она была спутницею; у нее доставало уменья держать себя на известной высоте, обнаруживать внимание и сочувствие к происходившему около нее движению; она была посвящена во все тайны, тайны личных отношений окружающих людей. Ее положение, страх за будущее держали ее умственные и нравственные силы в постоянном и сильном напряжении. Но вьющееся растение достигало высоты благодаря только тому великану лесов, около которого обвивалось; великан сражен — и слабое растение разостлалось по земле. Екатерина сохранила знание лиц и отношений между ними, сохранила привычку пробираться между этими отношениями; но у нее не было ни должного внимания к делам, особенно внутренним, и их подробностям, ни способности почина и направления. В этом отношении место Петра Великого оставалось праздным. А между тем поднимались со всех сторон вопросы, не терпящие отлагательства в решении. Среди развалин старого поднимались новые здания — иные недостроенные, другие только что начатые, третьи уже разрушающиеся. Великой трудности было дело разобраться в материале преобразования. Посмотрим же, как люди, оставленные Петром России, разбирались в нем.
В самом начале царствования, 5 февраля 1725 года, императрица указала: из подушных денег, из 74 копеек, убавить по четыре копейки. Но генерал-прокурор Ягужинский счел своею обязанностью подать императрице записку, в которой требовал более действительных мер для облегчения крестьян. «Конъюнктуры, — писал Ягужинский, — такого состояния суть, что прилежного и скорого рассуждения к поправлению нынешнего в государстве состояния требуют, и впредь как внутри, так и вне государства для целости государства и народа меры взять крайняя нужда настоит. И хотя я, вашего величества нижайший раб по всепокорнейшей своей должности, доныне собственными трудами и всегдашним о всех нуждах напоминанием продолжал, однакож мало что успевает, и большая часть токмо в разговорах о той и другой нужде с сожалением и тужением бывает, а прямо никто не положит своего ревностного труда; совесть же моя долее того смотреть не может, и тако, должность и совесть свою очищая, представляю о том вашему величеству. И чтоб обо всем вашему величеству совершенно быть известну, то, мнится, надлежит у всех господ министров порознь взять на письме, каким образом в настоящих конъюнктурах всякий по своей должности совет даст поступать; а как я усматриваю, не без нужды суть следующие: внутренняя опасность, что уже несколько лет хлебу род худой и от подушного сбору происходит великая тягость оттого: а) что беглые и умершие и взятые в солдаты в 719 году не выключены; б) престарелые, увечные и младенцы, от которых никакой работы нет, в тот же оклад положены, а подушные деньги правят на наличных, чего ради в такое неурожайное время крестьяне не токмо лошадей и скот, но и семенной хлеб распродавать принуждены, а сами терпеть голод, и большая часть может быть таких, что к пропитанию своему впредь никакой надежды не имеют, и великое уже число является умерших ни от чего иного, токмо от голоду (и небезужасно слышать, что одна баба от голоду дочь свою, кинув в воду, утопила), и множество бегут за рубеж польский и в башкиры, чему и заставы не помогают, и такой после расположения полков на квартиры в душах ущерб является, что в одном Вологодском полку, который расположен в Казанской губернии, убыло с лишком 13000 душ, из которых показано умерших 8000, беглых — 3000, взятых в солдаты — 340, а прочие вдвое написаны и вывезены беглые на прежние жилища. Да в той же губернии из определенного числа душ на тамошний гарнизонный полк бежало в Башкиры 2043 души. И ежели далее сего так продолжить и подушные деньги править на оставших, то всякому Российского отечества сыну, соболезнуя, рассуждать надлежит, дабы тем так славного государства нерадивым смотрением не допустить в конечную гибель и бедство».
По мнению Ягужинского, необходимо было убавить еще подушную подать, потому что полки, находясь внутри государства, могут жить и на половинном жалованье. Офицеров отпускать попеременно домой; также надобно, хотя из младших братьев оставлять по хозяину в доме, ибо тогда только будут крестьяне в призрении и государственные сборы порядочны. Привести в исполнение указ Петра Великого, чтоб один из сенаторов объезжал все провинции для пресечения воровства и приведения в порядок сборов; он должен иметь право наказывать телесно и казнить смертию, иначе ни страха, ни порядка в провинциях не будет. Доходов всех около 8 миллионов, а нет ли какого ущерба, того без ревизии знать нельзя: надобно восстановить Ревизион-коллегию, чтоб могла без доклада Сенату считать и взыскивать. Всякое государство держится на двух подпорах — земледелии и торговле; но последняя теперь в чрезвычайно слабом состоянии. Тариф составлен и внесен в Сенат для апробации; но сенаторы так же опытны в торговом деле, как и в кузнечном, потому не диво, если что и просмотрено будет в тарифе. Всем известно, как портовые служители обижают купцов по тарифу, и так об этом надобно подумать, чтоб иностранное купечество не отогнать. Осенью 1725 года Ягужинский поднял крестьянский вопрос в Сенате. Ему возражали: «Неурожай не всеобщий: в других местах рожь родилась средняя, а яровой всегда родился изрядно, и пред прошлыми годами хлеб везде дешевле. Крестьян от побегов удержать можно таким образом: надобно из них выбрать сотников, пятидесятников, десятников и перепоручить всех круглою порукою, о чем из Военной коллегии указами объявлено, а ныне надобно о том вторично подтвердить, отчего побеги удержать можно, это будет крепче караулов, потому что все крестьяне друг друга принуждены будут караулить; нельзя тому статься, чтоб крестьяне друг о друге не узнали, ибо кто захочет бежать, то перед побегом спроваживают из домов в другие способные к побегу места скот и пожитки и с собою берут жен и детей, а иные перед побегом все продают». Но эти замечания не подействовали, Сенат дал императрице такое мнение: блаженной памяти государь император указал армию и гарнизоны положить на число мужеского пола душ и на содержание их брать со всех тех, которые написаны в сказках в 719 году, по 74 копейки с души, а прежде бывшие сборы все отставить; а в нынешнем, 1725 году ее императорского величества указом сбавлено по 4 копейки с души. Ныне действительным сбором оказалось, что никаким образом того платежа понести не могут, и осталось того положенного на них окладу в доимке на прошлый год близ миллиона; а сего года на прошедшие две трети собрано разве с малым чем половина по следующим невозможностям: 1) несколько лет неурожай; 2) платежом подушных денег земские комиссары и обретающиеся на вечных квартирах штаб— и обер-офицеры так притесняют, что не только пожитки и скот распродавать принуждены, но многие и в земле посеянный хлеб за бесценок отдают и оттого необходимо принуждены бегать за чужие границы; 3) правят на наличных крестьянах подушные деньги за отданных в рекруты, умерших, беглых, дряхлых, увечных и младенцев. Сенат предлагал: выключить убылых и на 1726 год взять с наличных по 60 коп., а на будущие годы брать по 70; уменьшить расходы на армию, уменьшить число войска.
Трудный вопрос, связанный с многими другими, был предоставлен решению другого учреждения.
В апреле 1725 года государыня указала правительствующему Сенату для доклада приходить к ней каждую неделю по пятницам; но в том же месяце уже пронесся слух, что над Сенатом будет поставлено
